Под воздействием памятных событий 1812 г., сказавшихся па активизации национального самосознания, в русской литературе все острее осознается необходимость создания поэмы на материале национальной древности и фольклора. Она должна была противостоять поэмам эпигонов позднего классицизма, которые продолжали писать далекие от русской действительности, условные и фальшивые произведения. Поэму на национальном русском материале пытались создать Жуковский и Батюшков, но, как известно, их усилия не дали результатов. По собственному свидетельству Пушкина, замысел поэмы «Руслан и Людмила» возник у него еще в лицее. Поэт хорошо знал русскую ирои-комическую и сказочно-богатырскую поэму XVIII в. Опубликование в печати «Слова о полку Игореве» и сборника «Древних российских стихотворений» Кирши Данилова благоприятствовали реализации художественного замысла Пушкина. В литературе не раз отмечалось, что по сравнению с волшебным эпосом классицизма поэма «Руслан и Людмила» явилась «новым шагом вперед в развитии жанра поэмы, примечательным новым, романтическим изображением человека. Пушкин дает индивидуальные характеристики героям поэмы». При этом можно видеть, что сюжет поэмы не имеет прямой основы в русских сказках и былинах. Приключения богатыря ради освобождения красавицы и разработка любовных эпизодов более свойственны западному рыцарскому роману, чем русскому народному эпосу. Однако ряд эпизодов взят из русских сказок: встреча с богатырской головой, шапка-невидимка, живая и мертвая вода и др. Вообще же стиль обработки народных сказочных мотивов в поэме близок к тому, что наблюдается в литературных переделках русских сказок в литературе XVIII в. периода сентиментализма. От подобного понимания народной поэзии Пушкин скоро освободился.
Некоторые эпизоды основаны на данных «Истории государства Российского» Карамзина. Стихи
С друзьями, в гриднице высокой
Владимир-солнце пировал
связаны со следующими строками Карамзина: «С того времени сей князь (Владимир) всякую неделю угощал в гриднице, или прихожей дворца своего, бояр, гридней...» Там же историк говорит о богатырях, пировавших у Владимира, среди которых был сильный Рахдай (так же писал Пушкин имя богатыря в черновой редакции). Стих «Мечом расширивший пределы» связан с текстом Карамзина: «расширил пределы государства на западе». Имя Фарлафа находится среди имен бояр, окружавших Олега... Чародейство финна основано на свидетельстве Карамзина: «Финские чародейства подробно описываются в северных сказках». Обращением к истории является и то, что традиционных былинных врагов - татар Пушкин заменил историческими печенегами» (IV, 548).
Автор не безразличен к поступкам своих героев, он восхваляет смелость и благородство одних, осуждает коварство и злобу других. Так, в образе Руслана поэт стремится «воссоздать черты русского богатыря: смелость, силу, патриотизм. В самих его приключениях использованы былинные мотивы. Он освобождает Киев от набега степных хищников. Все же Руслан слабо напоминает облик древнерусского богатыря...
Пушкин вводит в поэму комический тип Фарлафа, романтические фигуры Рогдая и молодого хана Ратмира. В поэме фигурируют и сказочные персонажи, олицетворяющие добро (старый Финн) и зло (его противница Наина). Однако в отлпчие от героев поэмы Жуковского в этих персонажах и в их роли в поэме нет ничего мистического. Мотивы похищения злым волшебником красавицы девушки, «живой воды» и т. п. также взяты из сказки.
Идейное содержание поэмы выражено ее свободолюбивым и жизнерадостным пафосом; злые деспотические силы, мешающие счастью и любви, терпят поражение. Светлое начало жизни побеждает темное и мрачное, чьим олицетворением являются Рогдай, Наина, Черномор. Свет, счастье, радость на стороне молодости, любви. В поэме в свободном изображении радостей «земной» любви Пушкин боролся против ханжеской морали аристократических кругов. Обращение к фольклорным источникам обогатило поэму элементами демократического искусства, которые отсутствовали не только в классицизме, но и в дворянском романтизме.
Д. Д. Благой писал, что в «Руслане и Людмиле» «было то, чего не было во всей предшествующей ему (Пушкину. - А. К.) литературе от трагедий Сумарокова до якобы исторических повестей Карамзина - имелись, правда, еще мало развитые, но несомненные элементы подлинной историчности». Впервые перед русским читателем предстал хотя и сказочный, но живой мир древней Руси. Пушкин соединил в одном произведении поэтический вымысел и историческую правду, повседневно-обыденное и героическое. Пушкин использовал в поэме некоторые традиционные средства (молитва Владимира накануне сражения, изображение войска в блеске оружия, движение дружины («хлынули», «потекли») и т. д.), но картины, нарисованные с их помощью, качественно новые. Значительным достижением здесь было изображение битвы. Динамизм ее передается короткими, отрывистыми фразами, способствующими экспрессии и эмоциональной напряженности:
Там рубится со строем строй;
Со всадником там пеший бьется;
Там конь испуганный несется;
Там русский пал, там печенег;
Там клики битвы, там побег;
Тот опрокинут булавою;
Тот легкой поражен стрелою;
Другой, придавленный щитом,
Растоптан бешеным конем...
(IV, 96)
Почти в каждой фразе - глагол; некоторые из них воспроизводят шум боя: рубится, опрокинут, поражен, растоптан... Этот отрывок как бы предвосхищает батальную сцену в «Полтаве». Поле после битвы изображается, наоборот, как тихая, элегическая картина, располагающая к философским раздумьям:
Он видит старой битвы поле.
Вдали всё пусто; здесь и там
Желтеют кости; по холмам
Разбросаны колчаны, латы;
Где сбруя, где заржавый щит;
В костях руки здесь меч лежит;
Травой оброс там шлем косматый,
И старый череп тлеет в нем...
Ничто безмолвной тишины
Пустыни сей не возмущает,
И солнце с ясной вышины
Долину смерти озаряет.
(IV, 50)
Наряду с героическим началом в поэме присутствует элемент шутливый, комический. Раньше комическое и героическое не смешивалось, они существовали параллельно. У Пушкина шутливое и серьезное использовано не только в одном произведении, но дажо в одном образе. (Не без иронии дан, например, эпизод борьбы Руслана с Черномором в воздухе, где Руслан занят не богатырским делом - выщипыванием волос из бороды своего врага. В другом месте Руслан «щекотит ноздри копнем» у богатырской головы.) Это смешение шутливого и серьезного имеется и в лексике поэмы и было замечено современниками: например, в словосочетании «зажмуря очи» славянское очи соседствует с разговорным жмуриться; в выражении «заварился бой» слово заварился имеет снижающий оттенок (ср. в «Полтаве»: «И грянул бой»). Отдельные эпизоды написаны просторечным языком. Современники подметили обилие авторских отступлений, которые в сочетании с эмоциональной окраской придали всей поэме новый характер. Поэма «Руслан и Людмила», по словам Белинского, открыла новый период в русской литературе, однако в этой поэме еще отсутствовала непосредственная связь с современностью, она была далека от решения ее насущных задач. Более актуальные вопросы решались Пушкиным в его последующих произведениях того же жанра.
