Вместе с Байроном выступил второй великий английский революционный романтик Перси Биши Шелли. Подобно Байрону, Шелли был величайшим поэтом-лириком. Он тоже был сыном французской революции и наследником демократов 80-90-х годов XVIII века. Однако в целом его творчество отличается от поэзии Байрона прежде всего величайшим оптимизмом. Даже в самых мрачных стихотворениях Шелли всегда приходит к жизнеутверждающим выводам. «День завтрашний придет» - эта фраза поэта является лучшим эпиграфом к его произведениям.
Среди писателей начала XIX века Шелли выделяется не только своей последовательной критикой политического гнета, но и обличением экономической эксплуатации народных масс. Благодаря этому критика современного ему буржуазного строя в произведениях Шелли была значительно глубже, чем у других романтиков. По существу Шелли является первым поэтом-социалистом. Он решительно выступил с осуждением индивидуализма; его романтические герои не противопоставляют себя народу, а, наоборот, неразрывно связаны с ним. Годы ученичества. Ранние произведения. Перси Биши Шелли родился в графстве Сассекс 4 августа 1792 г. Отец его принадлежал к английской аристократии. Детские годы мальчик провел в поместье родителей. Когда Перси исполнилось двенадцать лет, он поступил в Итонский колледж, где обучались дети аристократов. По воле отца и деда он должен был подготовиться в колледже к политической деятельности.
В колледже Шелли много читает и пишет первые стихи, в которых подражает знаменитому в те годы Саути. Настоящего друга и покровителя Шелли встретил в лице доктора Линда, преподававшего в колледже естественные науки.
Тайный демократ и республиканец, Линд помог юноше разобраться в окружающей его действительности. Учитель рассказывал ученику о том, что всего лет восемь назад смелые люди, воодушевленные героическими делами французских революционеров, отрубивших голову королю Людовику XVI и разрушивших Бастилию, объединились в демократическую партию, создали так называемое «корреспондентское общество» для переписки с восставшим Парижем и публично объявили о своем желании добиться «свободы и всеобщего равенства». Эти отважные люди пользовались огромной любовью и авторитетом среди народа, они приглашали на свои заседания простых ремесленников и рабочих. На этих заседаниях выступал Томас Пейн - великий защитник всех угнетенных, враг лордов и короля. А лорды и король трепетали в ужасе, когда газета демократов «Якобинец» требовала не мешкая поступить с ними так же, как «французские братья» поступили со своими феодалами.
Линд познакомил позднее Шелли с сочинением Вильяма Годвина «Политическая справедливость». По словам Линда, Годвин обнаружил корень всякого социального зла, заявив, что неравенство и гнет происходят оттого, что «богатые монополисты присваивают себе труд бедняков».
Тогда же Шелли впервые познакомился с идеями народоправства, которые проповедовал Жан-Жак Руссо, и с атеистическими воззрениями Гельвеция, Гольбаха, Дидро; его любимым чтением стали произведения Вольтера.
Под влиянием идей французских просветителей Шелли написал и напечатал ряд стихотворений, поэму «Агасфер» (1809) и два романа. Герои этих произведений - атеисты, отрицающие религию и бога.
В 1810 году Шелли, по окончании колледжа, поступил в Оксфордский университет. Он мечтал о практической деятельности, направленной на то, чтобы «всемерно способствовать делу свободы». Шелли издает сборник политических стихов «Записки цареубийцы» (1810). Авторство этого сборника Шелли решил приписать прачке Маргарет Никольсон, которая в 1797 году покушалась на жизнь короля Георга III и была заключена в дом умалишенных.
Сборник этот был, конечно, еще незрелым, но в нем заключались весьма знаменательные мысли. Шелли выступил здесь с проповедью мира. В атмосфере военной лихорадки, когда лондонские газеты изображали полусумасшедшего английского короля Георга III наподобие свифтовского великана - короля Бробдингнега, который держит на ладони лилипута Наполеона, требовалось определенное мужество, чтобы обвинять в преступлениях перед человечеством всесильную коалицию европейских монархов и страстно мечтать о мире:
Придет ли светлый день, когда народ Бессмысленность кровавых войн поймет, Богатство, гордость, ложь и честолюбье Исчезнут, словно сон, и братья-люди
Под ярким солнцем счастья заживут,- И там, где смерть царит, сады взойдут!
