Религиозный вымысел — наиболее изощренный вымысел. Но к самым богатым детищам нашей фантазии неизбежно примешивается доля нищенской бедности воображения. «До чего убога человеческая фантазия! — сокрушался писатель Вересаев.— Везде религии изображают бога или богов в виде людей, или животных, или их комбинации. Почему не сумели создать чего-то прекрасного, великого, одухотворенного, живого — и ничем не напоминающего живущие существа? Гениальнейший художник мог бы на этой задаче сойти с ума!». Один гениальный художник — мог бы. Но, в сущности, конечная цель искусства — научить человека методам творчества, могущественного настолько, что он окажется в силах освободиться от деспотизма аналогий и выявлять качественное своеобразие предстающих перед ним явлений безошибочно, с быстротой вычислительной машины. И поколения гениальных и просто талантливых художников решают подобную задачу неуклонно, шаг за шагом, попытка за попыткой.
Религия же исключает возможность подобных попыток. Ей недоступно вдохновенное безумие,— я имею в виду не изуверство, не кликушество, не экстаз жреца или шамана, а представлявшееся в стародавние времена безумным стремление гениев прорываться к познанию новых качеств. «Для новой теории она недостаточно сумасшедшая»,— сказал Нильс Бор о новой теории элементарных частиц. Сумасшедших религий не бывает вообще.
История искусства отражает реально существующую борьбу рода человеческого за совершенствование аналогий, за преодоление их, за «изобретение» новых методов. Религия — самодовольное любование однажды и навсегда найденными методами. Порочность религии, вероятно, не в том, что она стращает народ адом или — словно незадачливый воспитатель-отец, денежными посулами понуждающий сына получать хорошие отметки,— прельщает его раем. Гораздо хуже, что потусторонний мир рисуется тождественно сходным с земным: ад — с его ужасами, рай — с его сомнительным счастьем. В представлении самого образованного верующего рай неизбежно походит на красочную фотографию колхозного сада с обложки журнала «Огонек». С точки зрения религии новые качества непостижимы. А отказывать человеку в праве стремиться к их постижению — наиболее опасный и наиболее несостоятельный в наши дни вид агностицизма. Религия учит покорности, верно. И прежде всего — покорности перед отжившими методами. И эта покорность, это отравление опиумом предрассудков воспитывается не только в церкви.
«Религиозное» — так, как мы истолковываем это понятие в быту,— непременно означает связанное с церковью, охраняемое и внедряемое ею. Но, повторяю, между церковью и религией есть различие, превосходящее даже различие между государством и обществом. Религиозное — значительно шире церковного, и, например, трагические заблуждения Толстого, ненавидевшего и презиравшего официальное православие, были характернейшим случаем несовпадения, даже откровенной взаимной вражды религии и церкви.
Церковь консервативна. Она не успевает вобрать в себя и подчинить себе все возникающие в мире религиозные верования; и пока она топчется на месте, такие верования складываются, видоизменяются, растут.
Прогрессирует научная, техническая и художественная мысль, и в мире накапливаются громадные отходы, «трупы» утративших актуальность гипотез, теорий, методологических построений. Они лишены способности развиваться. Но в то же время они не могут полностью и бесследно исчезнуть. Им остается застревать в сознании людей в виде не освященных ни одной церковью непризнанных религий, предрассудков: «предрассудок есть то, что решено нами прежде и что в свое время было справедливо и законно, но что оказывается несправедливым при новом обороте нашей мысли»,— говорил замечательный русский ученый-филолог
Потебня. Предрассудок основывается на вере в осуществимость отвергнутого, и, стало быть, он внутренне сроден религии. Религии, но не обязательно церкви: церковь — одно из наиболее традиционных социальных учреждений, призванных охранять предрассудки; однако она не единственный подобный институт.
Храня и оберегая предрассудки, религия подбирает крохи со стола прогресса, превращает его обноски в ризы, слепо держится за истины, позавчера и вчера действительно бывшие прогрессивными.
