Хотя литература об эпилепсии чрезвычайно велика [Цапперт, Мартэн, Ланж, Бирк (Zappert, Martan, Lange, Birk) и др.], между тем изучение эпилепсии в детском возрасте, особенно в раннем, имеет большое значение. Во-первых, оно позволяет начать своевременно соответствующую терапию, а это очень важно, потому что заболевание эпилепсией, поражая личность ребенка в процессе ее интенсивного развития, может задержать это развитие. Во-вторых, изучение эпилепсии в стадии ее раннего становления может помочь изучению этиологии и патогенеза этой болезни.
В течение 2 лет мы изучали 20 детей дошкольного возраста с давностью заболевания эпилепсией не больше одного года. Среди них были дети с вполне определившейся клинической картиной эпилепсии, а также единичные больные, которые страдали судорожными явлениями, но не могли еще быть включены в группу больных эпилепсией.
Ввиду раннего возраста детей предельный срок давности процесса как критерий свежести болезни взят не 2 года, а 1 год.
Наблюдения проводились в отделении для детей дошкольного возраста больницы имени Соловьева. Возраст детей колебался в пределах от 2 лет 10 месяцев до 7 лет включительно. Девочек было 13, мальчиков 7.
По возрасту дети распределялись следующим образом: моложе 3 лет — один ребенок, 4 года — 6, 5 лет — 4, 6 лет — 5, 7 лет —4 ребенка.
В семейном анамнезе у 8 детей имел место алкоголизм (в одном случае осложненный психозом), а у 2 детей — туберкулез, матери 2 детей страдали базедовой болезнью. Кроме того, можно упомянуть еще единичные случаи заболевания раком и шизофрению у отца.
В семейном анамнезе обращает на себя внимание значительное количество лиц, злоупотребляющих алкоголем, и отсутствие родственников, страдающих припадками.
В анамнезе 12 детей отмечено наличие вредных факторов во внутриутробном периоде (матери при беременности страдали токсикозом, отеками, гипертонией, соматическими заболеваниями, 4 матери от 2 недель до 2 месяцев лежали в стационаре во время беременности для сохранения последней), 4 ребенка родились недоношенными, 7 родились в патологических родах («сухие» роды со стимуляцией, обвитие пуповиной, следы кровоизлияния, свидетельствующие об асфиксии).
Многие дети перенесли инфекционные заболевания, среди которых на первом плане стояли инфекции, особо нарушающие мозговое кровообращение: коклюш, дизентерия, пневмония, часто повторная (у одного ребенка 12 раз). Так, пневмонией болело 12 детей, коклюшем — 10, дизентерией — 8 детей.
У 3 детей припадки начались в процессе текущей инфекции (энцефалита при азиатском гриппе А2; энцефалита после пневмонии, дизентерии), у одного ребенка припадки вначале совпадали с инфекциями, а в дальнейшем стали повторяться вне их. Двое детей перенесли травму черепа, сопровождавшуюся сотрясением мозга.
Несмотря на обилие в анамнезе вредных факторов, имевших место в утробном, натальном и постнатальном периодах жизни детей, их развитие протекало без особых резких отклонений. Физически дети соответствовали нормам их возраста, лишь у двоих развитие несколько отставало. Наблюдалась нерезко выраженная диспластичность. У 2 детей имелись эндокринные нарушения в форме гипофизарного ожирения. У нескольких детей череп имел гидроцефалическую форму (отмечалась венозная сеть на висках, лбу, переносице, что свидетельствовало об изменениях мозгового кровообращения); у 2 детей констатирована нерезко выраженная микроцефалия. При обследовании соматического статуса у одного ребенка выявлен ревмокардит, у одного — резкое истощение, анорексия (ребенок поступил в подострой фазе тяжелого энцефалита), у двоих — пониженное питание. У 6 детей на рентгеноскопии отмечались петрификаты, но активный туберкулез отрицался и педиатром, и фтизиатром. Функциональные изменения со стороны сердечно-сосудистой системы наблюдались у 6 детей в виде нечистоты I тона у верхушки, тахикардии, лабильности сердечной деятельности (в анамнезе этих детей отмечались длительные, тяжелые инфекции).