Сборник прочитали все студенты и профессора Оксфорда, его даже переслали в Лондон. Университетское начальство встревожилось. Стали искать автора столь крамольных стихов.
Но Шелли не успокаивался, он поставил перед собой дерзкую цель: изгнать из университетской науки богословие. На этот раз он анонимно отпечатал и разослал членам ученого совета брошюру «Исповедь атеизма». Многие узнали стиль Шелли. Его исключили из университета.
Между тем родственники Шелли уже давно с большой тревогой следили за ростом вольнодумных и бунтарских настроений поэта. Отец Шелли, почтенный мистер Тимоти, ясно увидел, что все его мечты о блестящей парламентской карьере сына рухнули, как карточный домик. После нескольких бурных ссор мистер Тимоти проклял сына и навсегда запретил ему являться на порог родительского дома. Так, девятнадцати лет от роду Шелли оказался предоставленным самому себе. Он поселился в Лондоне и занялся изучением политэкономии и социально-утопических идей Вильяма Годвина. Изредка его тайно навещала сестра Елизавета, приходившая с подругой, шестнадцатилетней девушкой Гарриэт Вестбрук. Гарриэт была несчастна: она страдала от тиранства и побоев отца, старого трактирщика. Из сострадания, без глубокого чувства Шелли женился на Гарриэт и увез ее в Шотландию, в Эдинбург. Родители Шелли, взбешенные неравным браком поэта, потребовали, чтобы он отказался от права наследства на огромные владения, принадлежавшие роду Шелли. Они лишили его даже той скудной помощи (200 фунтов стерлингов в год), которую давали ему до сих пор. От голода молодоженов спас дядя Шелли, предоставивший в его распоряжение небольшую сумму денег. «Королева Маб». Жизнь Шелли складывалась трудно. Во времена контрреволюционного террора, в 1814-1816 годы, он вынужден был отказаться от активных политических выступлений.
В 1813 году он издал свое первое крупное произведение - поэму «Королева Маб», в которой выступил не только с призывом уничтожить монархию и привилегии лордизма, но и проклинал дух торгашества, уродующий человеческие отношения. Подобно другому великому английскому революционному романтику - Байрону, Шелли отразил в этой поэме первые могучие выступления пролетариата:
Рабочий люд не верит больше лордам... Он богачам готовит втайне мщенье За муки и страданья нищеты...
Следуя по пути, проложенному гением Байрона, Шелли обращается к жанру лиро-эпической поэмы.
«Королева Маб» является первым его опытом в этом жанре. Правда, сам Шелли - взыскательный художник - впоследствии сурово осудил это свое первое большое произведение за имеющиеся в нем элементы дидактики, унаследованные от литературы XVIII века. Однако «Королева Маб» - высокохудожественное произведение, ответившее на самые боевые вопросы современности. На революционно-гуманистических идеях этой поэмы воспитывалось не одно поколение английских рабочих. С 1814 по 1848 год поэма выдержала более шестнадцати отдельных изданий общим тиражом до миллиона экземпляров. Для того времени это весьма внушительная цифра. Довольно скоро «Королева Маб» получила распространение и признание и за пределами Англии. Юноша Энгельс в 30-х годах XIX века пишет в подражание поэме Шелли ряд стихотворений, к одному из которых берет в качестве эпиграфа слова поэмы «День завтрашний придет!». Известно, что на французский и немецкий языки «Королева Маб» была переведена в 1816-1819 годах.
«Королева Маб» является романтическим произведением, Шелли впоследствии писал, что он старался в своей поэме «подражать лирическому пылу «Талабы» Саути и «Чайльд Гарольду» Байрона». Вместе с тем Шелли выступает в поэме не как ученик, а как вполне сложившийся мастер. «Маб» - произведение глубоко оригинальное.
Образ главной героини поэмы - молодой девушки Ианте - является, как и в «Гарольде», организующим и связующим звеном в композиции поэмы. Во сне к Ианте является королева фей Маб, которая хочет удовлетворить любопытство Ианте и показать ей путь к счастью. Фея вызывает силой волшебства душу спящей девушки и затем на волшебной колеснице, сотканной из цветов радуги, устремляется с ней вверх, навстречу солнцу. Ианте и Маб прибывают в волшебный дворец, находящийся в центре вселенной, посреди «гирлянд бесчисленных светил». Маб показывает Ианте на волшебном экране грандиозные картины всей прошлой, настоящей и будущей истории человечества.