В 1821-1822 гг. у Пушкина рождается замысел большой романтической поэмы о разбойниках. Ее полный текст был сожжен Пушкиным, до нас дошел только отрывок. «Братья разбойники» - первая попытка изобразить крестьянский протест против крепостной неволи: крепостные крестьяне бегут от помещика в лес и становятся разбойниками. О содержании всей поэмы мы можем догадываться по сохранившимся планам (IV, 555-556). Сам Пушкин в письме к П. А. Вяземскому 11 ноября 1823 г. рассказал о том, какой реальный случай послужил основой дошедшего до нас отрывка (X, 70). «Вообще же, - замечает современный исследователь, - картины разбоя подсказаны Пушкину тем, что под влиянием обнищания крестьянства на юге России в эти годы происходили постоянные бунты и организовывались разбойничьи шайки» (IV, 556).
В своих южных романтических поэмах «Кавказский пленник» (1820) и «Цыганы» (1824), которые пользовались успехом у писателей декабристского лагеря («Их особенно привлекал характер Алеко, представлявший собой романтическое изображение, еще более яркое, чем в лице героя «Кавказского пленника», тех противоречий, которые свойственны были представителям молодого поколения тех лет», IV, 560), Пушкин выступил с позиции критики современной ему действительности, выразил дух свободолюбия передовых кругов русского общества. Впервые в русской литературе поэт раскрыл внутренний мир своих героев, высоко ценящих свободу и отрицающих власть цивилизованного, погрязшего в пороках общества. В «Цыганах» Алеко изгоняют из табора за следование законам общества «городов». Действие в этих поэмах начиналось сразу, без вступлений и эпилогов, в центр повествования ставились наиболее важные события, рассказ энергично переходил от одного важного эпизода к другому; некоторые места в силу романтической традиции оставлялись недоговоренными, что, с другой стороны, предоставляло читателю возможность для раздумий. Язык в поэмах красочный, обогащенный местными речениями, придающими «колорит места», в тексте отсутствуют славянизмы, динамичен пейзаж.
Во второй половине 20-х годов творчество Пушкина развивается под знаком реализма. Характеры героев его произведений исполнены индивидуального своеобразия, в то же время их психология и поступки социально мотивированы. Пушкин раскрывает глубинные процессы, происходящие в жизни людей.
В «Заметках по русской истории XVIII века» Пушкин обратился к личности Петра I. Он отмечал двоякий характер его деятельности: деспотизм и преобразовательную работу. «Ничтожные наследники северного исполина,- писал Пушкин,- изумленные блеском его величия, с суеверной точностью подражали ему во всем, что только не требовало нового вдохновения. Таким образом, действия правительства были выше собственной его образованности...» (VIII, 126). Ломоносов и другие поэты XVIII в., выдавая желаемое за действительное, ставили каждого нового монарха рядом с Петром I, находили в их деятельности сходные черты. В стихотворении «Стансы» (1826), написанном вскоре после коронации Николая I и ему адресованном, Пушкин продолжил традицию литературы XVIII в. Петр I для него:
То академик, то герой,
То мореплаватель, то плотник,
Он всеобъемлющей душой
На троне вечный был работник.
(II, 342)
Поэт рассматривал это произведение как «план прогрессивной политики, на которую он пытался направить Николая I. В последнем стихе выражалось пожелание о возвращении декабристов из Сибири. Однако в близких Пушкину кругах эти стансы были поняты как измена прежним убеждениям и форма лести. Такое понимание его стихов заставило его написать стихотворение «Друзьям»...»
(11,438).
«Арап Петра Великого» представляет первый незаконченный опыт Пушкина в прозе. В основу этого исторического романа положено семейное предание о прадеде поэта А. П. Ганнибале - сподвижнике Петра I. Петр I показан в обыденной обстановке, дома, за повседневной работой. Это не герой, творящий историю по предначертанию божества, а человек, руководствующийся государственными принципами и которому в то же время не чуждо ничто человеческое.
Пушкин требовал от прозы реализма, народности, умения передать «местный колорит», исторические нравы, обычаи, язык героев изображаемой эпохи. Основываясь на этих принципах, он создавал русскую прозу, критиковал подражание французской литературе, героев которой обвинял в «холопском пристрастии к королям». Образцовыми он считал произведения Вальтера Скотта, герои которых представлены в их обычном, повседневном быту. В неоконченном романе Пушкина не было присущих английскому романисту длинных описаний, сюжетных повторений, растянутости.
В героической поэме «Полтава» (1828), центром которой является «изображение Полтавского боя как великого исторического события, поставившего Россию на одно из первых мест в Европе», Пушкин вновь обратился к эпохе и личности Петра I. В ней он объединил достижения классической эпопеи, трагедии и романтической поэмы. Это первое большое произведение, написанное Пушкиным после разгрома декабрьского восстания.
Поэта восхищали подвиги русского народа, закалившегося в суровых испытаниях Северной войны:
В пушкинской поэме, как верно отмечается в одной из работ, «героическое воплощено в своем конкретно-историческом облике, дается как реальная история народа, то, что сохранилось в памяти народной. Образ самого Петра также героичен, но в обрисовке его Пушкин не прибегал ни к искусственной героизации, обычной для классицистической эпопеи, ни к романтическим эффектам. Петра окружает реальная обстановка. И в самой грандиозной картине Полтавского боя нет ничего условного, официально-помпезного, риторического. Возвеличивая подвиг и мужество петровского воинства, Пушкин отдает должное и сильным противникам русских - шведам. Однако поэт дает почувствовать, что сам Карл XII и его воинственные дружины не воодушевлены ничем высоким, тогда как Петр и его армия исполнены патриотизма, уверенности в победе, за ними возникает образ всей России. И сам поэт полон гордого патриотического чувства и восхищения перед славной победой». Н. Полевой писал в «Московском телеграфе» (1829, ч. XXVI, № 7), что в «Полтаве» «везде русская душа, русский ум, чего, кажется, не было в такой полноте пи в одной из поэм Пушкина».
Поэт видел много общего между нашествиями Наполеона и Карла XII:
Он шел путем, где след оставил
В дни наши новый, сильный враг,
Когда падением ославил
Муж рока свой попятный шаг.
(IV, 260)
Для Пушкина Полтава и Бородино - важнейшие вехи героической борьбы русского народа за национальную независимость. В предисловии к первому изданию «Полтавы» Пушкин писал: «Полтавская битва - одно из самых важных и самых счастливых происшествий царствования Петра Великого. Она избавила его от опаснейшего врага; утвердила русское владычество на юге; обеспечила новые заведения на севере и доказала государству успех и необходимость преобразования, совершаемого царем». Эти слова Пушкина перекликаются с высказыванием В. Г. Белинского: «Полтавская битва была не простое сражение, замечательное по огромности военных сил, по упорству сражающихся и количеству пролитой крови; нет, это была битва за существование целого народа, за будущность целого государства».
Сюжет поэмы, однако, не ограничивается описанием Полтавской битвы. В ней изображены судьбы отдельных людей, переплетаются органически связанные две сюжетные линии: личная и общественная. Отношения Мазепы и Кочубея - сначала чисто семейные, частные - в процессе своего развития вовлекают в сферу действия и Петра I. В отличие от произведений классицизма в «Полтаве» большое место занимает любовная интрига. «Изображение огромного исторического события совмещается... с трагедией личности, с романтическим сюжетом о драматической любви Марии к Мазепе».