С неврологической стороны все дети имеют уклонения, чаще всего в форме гемисиндрома (неравномерности рефлексов и тонуса правой и левой стороны тела, микросимптомов со стороны черепномозговых нервов, в отдельных случаях наличия патологических рефлексов, нарушения координации движения (часто падает при беге); недостаточности тонкой моторики кисти. Часто наблюдается усиление вегетативных реакций, у 2 детей преходящая их асимметрия. У одного мальчика отмечен синдром Литтля. Все дети были проконсультированы с детским невропатологом (Е. О. Горелик).
В раннем возрасте дети развивались нормально: своевременно начали ходить, говорить; только у 3 детей развитие речи запоздало. У нескольких детей отмечалось двигательное беспокойство, плаксивость; они с трудом засыпали, бывали страхи темноты. Эти патологические симптомы не влияли в дальнейшем на их общее психическое состояние: они были мягки, послушны; дома, в яслях, в детском саду на их поведение не жаловались. Только 4 детей были «трудными» еще до начала припадков и в семье, и в детских учреждениях. Один мальчик не мог привыкнуть к новой обстановке в яслях и санатории — плакал, отказывался от еды, перестал спать, так что родители вынуждены были взять его домой. Умственное развитие у большинства детей не отставало; 6 детей были даже более развиты, чем их сверстники. Несколько детей страдало легким косноязычием. У 3 имелась нерезкая задержка развития интеллекта, при этом у одного мальчика был недостаточный словарный запас, хотя он говорил фразами. У одной девочки отмечалась значительная отсталость умственного развития и плохая бессвязная речь, что являлось следствием многочисленных инфекций в первые годы жизни. Эти инфекции иногда сопровождались судорожными припадками. Систематически повторяющиеся припадки углубили имевшуюся задержку развития.
У 7 детей были сделаны рентгенограммы черепа. У двух отклонений от нормы не обнаружено; у остальных 5 они были диффузные или локальные (усиленные пальцевые вдавления, чаще в височной области). Анализы мочи были в норме у всех детей, за исключением двоих, у которых отмечалось кратковременное увеличение количества лейкоцитов в моче (в анамнезе скарлатина). Анализы крови показали у 5 детей преходящую лейкопению, у 3 — лимфоцитоз. Никаких единообразных характерных находок со стороны крови обнаружено не было.
Спинномозговая жидкость была исследована у 8 детей. У двоих данные были совершенно нормальны; у 4 все белковые реакции оказались положительными, а реакция Ланге — О 122 100, что указывало на еще державшиеся воспалительные явления в мозгу (ревматический энцефалит). У 2 детей данные указанных исследований вызывали подозрение на люэтический воспалительный процесс и служили основанием для соответствующего лечения. У 5 детей содержание белка в" ликворе составляло 0,099%0, 0,132%о, 0,165%0 (низкая норма); одна или две белковые реакции положительные; реакция Ланге 01212 200. Все это говорило о резидуальных состояниях воспалительного процесса. Так как уклонения от нормы в рентгенограммах черепа совпадали сданными исследования ликвора, то это еще более обосновывало клиническую интерпретацию заболевания.
Что касается характера припадков, то последние были очень разнообразны. У 8 детей имелись только большие судорожные припадки, особенностью которых являлось преобладание тонической фазы. Об этом же упоминают Шавани, Ажюриагерра. У 7 детей после 1—3 судорожных припадков в начале заболевания последние сменялись абортивными, которые длительное время оставались без изменений; у 6 детей с самого начала были только абортивные припадки.
Наличие абортивных припадков в самых разнообразных формах характерно для детского возраста (М. М. Модель, Шавани, Ажюриагерра, Аспергер). Абортивные припадки у описываемых детей проявлялись подергиваниями в отдельных мышечных группах лица или конечностей, резким запрокидыванием головы назад или вперед, к которому в большинстве случаев вскоре присоединялось молниеносное падение. Клинически это очень тяжелая форма, далеко не всегда поддающаяся лечению. Прежние наши наблюдения подтверждают большое разнообразие форм начальных абортивных припадков у детей. Во время припадка иногда можно уловить как бы условно-рефлекторный компонент как выявление функционального, первичного очага возбуждения в мозгу: у девочки, перенесшей 12 раз воспаление легких, припадок всегда начинался с кашля, жалоб на боль в горле, а затем уже наступала потеря сознания, тонические судороги, непроизвольная дефекация и т. д. В ряде случаев во время припадка резко выявляются вегетативные нарушения. У одного ребенка припадок, начавшийся с пропульсио и крика, сопровождался состоянием удушья и по окончании припадка ребенок просил пить. Другой ребенок в припадке падал, дыхание останавливалось, наступало резкое похолодание конечностей и выраженный цианоз; через 1—2 минуты все проходило. Описанные припадки наблюдались у ребенка и в форме статуса. У одной девочки припадок проявлялся сердечно-сосудистыми нарушениями: она не падала, бледнела, имелись единичные подергивания; сознание сохранено; девочка говорила: «Нехорошо мне, сердечко больно».