В первой - третьей песнях Шелли как бы полемизирует с реакционными романтиками, стремясь доказать, что в прошлом не было «никаких счастливых Аркадий», что
Цари и узурпаторы лихие Топтали сапогами миллионы... И строили на их костях дворцы, Хоромы, храмы...
В четвертой песне поэмы Шелли выступает против монарха и аристократии, которых величает «дураками» и «золотистыми навозными мухами, паразитирующими на теле народном». Как и Байрон в «Чайльд Гарольде», Шелли забывает в полемическом пылу о своей героине; он бурно реагирует на все события современности, подкрепляет свои доводы ссылками на историю; взволнованные, страстные монологи сменяются в поэме глубоко лирическими прекрасными описаниями природы и психологическим анализом характеров действующих лиц.
На первый план Шелли выдвигает в поэме собирательный образ народа, страдающего от социального угнетения:
Бедняк - совсем другое дело, Тяжко гнетет его забота с нищетой. Он целый день свершает труд бесплодный, А дома ждет голодная семья...
Критика социальной несправедливости у Шелли отличается значительно большей глубиной, чем у других романтиков его
времени. Ученик Годвина и английских экономистов-классиков, он сумел показать, что политический гнет является порождением экономической эксплуатации, которая, по его мнению, есть корень социального зла:
Принц, поп и лорд-богач В карман бедняцкий лезут...
Шелли отмечает в пятой песне поэмы теневые стороны капиталистического прогресса. Поэт показывает, что дух торгашества приводит к обесцениванию всех лучших человеческих качеств - гордости, стремления к знанию, честности, благородства, красоты:
Торгашество! Под сенью ядовитой Твоей добро и доблесть погибает... ........
Все на публичном рынке продается - Честь, совесть, добродетели, талант... .........
Продажна и любовь - услада скорби В мученья агонии превратилась...
В поэме говорится о подлинных героях той эпохи - отважных республиканцах, которые самоотверженно боролись за демократические права народа. Отличительной чертой поэмы «Королева Маб» является пронизывающий ее дух жизнерадостного оптимизма. Оптимизм Шелли имеет своим источником глубокую веру в грядущую освободительную миссию трудящихся, веру в то, что мир неизбежно освободится не только от власти королей, лордов, но и от всех угнетателей вообще. Оценивая опыт истории, Шелли делает из него непреложный вывод:
Пускай топор под корень срубит
То дерево монархии гнилое
И тем избавит мир от адской скверны.
Но в поэме имеется также немало противоречий. Так, например, в противоположность собственным выводам о необходимости свергнуть классовый гнет революционным путем (третья - пятая песни) Шелли в восьмой песне неожиданно приходит к признанию необходимости разрешить все классовые противоречия путем «улучшения... и искоренения природной свирепости человека путем вегетарианской диеты». Противоречия Шелли ослабляли, конечно, общее впечатление от поэмы, однако не сводили на нет ее величайшего прогрессивного значения.
В последней, девятой, песне поэмы рисуются лучезарные картины бесклассового общества будущего. Человечество при помощи могучих машин превращает пустыни в сады; люди стали совершенно иными существами, они не имеют даже понятия об алчности, стяжательстве, ненависти, злобе, кровожадности, лицемерии, фальши и других пороках и преступлениях. В этой песне Шелли выступает как гуманист, великий человеколюбец, осуждающий все виды морального, социального и экономического гнета. Он выступает против рабства негров в Америке, против ограбления рабочих в Европе, против захватнических авантюр колониализма. В самом начале поэмы перед читателем появляется романтический образ-символ: у ног жалкого человека, закованного в тяжелые цепи, лежит неисчислимое богатство, природа предлагает ему свои щедрые дары, но человек-раб не в состоянии даже шевельнуть рукой или ногой, чтобы заставить служить себе природу. В девятой песне этому образу угнетенного труженика противопоставлен образ «свободного и мудрого» человека будущего, у ног которого «лежит послушная в своем многообразии материя». «Есть перлы совершенства в каждом сердце», - читаем в четвертой песне. Любой батрак мог бы быть, по мнению поэта, «мудрецом великим». Однако необъятные силы и возможности богато одаренного простого народа погибают в ярме экономической эксплуатации, которую утверждает политическая тирания. И все же, признавая, что народ в «ярме раба», поэт не приходит в отчаяние, общий вывод поэмы глубоко оптимистичен. Шелли уверен в торжестве «добродетели» (этим символом революционные романтики обозначали возможность счастья и равенства для трудящегося большинства наций): «Но мерзкий эгоизм неверным шагом к гробу устремился», - читаем в конце пятой песни. Под «эгоизмом» Шелли подразумевает весь эксплуататорский буржуазно-аристократический строй.