Пушкин подошел к созданию образа Мазепы в соответствии с исторической правдой. «Некоторые писатели хотели сделать из него героя свободы, нового Богдана Хмельницкого, - писал Пушкин в предисловии к первому изданию «Полтавы». - История представляет его честолюбцем, закоренелым в коварствах и злодеяниях... Некто в романтической повести изобразил Мазепу старым трусом, бледнеющим перед вооруженной женщиною, изобретающим утонченные ужасы, годные во французской мелодраме и пр. Лучше было бы развить и объяснить настоящий характер мятежного гетмана, не искажая своевольно исторического лица» (IV, 519). Романтическая фабула в поэме совмещается с историческими событиями эпохи. В изображении Мазепы, Петра и других персонажей Пушкин широко использовал художественные достижения своих предшественников, однако вместе с тем создал нечто принципиально новое. Как во многих произведениях литературы XVIII в., пушкинский Мазепа - «старик надменный», который «не помнит благостыни», творит «козни». Вслед за проповедниками петровской поры Пушкин называет Мазепу Иудой («Сам царь Иуду утешал», «куда бежал Иуда в страхе?»), сравнивает его со змеем («Не знаешь ты, какого змия ласкаешь...») и т. д. Мятежный гетман наделен романтическими чертами, однако Мазепа отнюдь не романтический злодей, а представляет во многом достоверную историческую фигуру. Об этом сам Пушкин писал в предисловии к «Полтаве», возражая против иной трактовки образа. Пушкин даже «противопоставлял свою «Полтаву» байроновской поэме «Мазепа», в которой образ Мазепы дан в романтическом плане, оторванно от конкретно-исторической обстановки. Пушкин стремится правдиво развить характер Мазепы как хитрого и коварного интригана-изменника, одержимого не только старческой страстью к Марии, но и жаждой власти и честолюбием. «Мазепа действует в моей поэме точь-в-точь как в истории, а речи его объясняют его исторический характер»,- замечает Пушкин. Личная вражда гетмана к Петру, занимающая чуть не основное место у Байрона, в поэме Пушкина выступает как одна из деталей, а измена Мазепы трактуется в свете политических отношений России, Польши, Швеции, Украины». При создании образа Мазепы Пушкин использовал различпые художественные средства, в частности традиционный прием предшествующей литературы - беседу героя с наперсником. Вот, например, разговор Мазепы с Орликом в ночь перед Полтавской битвой, дающий представление не только об измене, лукавстве Мазепы, но и его сильном уме:
Нет, вижу я, нет, Орлик мой,
Поторопились мы некстати:
Расчет и дерзкий и плохой,
И в нем не будет благодати.
Пропала, видно, цель моя.
Что делать? дал я промах важный:
Ошибся в этом Карле я.
Он мальчик бойкий и отважный...
Но не ему вести борьбу
С самодержавным великаном...
(IV, 292-293)
Характер Мазепы диалектически противоречив: гетман организует своих единомышленников, коварством добивается доверия и расположения Петра I. Для того чтобы усыпить подозрение, притворяется больным. Однако даже у самого закоренелого преступника найдутся какие-то человеческие черты. Поставив свои честолюбивые замыслы выше личных привязанностей, Мазепа не может избавиться от тяжелых раздумий: «В его душе проходят думы, одна другой мрачней, мрачней». Он любит Марию и сожалеет о том, что связал ее судьбу, с ужасом думает об ударе, который ее ожидает. Возвратившись домой после казни Кочубея и Искры и не найдя Марии, он посылает на поиски слуг, а сам, «смятенный», запирается в светлице:
Сидел он, не смыкая очи,
Нездешней мукою томим.
Мазепа отдал палачу своих бывших друзей, однако не может заглушить угрызений совести. Пушкин раскрывает сложные психологические переживания Мазепы. Тихая и теплая ночь кажется ему душной, как «черная тюрьма», тополя представляются судьями, а звезды - «обвинительными очами»; еще не зная об участи юной Марии, он терзается «какой-то страшной пустотой». Глубокая горесть охватывает Мазепу при виде крушения его честолюбивых замыслов. Если в церковных проповедях, одах и поэмах классицизма личная жизнь и переживания Мазепы не имели значения, интересовала главным образом его государственная деятельность, то образ Мазепы, созданный Пушкиным, полнокровный: перед нами живой, мятущийся человек с сильным характером, твердой волей.
Честолюбивому гетману Мазепе, пошедшему против хода истории для достижения личных, эгоистических устремлений, в поэме противопоставлен героический образ Петра I, действующего во имя возрождения «России молодой», дела исторической необходимости.
Внешний облик Петра, нарисованный Пушкиным, тоже близок к изображениям литературы XVIII в.:
Тогда-то свыше вдохновенный
Раздался звучный глас Петра:
«За дело, с богом!» Из шатра,
Толпой любимцев окруженный,
Выходит Петр. Его глаза
Сияют. Лик его ужасен.
Движенья быстры. Он прекрасен.
Он весь, как божия гроза.
Идет. Ему коня подводят,
Ретив и смирен верный конь.
Почуя роковой огонь, Дрожит.
Глазами косо водит
И мчится в прахе боевом,
Гордясь могучим седоком.
(IV, 295-296)
Петр впервые появляется в поэме только на Полтавском поле, после развязки личной драмы героев (казнь Кочубея, бегство Марии). Это придает его фигуре большую значительность.
Вместо обычной речи к войскам перед боем Петр I бросает короткое: «За дело, с богом!» В одержании победы Петру I оказывают помощь не небожители. Правда, какие-то отзвуки этой традиции содержатся в указании, что Петр - «...свыше вдохновенный...». В литературе XVIII в. только намечалось изображение человеческого характера. У Пушкина что не герой, то характер. Жестокости и безграничному злопамятству Мазепы противопоставляется способность Петра легко прощать обиды своим врагам («В шатре своем он угощает своих вождей, вождей чужих, и славных пленников ласкает, и за учителей своих заздравный кубок поднимает», IV, 299).
В традиции литературы XVIII в., начатой Вольтером, представлен у Пушкина шведский король Карл XII: «любовник бранной славы», «воинственный бродяга», честолюбивый, авантюрист, задумавший завоевать Россию:
Как полк, вертеться он судьбу
Принудить хочет барабаном...
(IV, 293)
Различие характеров Петра I и Карла XII, их поведение в Полтавском бою подчеркнуты и стилистически. Решительность, смелость и уверенность в победе Петра переданы короткими, четкими, исполненными внутренней силы предложениями:
Выходит Петр. Его глаза
Сияют. Лик его ужасен.
Движенья быстры. Он прекрасен.
Он весь, как божия гроза.
Медлительность и неуверенность в победе шведского короля передаются предложениями развернутыми, со многими определениями:
И перед синими рядами
Своих воинственных дружин,
Несомый верными слугами,
В качалке, бледен, недвижим,
Страдая раной, Карл явился.
Вожди героя шли за ним...
(IV, 297)
Поэты XVIII в. давали «приподнятое» изображение битвы. Сама природа не оставалась равнодушной при столкновении воюющих сторон. Противники и их действия гиперболизировались, битва приобретала грандиозные, космические масштабы. Мы помним, что Ломоносов, например, представлял битву в виде двух туч, столкнувшихся в небе. Для изображения сражений использовались образы «медных драконов», жерл, изрыгающих огонь.