У 4 детей были только малые припадки: наряду с классическими grand mal, проявляющимися лишь в потере сознания и в застывании в одной позе, у каждого из детей припадок большей частью дополнялся минимальным моторным компонентом — учащенным миганием, легким отклонением головы или легким покачиванием туловища, движением губ, как бы шептанием, резким покраснением лица. В отдельном припадке наблюдались не все указанные выше движения, а одно или два. Характерна склонность детского мозга к диффузному функциональному распространению возбуждения, которое проявляется во всей полноте не в каждом приступе. Лишь у одной девочки малые припадки стали все чаще сопровождаться вздрагиванием и наклонением туловища вперед, поднятием согнутых в локтях рук вверх; изредка присоединялось и падение (т. е. намечалось уже перерастание petit mal в более развернутые припадки). Припадки у этого ребенка в течение длительного периода имели характер статуса из малых припадков, тем не менее в минутные перерывы между припадками он все же разговаривал, брал игрушки. Таковы большие компенсаторные возможности детского мозга, о чем многократно упоминает в своих работах Г. Б. Абрамович.
Припадки в форме сумеречных состояний мы наблюдали у одной девочки; раньше у нее был лишь единственный припадок с падением. Девочка с раннего детства страдала энурезом во время дневного и ночного сна; патологические изменения в позвоночнике отсутствовали. Всегда считалась «трудной» по поведению. Нередко у детей можно видеть дисфории, более выраженные при полиморфных припадках. При развернутых, а иногда даже и абортивных припадках часто возникает рвота.
Склонность к образованию статусов как из больших, так и из малых припадков отмечалась неоднократно (С. С. Мнухин). При дальнейшем наблюдении у 7 детей припадки по характеру не изменились, что является благоприятным признаком. У остальных детей еще до стационироваиия наблюдался полиморфизм припадков и их эквивалентов; последние имели различную степень интенсивности и быстроту темпа утяжеления. У 2 детей полиморфизм нарастал очень резко, появлялись симптомы, имеющие витальную опасность (остановка дыхания, похолодание, цианоз). У одного из них (Нади К.) имело место выключение речи при сохраненном сознании, нарастающее состояние прострации, учащение припадков с 3 до 15. Оба ребенка были консультированы в Институте нейрохирургии; наличие очагов поражения, равно как и необходимость хирургического вмешательства, было исключено.
Приводим кратко историю болезни, представляющую значительный клинический интерес.
Надя К., 10 лет. Речевые расстройства у этого ребенка не укладываются в хорошо известный в клинике симптом эпилептической олигофазии. Судя по анамнезу, эти нарушения наступали после частых припадков и были кратковременны — от 30 минут до 2 часов. В последний год они возникали и при уреженных припадках; нарастая и утяжеляясь, они продолжав лись целые сутки, а затем и по нескольку суток.
В стационаре указанные расстройства проявлялись в том, что речь приобретала носовой оттенок, была смазанной, девочка проглатывала целые слоги, иногда же она только открывала рот, не будучи в состоянии произнести какой-либо звук. Начиная с 5-го дня появления таких расстройств, общее состояние девочки ухудшилось: она не могла стоять без помощи и ходила лишь с поддержкой. Сознание оставалось без грубых нарушений; на вопросы она отвечала, хотя и полусловами, но по существу. С 6-го дня припадки участились до 13—15 в сутки, а через 2 дня вновь стали реже. Состояние между припадками настолько улучшалось, что девочка могла временами сидеть, смотреть картинки. Через 8 дней общие движения и речь полностью восстановились. Припадки случались по ночам (1—2 раза в течение 5—7 дней) и были короткие. Поведение оставалось все время в пределах нормы. Диагноз: эпилепсия на почве внутриутробной и родовой травмы.