После того как Ианте познакомилась со всей прошедшей, настоящей и будущей историей человечества, после того как она научилась отличать «добро от зла» (т. е. научилась различать врагов и друзей народа), фея переносит ее душу на землю, и спящая девушка просыпается, к радости своего жениха Генри.
Поэма проникнута духом воинствующего атеизма, который Шелли, подобно Байрону, унаследовал от просветителей XVIII века. Особенно суровому осуждению подвергает Шелли религию за то, что она благословляет кровавые захватнические авантюры британского правительства. В период написания «Королевы Маб» Шелли еще стоит на позиции пантеизма - мировоззрения, занимающего промежуточное положение между христианством и свободным материалистическим мировоззрением. В поэме говорится о некоем «духе природы», который движет мирами. Однако в эту эпоху мрачной реакции даже пантеизм является передовым и революционным мировоззрением.
Несмотря на то что «Королева Маб» даже не была пущена в продажу (было отпечатано всего около 200 экземпляров, и поэма распространялась главным образом в переписанном от руки виде), она мгновенно получила всеобщую известность. Демократы ликовали. Консервативные круги делали все от них зависящее, чтобы опорочить, унизить, уничтожить писателя, сорвавшего покров «святости» со всех авторитетов церкви, парламента, биржи. Церковь напустила на него «табунную часть английского общества и журнальной сволочи... - писал русский исследователь Лев Мечников в 1880 году.- Имя его сделалось пугалом для взрослых детей академии, прилавка и парламента».
Вскоре Шелли покидает Англию, правда, на этот раз еще ненадолго.
После поездки в Ирландию жена поэта Гарриэт и ее родственники, алчные мещане, решили вмешаться в дела Шелли и «наставить вольнодумца на путь истинный». Начались бесконечные домашние скандалы. С горечью увидел поэт, что «тихое семейное счастье», которое казалось ему столь полным в Эдинбурге и в Дублине, рассеялось, как дым.
Вскоре Шелли разошелся с женой и вступил во второй брак - с дочерью Годвина Мэри. Мэри впоследствии стала писательницей и первым и весьма талантливым критиком и издателем Шелли. Жизнь в Швейцарии. Поэма «Аластор». В 1816 году Шелли с молодой женой уезжает в Швейцарию, не выдержав преследований со стороны общества. В Женеве произошло его знакомство с Байроном. После нескольких месяцев, исполненных счастья, проведенных в беседах, во время которых строились планы на будущее и обсуждались величайшие проблемы философии, политики и литературы, поэты расстались. Байрон помчался в Италию навстречу славе и битвам, а Мэри и Шелли вернулись в Англию, в которой, однако, прожили недолго.
В Швейцарии и Англии Шелли создал ряд произведений. В большом философском стихотворении «Гимн интеллектуальной красоте» Шелли проводит ту мысль, что чувство прекрасного - высшее достижение человеческого духа, которое делает человека венцом творения. Прекрасные произведения искусства и природы, на которых лежит печать красоты, бессмертны:
...бессмертно ........
Одно сиянье красоты, Как снег нагорной высоты, Как ветер ночи, сладко спящей, Что будит чуткую струну...