Описание Полтавского боя у Пушкина начинается с картины наступающего утра («Горит восток зарею новой»). В поэмах классицизма отсутствовало изображение времени боя, у Пушкина показано время не только начала сражения, но и его переломного момента («Уж близок полдень. Жар пылает, как пахарь, битва отдыхает...»). Эпизоды Полтавского сражения Пушкин насыщает многими подробностями. У некоторых современных Пушкину поэтов герои все еще изображались в доспехах античных воинов; из «Полтавы» мы узнаем, что у шведов синие мундиры. В соответствии с историческими фактами шведы первыми начинают сражение, русские отбивают их атаку, перед войском появляется Петр I, начинается решительное сражение. Вместо изрыгающих огонь «медных драконов», грома, тучи стрел Пушкин дал описание реальных явлений: слышен грохот пушек, свист пуль, полки приготовились, взяли ружья наперевес («Нависли хладные штыки»). Впереди «летит» шведская конница, за ней - пехота. Их отбивают пальбой из пушек; Розен уходит, Шлиппенбах сдается. У Пушкина картина битвы громадная, широкая по охвату, как бы втягивающая в себя читателя; но впечатление это достигается не гиперболой и фантастической сверхъестественностью, а реальным масштабом, широтой поля битвы, которое «гремит, пылает здесь и там». Бой не условная конструкция определенных поэтических элементов, а правдивое воспроизведение исторической реальности. Динамизм и напряженность происходящего передаются короткими, отрывистыми фразами:
Швед, русский - колет, рубит, режет.
Бой барабанный, клики, скрежет,
Гром пушек, топот, ржанье, стон,
И смерть и ад со всех сторон.
(IV, 297)
В «Полтаве» сохраняются торжественная семантика вопросов и восклицаний, церковнославянизмы, «пророческое» предупреждение автора о дальнейшем развитии событий:
И ты, любовник бранной славы,
Для шлема кинувший венец,
Твой близок день, ты вал Полтавы
Вдали завидел наконец.
(IV, 297)
В поэме часто используются перифразы («малороссийский владыка», «вождь Украины», «полтавский победитель», «враг России»), имеются олицетворения, которые в отличие от литературы классицизма не дают аллегорического образа, не представляются как живые существа («Так, своеволием пылая, роптала юность удалая»; «Карла ждал нетерпеливо их легкомысленный восторг»). В литературе классицизма развернутые сравнения придавали торжественность, утяжеляли повествование. У Пушкина сравнения кратки и точны («Так тяжкий млат, дробя стекло, кует булат»).
В «Полтаве» совершенно отсутствует присущая многим произведениям классицизма лесть монархам; это проявляется с самого начала, в словах пушкинского «Посвящения». Классицистическая эпопея на историческую тему охотно прибегала к вымыслу, события и факты из одного времени переносились в другое - сознательно искажалась историческая действительность. Противоположного принципа придерживался автор «Полтавы». В заметке о «Полтаве» (1830) он писал: «Обременять вымышленными ужасами исторические характеры и не мудрено, и не великодушно. Клевета и в поэмах всегда казалась непохвальною».
«Полтава» отличается связным повествованием, в которое вкраплены диалоги героев, лирические и патетические отступления. В зависимости от характеров персонажей поэмы меняется стиль повествования: он то лирически нежный и взволнованный, то торжественно мрачный и патетический. Линии исторической в поэме Пушкин все же придавал более важное значение, чем личным отношениям героев, и не случайно первоначальное название «Мазепа» переменил на «Полтава».
В художественном развитии поэта, в его творческих исканиях «Полтава» явилась «опытом создания реалистической поэмы на историческую тему». Пушкин создал глубоко народное произведение. Он первым писал о том, что каждый народ имеет свои существенные национальные особенности, которые находят отражение в его поэзии: «Климат, образ правления, вера дают каждому народу особенную физиономию, которая более или менее отражается в зеркале поэзии. Есть образ мыслей и чувствований, есть тьма обычаев, поверий и привычек, принадлежащих исключительно какому-нибудь народу». Своеобразие психологического мира и общественной жизни пушкинских героев связано в поэме с народной оценкой событий. В прямых высказываниях, лирических признаниях, эпитетах, тоне повествования отчетливо слышен голос автора, он не субъективен, как в предшествующих романтических поэмах, а отражает народное мнение о зле и насилии, добре и исторической справедливости. Поэма с ее мажорным, победно торжествующим строем исполнена исторического оптимизма и веры в силы народа. Белинский указывал, что в великих произведениях литературы, «как в фокусе, видно назначение народа, место, занимаемое им в великом семействе человеческого рода».
Поэма написана четырехстопным ямбом. Этот стихотворный размер торжественных од Ломоносова под пером Пушкина предстал в новом, более обогащенном виде. Белинский писал, что «Полтава» «богата новым элементом - народностью в выражении». Эта особенность поэмы проявилась в ее близости к устному народнопоэтическому творчеству (рассказ Кочубея о трех кладах, описание скачущего с доносом казака: «Кто при звездах и при луне...»), в языке легком и прозрачном, песенной настроенности. «Есть что-то оригинальное, самобытное, чисто русское в тоне рассказа, в духе и обороте выражений» - так характеризовал Белинский стиль пушкинской поэмы.
Образ Петра I интересовал Пушкина на протяжении всей жизни. В подготовительных материалах к «Истории Петра» поэт писал: «Достойна удивления разность между государственными учреждениями Петра Великого и временными его указами. Первые суть плоды ума обширного, исполненного доброжелательности и мудрости, вторые нередко жестоки, своенравны и, кажется, писаны кнутом. Первые были для вечности или по крайней мере для будущего, - вторые вырвались у нетерпеливого самовластного помещика» (IX, 413). Отметим, что тот постоянный настойчивый интерес, который испытывал поэт к эпохе и личности Петра, был связан не только «с надеждами Пушкина добиться от правительства прогрессивных реформ, подобных реформам Петра. Тема Петра I обусловливалась всей пушкинской концепцией исторического развития России. Пушкин считал, что русский народ, идя своеобразной и самобытной исторической дорогой, благодаря реформам Петра вступил на путь просвещения, тем самым обеспечив себе в будущем возможность свободы».
Дальнейшее развитие образ Петра I получил в поэме «Медный всадник», которая явилась результатом размышлений Пушкина
об историческом значении реформ Петра и развитии новой, послепетровской России. Одной из идей поэмы является «мысль о том, что самодержавие, при Петре сыгравшее прогрессивную роль в развитии России, в последующем превратилось в реакционную, антинациональную силу, задерживающую всякое движение вперед. С другой стороны, в русском обществе не было тогда и силы, способной противопоставить себя деспотической монархии, чудовищному, топчущему все человеческое «медному всаднику». В поэме противопоставлены фигуры царя - «медного всадника», вздыбившего Россию, построившего новый город, и маленького человека, бедного чиновника Евгения, в злосчастной судьбе которого ярко показаны социальные контрасты северной столицы. В отчаянии он грозит основателю этого города. Но мятеж его безумен: Петр I выполнял историческую миссию, не только «в Европу прорубил окно», но и укрепил самодержавную тиранию, борьба с которой на данном этапе обречена на неудачу. «В выборе сюжета Пушкиным руководила мысль о трагизме того положения, что поступательное движение истории вызывает жертвы в лице таких людей, как Евгений, деклассированный дворянин, обреченный на гибель всем ходом вещей. Жестокое столкновение исторической необходимости с обреченностью частной личной жизни и натолкнуло Пушкина на разработку сюжета, намеченного уже в незаконченной поэме «Езерский». Возможно, что тема наводнения и памятника Петра вызвана произведениями Мицкевича, упоминаемыми в примечаниях: «Олешкевич» и особенно «Памятник Петру Великому». В последнем стихотворении Мицкевич описывает себя с другим поэтом, в котором узнавали Пушкина, у памятника Петра, причем русский поэт в беседе с Мицкевичем так истолковывает аллегорию памятника: «Уж пьедестал готов, летит медный царь, царь-кнутодержец, в тоге римлянина, вскакивает конь на гранитную стену, останавливается на краю и вздымается на дыбы». И поэт, сравнивая статую с застывшим водопадом, заключал: «Скоро блеснет солнце свободы, и западный ветер согреет эту страну: что же будет тогда с водопадом?» Отрицательному отношению Мицкевича к Петру Пушкин противопоставил свое, положительное, и в этом можно видеть полемическую цель Пушкина» (IV, 572).