Глубоко атеистический механический материализм французских просветителей XVIII века со временем обнаружил свои слабые стороны, и сегодня он повторен быть не может: материализм без диалектики мертв, предрассудочен. Сходная судьба постигла бы буквально повторенную идеалистическую диалектику. Исторический идеализм революционных демократов был прочно связан с их передовыми идеями, но ныне и он, прими мы его без изменений, превратился бы в предрассудок. А объявись сегодня ученый, который стал бы распространять на всю вселенную законы механики Ньютона или Эвклидову геометрию, он, чистосердечно почитая себя физиком, математиком и при том атеистом, оказался бы всего лишь теологом.
Так и в искусстве, и в науке о нем. Я убежден, что на наших глазах в область предрассудков отойдут бывшие некогда чрезвычайно полезными теории, предусматривающие «психологизм» непременным условием художественности. И уже явным, откровенным политическим, методологическим и эстетическим пережитком становятся попытки исследовать социалистический мир методами, которые, надо отдать им справедливость, прекрасно отвечали задачам изучения классового общества.
Но приходит в литературу романист. Обещает современникам говорить о насущном. И... мы погружаемся в чтение длинного романа, в котором коллизии классового общества переносятся в настоящее. И млеют вокруг него восторженные девушки да неведомо в чей адрес фрондирующие пареньки. Упиваются: «Ах, до чего же роман прогрессивный!»
Ничего в нем нет прогрессивного! И ничем он не лучше другого романа, в котором роль «злых сил» играют уже не хищные бюрократы, а, напротив, злокозненные интеллигентики, вынырнувшие из мрака и в пароксизме бесовской радости учиняющие одну идеологическую диверсию за другой. Доверчивых пареньков и девушек хочется предостеречь, но...
Не послушаются они. И влекомые тягой ко всяческого рода обличениям, создающим иллюзию борьбы мнений, побегут они на творческий вечер поэта, претендующего на вакантное место властителя дум молодежи.
А поэт стихи читает. Сыплет фейерверками — разящими сопоставлениями между ненавистью к бюрократизму и... ненавистью к фашизму. И смелый же! Так правду-матку и режет!
Товарищ поэт, да неужто вы и до сих пор не поняли: поносите вы бюрократов, рычите на них — не «волком», как Маяковский, а жалобно, срываясь на визг; но на деле-то вы с ними заодно. Они полагают, что вас перевоспитывают их «руководящие указания»; вы же надеетесь доконать их старомодными стихами.
Отказываясь искать новые методы, вы прекраснодушно намереваетесь изменять мир старыми и... уподобляетесь столь ненавистным вам канцеляристам.
Сами посудите... Что такое бюрократизм и кто такие бюрократы? Конечно, не просто «волокитчики», «перестраховщики». Бюрократизм — пережиток, на глазах наших превращающийся в религию. Бюрократ и в чудеса верует. И в молитвы — именуя их, правда, «отношениями», «инструктивными письмами». Но «аминь» или размашистая загогулина подписи да круглая печать — не все ли равно, в сущности? Он думает — в каких-то пределах он способен думать,— что стоит лишь «приналечь», «постараться», и мы превосходно сможем изменить экономический закон стоимости или законы природы. Он на субъективистской трактовке истории основывается, правда? Но попытка развить отвергнутое закономерно приводит к превращению отвергнутого в нелепость, к его дискредитации. Нынешний бюрократ окончательно опошляет исторический идеализм. А опошлив... начинает веровать в него с истинно религиозным фанатизмом.
При такой постановке вопроса скрадывается, уничтожается качественное различие между явлениями? Но оно скрадывается в самой жизни: разница между бюрократизмом и, скажем, магометанством существенная настолько же, насколько существенная разница между магометанством и буддизмом, между католицизмом и протестантством. И там и здесь — вера в осуществимость несбыточного, в нелепость.
Но зачем же одной нелепости противопоставлять другую? И, товарищ поэт, не оборачиваются ли ваши сопоставления задекорированной под энтузиазм леностью ума и рабской приверженностью мыслить по инерции? Обломов, рядящийся в плащ Мцыри! Забавно...
Искусство является уникальным явлением в жизни общества. Приобщаясь к искусству, ребенок учится смотреть на мир совсем другими глазами, учится видеть и беречь его красоту.