Однако стиль этого произведения усложнен и по-романтически «темен», сложные метафоры и сравнения чрезвычайно затрудняют чтение. Лучшим произведением Шелли 1816 года является поэма «Аластор, или Дух одиночества». Это лирическое произведение повествует о судьбе юноши-поэта, влюбленного в природу, в ее красоту. В странствиях, в общении с природой он стремится обрести счастье. В поэме даются прекрасные картины моря, рек, снеговых гор; то рисуется великолепный солнечный полдень, то грозное величие бури. Герой поэмы бежит от людского общества, которое он презирает, считая прозаическим и грубым. Однако тщетно ищет он свой идеал любви и красоты среди пустынных скал и живописных лужаек. Терзаемый «демоном страсти», одинокий юноша погибает. Природа наказывает его за то, что он удалился от себе подобных, что он хотел стать выше горестей и радостей простых людей. Шелли осуждает бесплодный индивидуализм, получивший в те годы распространение среди молодежи благодаря апатии и застою, царившим в общественной жизни. Сам Шелли в предисловии к поэме следующим образом сформулировал идеи, положенные в основу его поэмы: «Эта картина содержит в себе наставление современным людям. Сосредоточенность поэта в себе была отомщена фуриями всесильной страсти, приведшей его к быстрой гибели». «Восстание Ислама». В 1816 году рабочее движение в Англии испытывает новый мощный подъем: возобновляет свою деятельность демократическая партия, которая теперь называется радикальной, появляются многочисленные газеты радикалов с невиданными до того тиражами, возникают тайные рабочие союзы. Шелли принимает активное участие в надвигающихся больших событиях; общественный подъем нашел отражение и в его творчестве: он создает вторую свою лиро-эпическую поэму «Восстание Ислама» (1818), в предисловии к которой с огромным воодушевлением приветствует пробуждение демократических сил к активной деятельности: «Как мне кажется, человечество начинает пробуждаться от своего оцепенения». «Теперь уже больше не верят, что целые поколения людей должны примириться со злополучным наследием невежества и нищеты». Народные страдания и народный гнев побудили поэта взяться за перо.
Во введении Шелли выступает с оценкой французской революции; он убежден, что она знаменует собой великий прогресс на пути «к будущему свободному обществу». «Смертоносной печали» литературы реакционного романтизма Шелли противопоставляет свои светлые идеалы свободы. Он призывает в конечном счете к революционному пути улучшения общества: «Добро, совершенное революционерами, живет после них; зло, созданное ими, погребено с их прахом». Поэма является великим революционным произведением английской литературы. В ней нашли свое отражение и события французской буржуазной революции 1789 года, и более чем полувековая борьба английского рабочего класса за свои права. Значение французской революции Шелли видел в уничтожении «феодальной дикости», «колоссальной тирании, которую больше нельзя воссоздать». Шелли в поэме показывает, что и в недрах современного ему эксплуататорского общества зреют семена еще более великой революции, которая принесет миру «высшую свободу». Герои поэмы - революционер Лаон и его подруга Цитна - поднимают народ на восстание и свергают власть самодержавия: «И выковали люди из цепей оружье, чтоб лишить тирана власти». Конечная цель революционеров состояла в том, «чтоб золото свою утратило силу, троны - позорную славу!» Поэт призывает борцов за народное дело быть беспощадными по отношению к классовому врагу: Лаон вернул свободу побежденному тирану, тот бежал за границу и возвратился с полчищами интервентов, потопивших революцию в реках крови. Лаон и Цитна были схвачены и преданы казни. Однако семена истины, посеянные революционерами, не пропали даром. Их дело было продолжено новым поколением «британских Катонов». Тирания пала, над обновленной землей засияло бессмертное солнце свободы. Герои «Восстания Ислама» не знают той мучительной раздвоенности души, которая свойственна персонажам других писателей-романтиков, современников Шелли. По существу Шелли первым из английских художников XIX века в лице вожаков восстания Лаона и Цитны создал положительные образы борцов за народное счастье, а такими героями в реальной действительности в начале XIX века были республиканцы, которые явились прообразами героев Шелли.
Поэма пронизана оптимизмом, ее стихи дышат огненной энергией. Правда, временами язык поэмы отличается большой сложностью, стиль ее местами насыщен малопонятными символами и аллегориями, что объясняется невозможностью дать исчерпывающий ответ на многие вопросы классовой борьбы в эпоху политической незрелости пролетариата. И, в этой поэме имеются противоречия во взглядах Шелли на революцию. Однако к этому времени совершается переход Шелли от пантеизма к материализму, что не могло не отразиться на общем характере его произведения.