Проблема народа, крестьянская тема становится центральной в прозе Пушкина 30-х годов. Еще в 1822 г. поэт писал о том, что «политическая наша свобода неразлучна с освобождением крестьян».
В 30-е годы в связи с назревающей революцией тема восстания нашла свое отражение и в западноевропейской литературе. В 1829 г. в русском переводе появилась поэма Байрона «Лара», где восстание явилось эпизодом в жизни Лары. В романе В. Гюго
«Бюг Жаргаль» изображалось восстание негров против белых на острове Сан-Доминго. (Об этом романе Н. Полевой в 1832 г. печатал статьи в «Московском телеграфе».) В 1828 г. была напечатана пьеса П. Мериме «Жакерия», в которой вождь восставших, бывший деревенский кузнец говорит, что «нужно истребить всю дворянскую породу», и убивает пленного рыцаря Оливье. В 1829 г. П. Мериме написал «Таманго» - повесть о восстаний негров-невольников на корабле. В ней резко осуждались жестокость и бесчеловечность дворянства...
В России в это время прокатилась волна «холерных бунтов» и восстаний в военных поселениях. Правительство жестоко подавляло их, дороги были перекрыты воинскими командами. Летом 1881г. для подавления восстания в военных поселениях в Старую Русу, прибыл сам Николай I. Суду было предано до 4 тысяч поселенцев. 250 человек были засечены насмерть, остальные сосланы. Внимание передовых русских литераторов в это время привлекали выступления крестьян. В 1831 г. была написана драматическая повесть В. Г. Белинского «Дмитрий Калинин», разоблачающая ужасы крепостного права. В «Невском альманахе» за 1832 г. был опубликован «Рассказ моей бабушки» за подписью «А. К.», повествующий о крестьянском восстании.
Критика крепостного права содержалась в пушкинской «Истории села Горюхина» (1830), которая рассказывала о бесправии крестьян. «История» должна была закончиться бунтом. Крестьянское восстание изображено в повести «Дубровский» (1833), повествующей о том, как своевольный и властный помещик Троекуров незаконно отнял родовое поместье у своего бедного соседа Дубровского. С симпатией обрисован характер этого независимо мыслящего человека. Сын Дубровского борется с всесильным вельможей, его поддерживают крестьяне. Пушкин продолжил традицию изображения помещиков «века Екатерины», жестоко угнетавших крепостных; в то же время он изобразил крестьян, не пожелавших примириться со своим бесправным положением и поднявшихся на вооруженную борьбу. Здесь особенно примечателен образ кузнеца Архипа. «Он выступает не только против исправника. Архип расправляется с судом по собственной воле и вопреки желанию Дубровского. На просьбу разжалобившейся Егоровны пожалеть погибающих в огне приказных он твердо отвечает: «Как не так». После расправы он заявляет: «Теперь все ладно».
Крепостнический гнет, жестокость помещиков вынуждают народ «бунтовать» - таков идейный смысл крестьянских образов романа, раскрывающих глубокое сочувствие поэта крепостному крестьянству. Здесь «Дубровский» предваряет «Капитанскую дочку».
Среди дворянских персонажей романа выделяется образ Дубровского. Он оказывается отщепенцем по отношению к помещичьей среде. Дубровский - бунтарь. Образ бунтаря-протестанта против рабства и деспотизма встречается во многих произведениях Пушкина, начиная с его романтических поэм. В «Дубровском» он приобретает конкретное социальное содержание. Образ дворянина-бунтаря Пушкин сближает в романе с бунтарскими настроениями крепостного крестьянства. Однако поэт не делает своего героя вождем крестьян, как их единомышленника, и показывает личные мотивы бунтарства Дубровского. Когда борьба с Троекуровым закончилась и Маша оказалась замужем за Верейским, Дубровский покидает своих товарищей, заявляя им: «Вы все мошенники». Крепостной массе он остается чуждым».
Наиболее ярко стихийное крестьянское восстание показано Пушкиным в романе «Капитанская дочка» (1836). Гоголь писал: «Сравнительно с «Капитанской дочкой» все наши романы и повести кажутся приторной размазней. Чистота и безыскусственность взошли в ней на такую высокую ступень, что сама действительность кажется перед нею искусственной и карикатурной».
В 1833 г. Пушкин работал над «Историей Пугачева», в которой впервые в русской историографии пытался осветить вопрос о причинах крестьянских восстаний. В процессе создания романа Пушкин провел большую исследовательскую работу, объехал многие места, где проходили сражения повстанцев с регулярными царскими войсками, беседовал с очевидцами, собирал предания и легенды. В Оренбурге Пушкин услышал рассказ об офицере Шванвпче («Шванвичская история»), который примкнул к Пугачеву, был впоследствии осужден, но затем, по словам самого Пушкина, «помилован императрицей по просьбе престарелого отца, кинувшегося ей в ноги» (VI, 781). Пушкин решил использовать услышанную им историю для своего художественного рассказа о Пугачеве и пугачевцах, «его привлекла судьба героя - дворянина-отщепенца, покинувшего ряды своего класса. Исторический фон - пугачевщина - придавал обработке сюжета особый интерес: Пушкин увидел возможность коснуться в романе волновавших его копросов, связанных с размышлениями о судьбах русского крестьянства и дворянства, о крестьянской революции, о бюрократической системе русского самодержавия» (VI, 779).