Роль народного искусства и традиционных народных промыслов в воспитании детей огромна. Помимо эстетического аспекта, народные промыслы обучают ребенка многим навыкам.
Ознакомление ребенка с живописью будет невозможно без проведения краткого экскурса в основные ее виды и жанры, к которым относятся портрет, пейзаж, натюрморт, интерьер.
Основная цель приобщения детей к искусству – это развитие их эстетического восприятия. У детей возникает интерес и формируется понимание прекрасного, развивается воображение.
Как научить ребенка рисованию? Готовых рецептов в данном случае нет и быть не может. Обучение рисованию – это не менее творческий процесс, чем само изобразительное искусство. Для каждого ребенка, для каждой группы необходимо найти индивидуальный подход. Есть лишь некоторые общие рекомендации, выполнение которых поможет облегчить задачу педагога.
Для занятий с детьми младшего возраста, которые еще только начинают учиться рисовать, лучше всего использовать нетоксичные водорастворимые краски – акварельные и гуашь. Преимущества этих красок очевидны – для работы с ними используется вода, они легко отстирываются от одежды, и, самое главное, не вызывают аллергии и пищевых отравлений.
Психологам и педагогам давно известно, что работа руками и пальцами развивает у детей мелкую моторику, стимулирует активность тех участков головного мозга, которые отвечают за внимание, память, речь. Одним из вариантов такого полезного детского творчества является оригами – создание различных фигурок из бумаги. Для этого нужны лишь бумага и ножницы
Очень важно, чтобы родители осознавали свою роль в формировании эстетических представлений ребенка, стимулировали его познавательную и творческую активность.
Для детского творчества используются два основных материала – глина и пластилин. Каждый из них имеет свои особенности в работе, преимущества и недостатки.
Плетение из бисера – это не только способ занять свободное время ребенка продуктивной деятельностью, но и возможность изготовить своими руками интересные украшения и сувениры.
Скульптура развивает пространственное мышление, учит составлять композиции. Рекомендуется обращать внимание детей на мелкие детали, важные для понимания сюжета.
Макраме уходит своими корнями в древнейшую историю, в тот период, когда широко использовалась узелковая грамота. Сегодня макраме выполняет декоративную функцию.
Плетение из проволоки стимулирует работу пальцев рук и развивает у ребенка мелкую моторику, которая в свою очередь стимулирует множество процессов в коре головного мозга.
При выборе имени для ребенка необходимо обращать внимание на сочетание выбранного имени и отчества. Предлагаем вам несколько практических советов и рекомендаций.
Хорошее сочетание имени и фамилии играет заметную роль для формирования комфортного существования и счастливой судьбы каждого из нас. Как же его добиться?
Еще недавно многие полагали, что брак по расчету - это архаический пережиток прошлого. Тем не менее, этот вид брака благополучно существует и в наши дни.
Очевидно, что уход за собой необходим любой девушке и женщине в любом возрасте. Но в чем он должен заключаться? С чего начать?
Представляем вам примерный список процедур по уходу за собой в домашних условиях, который вы можете взять за основу и переделать непосредственно под себя.
Та-а-а-к… Повеселилась вчера на дружеской вечеринке… а сегодня из зеркала смотрит на меня незнакомая тётя: убедительные круги под глазами, синева, а первые морщинки
просто кричат о моём биологическом возрасте всем окружающим. Выход один – маскироваться!
Нанесение косметических масок для кожи - одна из самых популярных и эффективных процедур, заметно улучшающая состояние кожных покровов и позволяющая насытить кожу лица необходимыми витаминами. Приготовление масок занимает буквально несколько минут!
Каждая женщина в состоянии выглядеть исключительно стильно, тратя на обновление своего гардероба вполне посильные суммы. И добиться этого совсем несложно – достаточно следовать нескольким простым правилам.
С давних времен и до наших дней люди верят в магическую силу камней, в то, что энергия камня сможет защитить от опасности, поможет человеку быть здоровым и счастливым.
Для выбора амулета не очень важно, соответствует ли минерал нужному знаку Зодиака его владельца. Тут дело совершенно в другом.
© Все права на статьи принадлежат авторам сайта, если не указано иное.
16 +