Поэма «Восстание Ислама» сыграла видную роль в общественной жизни Англии 30-40-х годов. Чартисты, ценившие ее так же высоко, как и «Королеву Маб», многократно перепечатывали отдельные места из поэмы в своей периодике. Их привлекали страстная революционная мечта и глубокий лиризм прекрасных песен поэмы. Английский писатель-реалист Теккерей в молодости зачитывался «Восстанием Ислама»; американский поэт-демократ Уолт Уитмен считал, что поэма принадлежит к лучшим образцам английской лирической поэзии. Годы жизни в Италии. За открытое выступление против монархии и церкви правящие круги Англии снова объявили в 1817 году поход против поэта. Поэма «Восстание Ислама» (1818), а также ряд антиправительственных памфлетов Шелли вконец разъярили его врагов. Воспользовавшись смертью первой жены Шелли, святоши и ханжи отнимают у поэта двух детей. Жестокое решение суда о лишении Шелли права отцовства только за то, что он атеист, скрепляет сам государственный канцлер лорд Эльдон.
Опечаленный Шелли, опасаясь, что у него отнимут сына и от второго брака, навсегда покидает Англию и переезжает со своей женой Мэри Годвин в Италию. Здесь он, вторично в своей жизни, встречается с Байроном, тоже изгнанным с родины, и их старые дружеские отношения еще более крепнут. Нередко они работают буквально рука об руку, задумывают совместно издавать радикальный журнал. Шелли посещает Венецию, Рим, Неаполь, Флоренцию, Пизу, пристально следя за бурными революционными событиями в Италии, Греции, Испании.
Лишь тяжелая болезнь (туберкулез) лишает его возможности принимать непосредственное участие в политической борьбе.
Шелли погиб в расцвете творческих сил, тридцати лет, во время неожиданной бури на море близ Ливорно 8 июля 1822 года. Только через десять дней его тело было выброшено на берег и предано сожжению в присутствии Байрона, Ли-Гента и Трелони - друга Байрона. Урна с прахом Шелли была похоронена на протестантском кладбище в Риме. На памятнике была сделана надпись: «Перси Биши Шелли - сердце сердец».
Живя в Италии (1817-1822), Шелли создал самые гениальные свои произведения. Лирика Шелли. Талант Шелли был по преимуществу лирическим. Именно в Италии создал он главные шедевры своей изумительной лирики. Его стихи поражают силой и непосредственностью чувства, музыкальностью, многообразием и новизной ритмов; они насыщены яркими метафорами и эпитетами, богаты внутренними рифмами и аллитерацией. Шелли тонко чувствует природу. В лирических стихотворениях поэт рисует картины безмятежного синего моря, смыкающегося с лазурью небес, он передает впечатления, которые зародились в его душе при виде красот Италии. Кажется, что повсюду виднеются ароматные лимонные рощи, блещут золотом осенние листья, журчат серебристые прохладные ручьи, под камнями прячутся пятнистые ящерицы. Иногда мысль поэта улетает к далекой родине, чьи синие льды, серебристый иней и колючий холодный ветер так много говорят сердцу изгнанника:
Я люблю мороз и снег, Шторм и непогоду, Волны, бьющие о брег, И саму Природу.
Описания природы часто у Шелли глубоко философичны. Таков ряд стихотворений, известных под общим названием «Изменчивость», стихотворение «Облако» и некоторые другие. В них утверждается идея бессмертия природы, вечного ее развития и изменения. Поэт как бы проводит параллель между «изменчивостью» в жизни общества и в жизни природы. Общая тональность поэзии Шелли глубоко оптимистична: как вслед за зимой идет весна, так и век социальных бедствий и войн неизбежно сменится веком мира и процветания. Тема непобедимости и бессмертия сил жизни и свободы выражена, например, в «Оде западному ветру». Тема «западного ветра», ветра-разрушителя - традиционная в английской поэзии тема. Ее разрабатывали до Шелли многие поэты. Однако у Шелли эта тема получает совершенно иную интерпретацию. У него осенний западный ветер не только и не столько разрушительная сила, губящая своим холодным дыханием все живое, всю красоту лета, сколько хранитель сил новой жизни, заботливо укладывающий ее семена в теплую подснежную постель: «Пришла зима - зато весна в пути!»