Одни и те же события Пушкин воспроизвел и в «Капитанской дочке», и в «Истории Пугачева». Говоря в самом начале повествования о крестьянских волнениях, предшествовавших Пугачевскому восстанию, Пушкин «стремился раскрыть ход народного движения на протяжении нескольких десятилетий, приведшего к массовому крестьянскому восстанию в 1773-1775 годах. В образах белогорских казаков, изувеченного башкирца, татарина, чуваша, крестьянина с уральских заводов, поволжских крестьян Пушкин рисует разнообразный состав движения, его широкую социальную базу. Пушкин показывает, что восстание Пугачева поддерживалось угнетенными царизмом народностями юга Урала. В повести раскрыт широкий размах движения, его народный и массовый характер». Пушкин в своей повести сумел показать народ как главную движущую силу исторического процесса. За Пугачевым пошли казаки, башкиры, крепостные крестьяне, работные люди с заводов Урала («народ повалил на площадь», где был Пугачев: «народ бросился за ним», «народ пошел провожать Пугачева»). Вопреки официальной дворянской публицистике XVIII-XIX вв., стремившейся представить Пугачева извергом, злодеем, рисовавшей его фигуру черными красками, Пушкин в своем произведении дал яркий образ вождя восставших крестьян. «Черты лица его, правильные и довольно приятные, не изъявляли ничего свирепого»,- признается Гринев. Подобно кузнецу Архипу из повести «Дубровский», Пугачеву присуще чувство справедливости, но, как и Архип, он беспощаден к своим классовым врагам. Пугачев готов вступиться за обиженных и слабых. Узнав от Гринева об обидах, чинимых Маше Мироновой, он вступается за нее. «Кто из моих людей смеет обижать сироту? - закричал он.- Будь он семи пядень во лбу, а от суда моего не уйдет...» Пугачев помнит добро, характеру его присущи размах, смелость и решительность, сочетающиеся с мятежным духом и удалью. Уже первое его появление рисует нам человека незаурядного. Из тьмы, из страшного бурана, грозящего гибелью заблудившимся путникам, появляется спокойный и смелый вожатый. В худеньком армяке, он один среди ревущей снежной пустыни не теряет присутствия духа и сразу внушает к себе доверие. Весь склад ума Пугачева, его неустрашимость и хладнокровие воспитаны жизнью, полной тревог и опасностей. Его уверенность рождена знанием жизни, он умеет находить дорогу по звездам, по дуновению ветра и едва уловимому запаху дыма определять человеческое жилье. «Бодрость» Пугачева вызвана его любовью к жизни, к природе. Он везде чувствует себя легко и непринужденно, всюду он «свой человек». Подаренный заячий тулупчик он рассматривает не как плату за оказанную им услугу, а как дар, обязывающий его к ответному действию. Пугачев несколько раз спасает Гринева от смерти, возвращает ему невесту, отпускает на свободу. Пугачев демократичен и прост в обращении. Гринев был удивлен «странным военным советом» пугачевцев, на котором все чувствовали себя «как товарищи». «Каждый хвастал, предлагал свои мнения и свободно оспаривал Пугачева». Плоть от плоти народа Пугачев связан с массами, которые возглавляет. В «Истории Пугачева» Пушкин писал: «Весь черный народ был за Пугачева... Одно дворянство было открытым образом на стороне правительства... выгоды их были слишком противуположны». Ненависть ко всему «антинародному и вместе с тем великодушие и гуманность, личная талантливость и русская удаль - таковы основные черты, раскрытые Пушкиным в образе Пугачева как вождя крестьянской революции.
Но в образе Пугачева и его ближайших соратников раскрыта и слабость движения, его политическая незрелость. Образ «царя-батюшки» соответствовал настроениям самого народа и его чаяниям.
Пушкин очень глубоко раскрыл образ Пугачева. Так же как и рядовому крепостному крестьянину, Пугачеву свойственны недоверие и недоброжелательство ко всякому «барину», хотя бы этот барин был на его стороне, как Швабрин, или сочувствовал ему лично, как Гринев. Добродушие и простосердечие Пугачева также черты характера народного. В одной-двух сценах внешняя величественность Пугачева окрашивается Пушкиным в юмористические тона. Однако мягкий, любовный юмор не снижает образа, вызывая не столько смех, сколько симпатию и сочувствие, с которыми относился сам поэт к своему герою. Эти сцены усиливают историческую конкретность образа Пугачева, который был для Пушкина не только вождем крестьянского восстания, потрясшего дворянское государство, но и простым казаком «Емелькой Пугачевым».
Однако существенное, ведущее в образе Пугачева - величие, героизм, столь импонировавшие Пушкину. Это выражено символическим образом орла, о котором говорит пугачевская сказка».
Речь Пугачева образная, насыщена пословицами, пересыпана остротами, намеками. Хозяину умета он так говорит, например, о предстоящих столкновениях восставших с правительственными войсками: «Молчи, дядя, - будет дождик, будут и грибки; а будут грибки, будет и кузов». Иногда он облекает свои мысли в поэтические формы. С «каким-то диким вдохновением» рассказал он калмыцкую сказку об орле и вороне, иллюстрируя мысль о том, что один миг вольной жизни лучше многих лет неволи и прозябания. Пушкин был убежден, что подобные люди сыграли свою историческую роль и в войне 1812 г. Посылая Д. Давыдову «Историю пугачевского бунта», он писал:
Вот мой Пугач: при первом взгляде
Он виден - плут, казак прямой;
В передовом твоем отряде
Урядник был бы он лихой.
(III, 364)
В «Капитанской дочке» перед читателем предстает целая галерея полнокровных образов. Вот, например, Петр Андреевич Гринев. В юности Гринев - типичный помещичий сынок, дворянский недоросль, которого с рождения записали в гвардейский полк. Он мечтает о шумной, полной удовольствий жизни в столице. Таким он предстает в сцене с офицером Зуриным, которому проиграл в трактире деньги. В то же время на нравственное становление юноши большое влияние оказала простая, незатейливая жизнь в деревне, среди народа. Гринев с детства усвоил правило: береги честь смолоду. В трактире он допустил грубость, «как мальчишка, вырвавшийся на волю», обидел своего дядьку Савельича, но тут же испытал чувство раскаяния, попросил прощения. При всем этом, конечно, не следует забывать, что Гринев - сын своего класса и с этих позиций он относится к Савельичу, Пугачеву, его единомышленникам, крестьянскому восстанию. Гринев по-человечески добр, отважен, способен к самопожертвованию. Он выручает захваченного пугачевцами Савельича, глубоко и нежно любит Машу Миронову, не раздумывая вступается за ее честь. При этом он неопытен, недостаточно проницателен и легко становится жертвой интриг более опытного Швабрина. Мужественно Гринев готов принять смерть, оставаясь верным своему долгу. Без всякого желания порисоваться, искренне и просто рассказывает он о том, как чуть было не попал на виселицу, с чувством собственного достоинства говорит с Пугачевым, не унижая себя и не оскорбляя его. Несмотря на драматическую ситуацию, в которой часто оказывается Гринев, создается впечатление, что он более пассивен по сравнению с окружающими его людьми. Гринева спасают все: Савельич, Пугачев, Маша. Это умение Пушкина представить реальную фигуру своего героя, а не заставлять его проделывать чудеса храбрости стало одной из характернейших особенностей русской литературы XIX в.
Образ Гринева-отца заставляет вспомнить фонвизинского Стародума из комедии «Недоросль». Он близок к нему простотой, солдатской честностью и глубокой принципиальностью. В то же время он властный и жестокий помещик. Андрей Петрович Гринев не сделал блестящей военной карьеры, вероятнее всего, из-за своего самостоятельного характера и крутого нрава. Он презрительно отзывается о гвардейских франтах и с пониманием относится к солдатской службе. Это позволяет думать, что сам он служил солдатом. Записывание дворянских малолеток в армию, чтобы к юношескому возрасту у них была «выслуга лет» и тем самым право на офицерский чин, началось лишь в царствование Анны Леопольдовны и Елизаветы Петровны. А старый Гринев уже при Минихе был офицером. В образе отца Гринева в более ярком освещении выступают черты социального типа. В отличие от фонвизинского Стародума Пушкин наделяет своего героя отрицательными качествами: он суров с женою, особенно с людьми «подлыми», т. е. простого звания, груб по отношению к Савельичу. При чтении Придворного календаря старик испытывает сложное чувство осуждения средств, которыми пользуются многие дворяне для достижения чинов и наград, и досады, что сверстники обошли его по службе и сделали карьеру. Андрей Петрович считает, что его долг дворянина повелевает отправить сына в армию, чтобы он прошел нужную школу среди простых, ничем не прославившихся людей («...пускай послужит он в армии, да потянет лямку, да понюхает пороху, да будет солдат, а не шаматон»). «Служи верно, кому присягнешь, - напутствует он сына, - ...на службу не напрашивайся; от службы не отговаривайся; и помни пословицу: береги платье слову, а честь смолоду». Он внушал сыну честно исполнить свой воинский долг, уметь жертвовать собой, если того потребует служба, но и не бросаться очертя голову навстречу опасности, не быть выскочкой, не быть искателем приключений, не выслуживаться перед начальством. Эти мысли о разумной, спокойной храбрости на поле боя разовьет в своих произведениях Л. Толстой. Образ Андрея Петровича представляет собой дальнейшее развитие свойств характера Андрея Гавриловича Дубровского.