После начала припадков, как правило, постепенно наступают изменения личности детей. Следует отметить, что у некоторых детей еще за несколько недель или за 1—2 месяца до начала припадков изменяется поведение. После начала припадков изменения личности наступали у всех больных, но степень и характер патологических особенностей были очень различны: у одних они были Малозаметны и обнаруживались только при специальном наблюдении в форме большей раздражительности и подвижности, чем до заболевания; при этом у 2 детей моторное беспокойство так резко усилилось, что не давало им возможности быть в общем коллективе. Некоторые дети стали плаксивы, обидчивы, упрямы, капризны, другие — злобны, заявляли, что не любят родных, били товарищей, могли целовать и щипать одновременно; они стали «трудными» и дома, и в детских учреждениях; 4 детей оказались нетерпимыми в коллективе детского сада. Особенно тяжелы были те дети, которые и до заболевания отличались неправильным поведением. Выраженные эпилептические черты характера (инертность в поведении) были только у 3 детей; возможно, срок наблюдения был недостаточным. Систематическое лечение могло, ослабляя процесс, смягчить и болезненные характерологические особенности ребенка. О случаях снижения интеллекта с раннего детства упоминалось выше; у 2 детей оно выявилось после недавно перенесенного энцефалита; у одного из них, помимо припадков, имелась сенсорная афазия (оба ребенка поступили в подострой фазе энцефалита). Снижение интеллекта, обусловленное самими припадками, наблюдалось у 4 детей с очень тяжелым эпилептическим процессом; у 2 из них имели место малые припадки; у 2 припадки отличались выраженным полиморфизмом. К моменту наблюдения снижение интеллекта проявлялось у детей в еще не грубой форме: они потеряли интерес ко всему новому, любили старые, знакомые занятия. Для этих детей общим фоном являлось моторное беспокойство.
Этиология заболевания у детей была такова. Энцефалит отмечен у 8 детей (у двух — осложненный психотическим состоянием), внутриутробный токсикоз и внутриутробная и родовая травма — у 5 детей, постнатальная травма — у одного ребенка, множественные ранние, длительные инфекции — у 4 детей. Ведущее значение какой-нибудь одной инфекции установить трудно, так как они следовали одна за другой с малыми промежутками. Неясная по анамнезу причина припадков (тяжелая инфекция уже после начала припадков) отмечалась у 2 детей.
Патогенное значение инфекций огромно не только для возникновения припадков, но и в смысле резкого утяжеления уже имеющегося эпилептического процесса. У 4 детей эпилептический процесс принял злокачественное течение под влиянием новой инфекции. Сотрясение мозга, присоединяющееся к основной вредности, также утяжеляет течение болезни. Аналогичные данные отмечаются и в зарубежной, и в отечественной литературе. Промежутки между действием этиологического фактора и началом систематически протекающих припадков у детей раннего возраста могут быть различными.
Припадки, связанные с внутриутробной вредностью и родовой травмой, обнаруживались в возрасте от 6 месяцев до 5 1/2 лет, а при тяжелом органическом поражении они выявлялись еще раньше.
Пароксизмы, возникавшие в остром периоде инфекции, иногда в дальнейшем не прекращались; в некоторых же случаях они повторялись через 2—3 года после светлого промежутка. У некоторых детей припадки возникали впервые лишь спустя 2—3 года после инфекционного заболевания. Провоцирующим припадки моментом бывала и травма.
Постепенное утяжеление припадков, их учащение и усложнение, равно как и изменения личности ребенка, позволили в 10 случаях поставить диагноз эпилепсии; в 6 случаях оставался диагноз эпилептиформного синдрома. У 4 детей эпилептический синдром был на грани развития в эпилептическую болезнь.
Эпилептический процесс, безусловно, имеет сложный генез; наряду с экзогенными вредностями несомненно значение и эндогенных особенностей, типа нервной системы, своеобразия обмена и пр.
После проведенного лечения у 14 детей наступило значительное улучшение. У 4 из них припадков в стационаре не было в результате немедленно начатого лечения. Возможно здесь имело место торможение новой обстановкой условнорефлек-торного момента. У 7 детей, у которых припадки повторялись по нескольку раз в день, их количество быстро снизилось и за 1 1/2—2 месяца имели место 1—2 припадка. У 2 детей с 12—15 малыми припадками число их снизилось до 2—3. У 12 больных наблюдалось также значительное улучшение поведения, дети были в состоянии организованно заниматься; сгладились психопатические черты. Двое детей оставались по поведению «тяжелыми». Все без исключения больные окрепли соматически. Стали восстанавливаться ходьба и речь.