Комендант Белогорской крепости Иван Кузмич Миронов, вероятно, выслужился в офицеры из солдатских детей. Его жена Василиса Егоровна восклицает: «...не тронули тебя ни штыки прусские, ни пули турецкие...» Старый комендант принимал участие в походах Миниха и в Семилетней войне. Суровая походная жизнь закалила его, научила спокойно и мужественно переносить опасности и лишения. Отец Гринева был «служилым человеком» и помещиком. Миронов был и остался только военным, он не является владельцем «крещеной собственности», не нажил ни поместий, ни деревень - остался с одним жалованьем. Все свои силы старый офицер отдавал обучению солдат, службе, но по мягкости своего характера, по причине малых знаний не достиг в этом большого успеха. Да и трудно было это сделать: сам Иван Кузмич учился немного, гарнизон крепости состоял из старых инвалидов, присланных сюда за неспособностью нести службу в полевых полках. Крепость успешно оборонялась от нападений неорганизованных «башкирцев», но, когда к ней подошли вооруженные отряды крестьянской армии, она не смогла им противостоять. Когда перепуганные солдаты, увидя Пугачева, отказались повиноваться, Иван Кузмич закричал: «Что же вы, детушки, стоите?.. Умирать, так умирать: дело служивое!» Сам он готов умереть, понимая под этим обыкновенное выполнение служебного долга. О подобном отношении к «служебному долгу» Л. Н. Толстой в 1854 г. в письме к брату со знаменитого 4-го бастиона в Севастополе сообщал: «...Корнилов, объезжая войска, вместо «Здорово, ребята!» говорил: «Нужно умирать, ребята, умрете?» - и войска кричали: «Умрем, ваше превосходительство. Ура!..»
Верным помощником Ивана Кузмича является «кривой старичок» поручик Иван Игнатьич. Как и его начальник, он из солдат. Кочевой образ жизни не позволил ему обзавестись семьей. В доме Ивана Кузмича он свой человек. Добродушно-комичный Иван Игнатьич малообразован, но имеет народный взгляд на жизнь. У него свои представления о чести и честности, отличные от представлений дворян Гриневых. Как и Иван Кузмич, он принадлежал к тому типу русских людей, которые соединяли в себе скромность и отвагу, без всякой рисовки и красивой позы жертвовали собой на Полтавском поле и под Измаилом. Иван Игнатьич осуждает дуэль как средство разрешения споров («Брань на вороту не виснет», «худой мир лучше доброй ссоры», - говорит он). Молодому Гриневу могло показаться вначале, что старый поручик трусоват и потому так легко относится к личным оскорблениям. Однако мы знаем, что Иван Игнатьич не трус. В образе его комическое соединяется с трагическим. Иван Игнатьич остался верен себе и умер так же просто, как жил.
Гриневы являются представителями старого служилого дворянства, по мысли Пушкина, сделавшего много в истории становления и развития Русского государства, но отошедшего на второй план в XVIII в., когда один дворцовый переворот сменялся другим и вместе с воцарением нового монарха приходили новые фавориты. В это время выделилась новая знать, не имевшая фамильных традиций, готовая в интересах личного обогащения служить кому угодно. Пушкин показал, что Швабрин принадлежал к этому новому дворянству. В Белогорскую крепость он сослан за убийство на дуэли. Он лишен понятия чести и на сторону Пугачева переходит потому, что в данный момент это отвечает его личным интересам. Изменятся обстоятельства, и Швабрин, если ему выгодно, предаст и Пугачева. Швабрин чужд окружающим его людям. Он не связан с ними национальными традициями, презирает свое, русское, высокомерно относится к другим. В какой-то степени Швабрин является дальнейшим развитием образа фонвизинского Иванушки из «Бригадира», но умнее его и не годится в персонажи комедии. Ум Швабрина неглубокий, поверхностный, он хитер, нагловат, остер на язык, бойко болтает по-французски, самолюбив и мстителен. Для достижения своей цели он не брезгует ни клеветой, ни доносами. В то же время и в этом человеке сохранилось сильное чувство: он любит Машу Миронову. Не желая подвергать ее допросам и унижениям, он ничего не говорит о ней на следствии. Образ Швабрииа определенно отрицательный, однако лишен схематизма, присущего персонажам литературы XVIII в.
Типичной фигурой армейского служаки является Зурин. В какой-то степени он близок к гоголевскому Ноздреву. При случае он не прочь обыграть в карты или на биллиарде какого-нибудь простака, вроде младшего Гринева, живет на жалованье и различные «доходы» за счет солдат и полкового хозяйства. Всю свою жизнь этот человек связал с армией, знает свое дело, но в отличие от Миронова хитроват, любит деньги, увлекается вином и женщинами.
Не оставил Пушкин без внимания и тех немцев, которые служили в русской армии на протяжении всего XVIII в. В солдатской среде в ту же пору широкое распространение имели песни о засилье немцев. Пушкин нарисовал в своей повести образ оренбургского губернатора - самодовольного и исполнительного немецкого генерала. Он целиком поглощен своими личными делами, комфортом, далек от того народа, среди которого ему пришлось жить. К решению практических вопросов он подходит с точки зрения книжной, схоластической, сопровождая ее абстрактными расбуждениями из области военной теории. Его бездеятельность была незаметна в обычное, мирное время, когда все шло заведенным порядком, но, как только потребовались инициатива и решительность, Рейнсдорп оказался несостоятельным. О подобных типах хорошо написано в «Войне и мире» Л. Толстого. Генерал-майор Траубенберг со всей строгостью подавил начавшееся волнение, что привело к новому восстанию казаков и новым жестокостям со стороны карателей. Все немцы в «бригадирских и генеральских» чинах «действовали слабо, робко, без усердия»,- писал Пушкин в «Общих замечаниях» о бунте. В повести он убедительно показал, что сметливости и находчивости пугачевцев командование в Оренбурге ничего не может противопоставить. Оно надеется, иронизировал Пушкин, что если обещать «за голову бездельника рублей семьдесят или даже сто из секретной суммы», то «эти воры... выдадут своего атамана».
Николаевская цензура не позволила Пушкину высказать до конца свое отношение к крестьянскому восстанию. Была убрана из произведения целая глава о возмущении крестьян в поместье Гриневых, казни на виселице бунтаря Ваньки и заводского крестьянина («пропущенная глава»).
Пушкин отрицал восстание. В VI главе «Капитанской дочки» под названием «Пугачевщина» он писал от имени Гринева: «Молодой человек! если записки мои попадутся в твои руки, вспомни, что лучшие и прочнейшие изменения суть те, которые происходят от улучшения нравов, без всяких насильственных потрясений». Это написано в связи со сценой допроса и пытки башкира, посланного пугачевцами в крепость с листовками. Этот человек участвовал в восстании 1741 г. Пушкин пишет: «Я взглянул на него и содрогнулся... У него не было ни носа, ни ушей... вместо языка шевелился короткий обрубок». Так расправлялись с восставшими в XVIII в. В XIX в. расправа была не менее жестокой, хотя не такой зверской...
В статье «Путешествие из Москвы в Петербург», написанной Пушкиным в период работы над повестью, имеются строки, почти дословно повторяющие приведенное выше высказывание поэта из VI главы «Капитанской дочки» о том, что не насильственный бунт, а просвещение является одним из важных средств для достижения народной свободы: «Лучшие и прочнейшие перемены суть те, которые происходят от одного улучшения нравов, без насильственных потрясений политических, страшных для человечества...» В силу исторических условий, в которых пришлось жить Пушкину, он не мог подняться до признания революции, однако симпатии поэта были на стороне простого народа.
Пушкин был великим гуманистом. Он верил в то, что наступит время, когда люди поймут бессмысленность всяких войн. «Невозможно, - писал он, - чтобы люди со временем не уразумели смешную жестокость войны, как они уразумели существо рабства, царской власти и т. д.». «Что же до великих страстей и великих военных талантов, то на это всегда будет гильотина, так как обществу мало заботы до восхищения великими комбинациями победоносного генерала».
Поэтический гений Пушкина широко и всеобъемлюще отразил различные этапы русской истории, показывая их в свете передовых идей своего времени. Пушкин требовал приближения литературы к жизни народа, к использованию всех богатств его поэтической образности и языка. Он дал новую жизнь жанру эпической поэзии, обогатив его драматическими мотивами любовных коллизий, борьбы за власть, народных восстаний; он создал психологически глубокие характеры - типы людей, нарисовал верные исторические картины, широко использовал элементы фольклора. Он разрушил строгое нормативное разграничение жанров, создал сложные, диалектически противоречивые характеры, заключающие в себе жизненное многообразие. Язык пушкинских персонажей дифференцирован, причем Пушкин использует церковные славянизмы, просторечия, иностранные слова. Произведения его отличаются гармоничностью и соразмерностью, в них все «в меру». По словам А. М. Горького, Пушкин явился во всех областях литературы «началом всех начал»; в освещении героической темы он обобщил весь предшествующий опыт русской литературы и открыл громадные перспективы для последующих писателей. В условиях его «жестокого века, той страшной феодально-крепостнической действительности, в которой пришлось жить великому поэту, гуманистические идеи Пушкина являлись передовыми идеями. Как и декабристы, поэт выступал с прямыми призывами к борьбе против самодержавия. Творчество Пушкина продолжало оставаться источником свободолюбия и после поражения декабристов, потому что пушкинские идеи свободы, уважения к достоинству человека, призыв к гуманности, прославление разума оказывались несовместимыми с феодально-крепостнической действительностью, являлись ее отрицанием».
Приворот является магическим воздействием на человека помимо его воли. Принято различать два вида приворота – любовный и сексуальный. Чем же они отличаются между собой?
По данным статистики, наши соотечественницы ежегодно тратят баснословные суммы денег на экстрасенсов, гадалок. Воистину, вера в силу слова огромна. Но оправдана ли она?
Порча насылается на человека намеренно, при этом считается, что она действует на биоэнергетику жертвы. Наиболее уязвимыми являются дети, беременные и кормящие женщины.
Испокон веков люди пытались приворожить любимого человека и делали это с помощью магии. Существуют готовые рецепты приворотов, но надежнее обратиться к магу.
Достаточно ясные образы из сна производят неизгладимое впечатление на проснувшегося человека. Если через какое-то время события во сне воплощаются наяву, то люди убеждаются в том, что данный сон был вещим. Вещие сны отличаются от обычных тем, что они, за редким исключением, имеют прямое значение. Вещий сон всегда яркий, запоминающийся...
Существует стойкое убеждение, что сны про умерших людей не относятся к жанру ужасов, а, напротив, часто являются вещими снами. Так, например, стоит прислушиваться к словам покойников, потому что все они как правило являются прямыми и правдивыми, в отличие от иносказаний, которые произносят другие персонажи наших сновидений...
Если приснился какой-то плохой сон, то он запоминается почти всем и не выходит из головы длительное время. Часто человека пугает даже не столько само содержимое сновидения, а его последствия, ведь большинство из нас верит, что сны мы видим совсем не напрасно. Как выяснили ученые, плохой сон чаще всего снится человеку уже под самое утро...
Согласно Миллеру, сны, в которых снятся кошки – знак, предвещающий неудачу. Кроме случаев, когда кошку удается убить или прогнать. Если кошка нападает на сновидца, то это означает...
Как правило, змеи – это всегда что-то нехорошее, это предвестники будущих неприятностей. Если снятся змеи, которые активно шевелятся и извиваются, то говорят о том, что ...
Снятся деньги обычно к хлопотам, связанным с самыми разными сферами жизни людей. При этом надо обращать внимание, что за деньги снятся – медные, золотые или бумажные...
Сонник Миллера обещает, что если во сне паук плетет паутину, то в доме все будет спокойно и мирно, а если просто снятся пауки, то надо более внимательно отнестись к своей работе, и тогда...
При выборе имени для ребенка необходимо обращать внимание на сочетание выбранного имени и отчества. Предлагаем вам несколько практических советов и рекомендаций.
Хорошее сочетание имени и фамилии играет заметную роль для формирования комфортного существования и счастливой судьбы каждого из нас. Как же его добиться?
Еще недавно многие полагали, что брак по расчету - это архаический пережиток прошлого. Тем не менее, этот вид брака благополучно существует и в наши дни.
Очевидно, что уход за собой необходим любой девушке и женщине в любом возрасте. Но в чем он должен заключаться? С чего начать?
Представляем вам примерный список процедур по уходу за собой в домашних условиях, который вы можете взять за основу и переделать непосредственно под себя.
Та-а-а-к… Повеселилась вчера на дружеской вечеринке… а сегодня из зеркала смотрит на меня незнакомая тётя: убедительные круги под глазами, синева, а первые морщинки
просто кричат о моём биологическом возрасте всем окружающим. Выход один – маскироваться!
Нанесение косметических масок для кожи - одна из самых популярных и эффективных процедур, заметно улучшающая состояние кожных покровов и позволяющая насытить кожу лица необходимыми витаминами. Приготовление масок занимает буквально несколько минут!
Каждая женщина в состоянии выглядеть исключительно стильно, тратя на обновление своего гардероба вполне посильные суммы. И добиться этого совсем несложно – достаточно следовать нескольким простым правилам.
С давних времен и до наших дней люди верят в магическую силу камней, в то, что энергия камня сможет защитить от опасности, поможет человеку быть здоровым и счастливым.
Для выбора амулета не очень важно, соответствует ли минерал нужному знаку Зодиака его владельца. Тут дело совершенно в другом.
© Все права на статьи принадлежат авторам сайта, если не указано иное.
16 +