Незначительное улучшение наблюдалось у 5 детей (из них один ребенок с малыми припадками). Припадки, несколько урежались; у одного ребенка припадков в стационаре совсем не было, но его поведение не изменилось, не проявлялось интеллектуальной активности; очень медленно, волнообразно улучшалась сенсорная афазия.
Ухудшение отмечено у одной девочки с малыми припадками (Оля В.).
При катамнестическом обследовании 18 детей стойкое улучшение с полным отсутствием припадков в течение 1—1 1/2 лет отмечено у 4 детей, а с припадками один раз в год — у 3 детей.
Значительное улучшение (очень тяжелое течение болезни в начале), отсутствие припадков больше 6 месяцев и хорошее состояние наблюдалось у 3 детей. Частичное улучшение отмечалось у 2: припадки стали реже и утратили свой жизненно-опасный характер, хотя заболевание до этого протекало злокачественно. У двух детей припадки впоследствии участились и стали более полиморфными. Оба ребенка лечатся неаккуратно по вине родителей, но один из них все же поступил в школу и учится удовлетворительно. Отсутствие изменений после лечения мы наблюдали у 2 детей. У одного из них состояние после выписки то же: припадки отмечаются 1 раз в месяц; сенсорные речевые расстройства все же постепенно сглаживаются. У одного интеллектуально отсталого ребенка в стационаре было улучшение и припадков не наблюдалось, но после выписки они возобновились, позднее участились, и в конечном итоге его общее состояние стало прежним.
Катамнестические наблюдения над двумя детьми с малыми припадками показали, что у ребенка, выписавшегося с улучшением, дома припадки участились; улучшение и ухудшение было волнообразным; психическое состояние хорошее; лечение продолжается амбулаторно. У второго ребенка, переведенного в дальнейшем в колонию, припадки остаются частыми, протекают тяжело.
Таким образом, в дошкольном возрасте наименее поддаются лечению малые припадки (исключения бывают, но редко), однако дети долго сохраняют интеллект.
Изучение анамнеза 20 детей, страдающих судорожными состояниями или эквивалентами, показало, что у них в семейном анамнезе отмечалась значительная отягощенность алкоголизмом и отсутствовали судорожные состояния у родственников.
Значительное место в анамнезе занимают внутриутробные вредности, родовая травма и особенно обилие инфекций, среди которых наиболее часто встречаются пневмония, коклюш, дизентерия.
Особенности судорожного припадка у детей дошкольного возраста характеризуются яркостью вегетативных проявлений, значительным преобладанием тонической фазы в развернутом припадке, большим разнообразием атипических и абортивных припадков. Отметим, что наличие малых припадков далеко не всегда определяет легкое течение процесса. Малые и атипические приступы имеют тенденцию к утяжелению и усложнению, нарастающему в дошкольном возрасте быстрее, чем у более старших детей. На протяжении короткого срока, прошедшего с момента начала припадков, у детей возникали изменения поведения (моторное беспокойство, повышенная возбудимость, озлобленность, агрессия). Состояние моторного возбуждения типично для детей этого возраста (С. З. Галацкая, М. А. Успенская). Нередки дисфорические состояния, особенно при полиморфных припадках; сумеречные же состояния редки.
Следует подчеркнуть, что для детей дошкольного возраста характерно протекание болезни с образованием эпилептических статусов как из больших, так и из малых припадков. В единичном случае тяжелые припадки привели к преходящим значительным расстройствам речевой и двигательной функций.
Детей, перенесших тяжелые инфекции, особенно с симптомами нарушения психической деятельности, с судорожными реакциями, необходимо немедленно ставить на учет у районных детских психоневрологов. При наличии неблагоприятных в смысле прогноза симптомов — головокружения, ночных страхов и т. д. — следует проводить профилактическое лечение, не говоря уже о судорожном синдроме, который требует немедленного терапевтического вмешательства.
Если даже не удастся предотвратить в дальнейшем систематически повторяющиеся припадки, то отодвинуть их начало на 1—2—3 года также большое достижение, ибо ребенок в это время будет иметь возможность правильно развиваться.
Терапия эпилепсии у детей требует большого внимания, настойчивости врача, постоянной стимуляции родителей к систематическому и длительному лечению.
Популярные статьи сайта из раздела «Медицина и здоровье»
.
Поможет ли имбирь сбросить лишний вес?
Не столь давно в качестве лучшего средства борьбы с лишним весом преподносился ананас, теперь пришла очередь имбиря. Можно ли похудеть с его помощью или это разбитые надежды худеющих?
Чего только не пробуют желающие расстаться с ненавистными килограммами - обертывания, травяные настои, экзотические продукты. Можно ли похудеть с помощью пищевой соды?
Далеко не все рекламируемые средства действительно помогают сбросить вес, но абсолютно все они клянутся помочь. Сегодня на пике популярности находится зеленый кофе. Что же в нем особенного?
Метод клеточной терапии применяется для коррекции возрастных изменений в организме. Но как же работает клеточная терапия? И действительно ли эффективна клеточная косметика?
Достаточно ясные образы из сна производят неизгладимое впечатление на проснувшегося человека. Если через какое-то время события во сне воплощаются наяву, то люди убеждаются в том, что данный сон был вещим. Вещие сны отличаются от обычных тем, что они, за редким исключением, имеют прямое значение. Вещий сон всегда яркий, запоминающийся...
Существует стойкое убеждение, что сны про умерших людей не относятся к жанру ужасов, а, напротив, часто являются вещими снами. Так, например, стоит прислушиваться к словам покойников, потому что все они как правило являются прямыми и правдивыми, в отличие от иносказаний, которые произносят другие персонажи наших сновидений...
Если приснился какой-то плохой сон, то он запоминается почти всем и не выходит из головы длительное время. Часто человека пугает даже не столько само содержимое сновидения, а его последствия, ведь большинство из нас верит, что сны мы видим совсем не напрасно. Как выяснили ученые, плохой сон чаще всего снится человеку уже под самое утро...
Приворот является магическим воздействием на человека помимо его воли. Принято различать два вида приворота – любовный и сексуальный. Чем же они отличаются между собой?
По данным статистики, наши соотечественницы ежегодно тратят баснословные суммы денег на экстрасенсов, гадалок. Воистину, вера в силу слова огромна. Но оправдана ли она?
Порча насылается на человека намеренно, при этом считается, что она действует на биоэнергетику жертвы. Наиболее уязвимыми являются дети, беременные и кормящие женщины.
Испокон веков люди пытались приворожить любимого человека и делали это с помощью магии. Существуют готовые рецепты приворотов, но надежнее обратиться к магу.
При выборе имени для ребенка необходимо обращать внимание на сочетание выбранного имени и отчества. Предлагаем вам несколько практических советов и рекомендаций.
Хорошее сочетание имени и фамилии играет заметную роль для формирования комфортного существования и счастливой судьбы каждого из нас. Как же его добиться?
Еще недавно многие полагали, что брак по расчету - это архаический пережиток прошлого. Тем не менее, этот вид брака благополучно существует и в наши дни.
Очевидно, что уход за собой необходим любой девушке и женщине в любом возрасте. Но в чем он должен заключаться? С чего начать?
Представляем вам примерный список процедур по уходу за собой в домашних условиях, который вы можете взять за основу и переделать непосредственно под себя.
Та-а-а-к… Повеселилась вчера на дружеской вечеринке… а сегодня из зеркала смотрит на меня незнакомая тётя: убедительные круги под глазами, синева, а первые морщинки
просто кричат о моём биологическом возрасте всем окружающим. Выход один – маскироваться!
Нанесение косметических масок для кожи - одна из самых популярных и эффективных процедур, заметно улучшающая состояние кожных покровов и позволяющая насытить кожу лица необходимыми витаминами. Приготовление масок занимает буквально несколько минут!
Каждая женщина в состоянии выглядеть исключительно стильно, тратя на обновление своего гардероба вполне посильные суммы. И добиться этого совсем несложно – достаточно следовать нескольким простым правилам.
С давних времен и до наших дней люди верят в магическую силу камней, в то, что энергия камня сможет защитить от опасности, поможет человеку быть здоровым и счастливым.
Для выбора амулета не очень важно, соответствует ли минерал нужному знаку Зодиака его владельца. Тут дело совершенно в другом.
© Все права на статьи принадлежат авторам сайта, если не указано иное.
16 +