Замечательна по искренности и правдивости чувства и любовная лирика Шелли. Пленительны у него женские образы, которые кажутся сотканными из света и музыки («К Джен с гитарой», «Ариетта для музыки»).
Немало стихотворений посвящено Мэри Годвин, жене и другу поэта:
Смотри в глаза мои, смотри и пей Сокрытое в них тайное желанье, Как отраженное в душе моей Волшебной красоты твоей сиянье.
Любовь, по мысли Шелли,- это великая сила, вдохновляющая людей на борьбу за светлое будущее. У Шелли постоянно звучит тема торжества любви над тиранией, над самой смертью («Восстание Ислама»). В поэме «Эпипсихидион» Шелли оплакал участь прекрасной молодой итальянки Эмилии Вивиани, пожизненно заключенной в монастырь по указанию Ватикана. Шелли проклинает фанатизм и нетерпимость, которые изуродовали прекрасную молодую жизнь и опошлили благороднейшее в мире чувство. Однако общее звучание поэмы оптимистично. Любовь, по мнению поэта, «сильней, чем смерть», ибо «она всему дает блаженство нового рождения». Радость бытия и радость любви до краев наполняет все существо поэта; его веселье подобно искрометному вину, пенящемуся в хрустальном бокале.
В начале 20-х годов XIX века Байрон и Шелли увлекались искусством и литературой античной Эллады. В своей борьбе с реакционной религиозной идеологией они пытались противопоставить тезисам Ветхого и Нового завета светлые, пластические образы древнегреческого искусства и атеистическое учение греческих философов-материалистов. Как уже говорилось, любимым образом Байрона и Шелли с детских лет стал образ великого человеколюбца - титана Прометея, похитившего для людей огонь на небесах, открыто выступившего против тирании Зевса, пытавшегося «истребить людей» (Байрон). Шелли считал, что современные греки унаследовали всю доблесть, ум и талант своих предков. Он с волнением ожидает, что греки поднимутся против ига турок. И когда Шелли узнал о подготовке восстания против ига турок, то радости и ликованию его не было предела. «Освобожденный Прометей» (1819). Под впечатлением этого известия Шелли создает свою лирическую драму «Освобожденный Прометей». Жена поэта, Мэри Шелли - известная писательница своего времени и первый критик и комментатор поэта,- в примечании к посмертному изданию собрания сочинений Шелли писала, что «Прометей» - душа поэзии Шелли».
И действительно, по великолепию стиха, по лирическому богатству монологов, по страстности и искренности стиля «Прометей» является одной из вершин английской поэзии. Это объясняется не только той зрелостью, которой достигает к этому периоду дарование Шелли, но и теми поистине огромными поэтическими возможностями, которые таит в себе древнейший народный миф о Прометее. Поэтому еще античные художники и писатели обратили на него внимание. «Прометей Эсхила, - писал Белинский, - прикованный к горе, терзаемый коршуном и с горделивым презрением отвечающий на упреки Зевса, есть форма чисто греческая, но идея непоколебимой человеческой воли и энергии души, гордой и в страдании, которая выражается в этой форме, понятна и теперь: в Прометее я вижу человека, в коршуне - страдание, в ответах Зевсу - мощь духа, силу воли, твердость характера».
В мифе о Прометее Шелли превозносит опыт социальной борьбы его эпохи и в соответствии со своими революционными взглядами существенно перерабатывает сюжет легенды. Основным пафосом его произведения (в отличие от одноименной драмы Эсхила и стихотворения Гете) является пафос борьбы, завершающийся грандиозной победой сил света и прогресса над миром зла и тирании.
Для Шелли была неприемлема традиционная концовка мифа - примирение повелителя Олимпа и гордого Титана - защитника и учителя людей. «По правде говоря, я испытывал отвращение к такой слабой развязке - примирение между Защитником и Угнетателем человечества, - писал Шелли, - моральный интерес мифа, столь мощно поддерживаемый страданиями и непреклонностью Прометея, исчез бы, если бы мы могли себе представить, что он отказался от своей гордой речи и испугался своего удачливого и вероломного противника».
Образ Прометея у Шелли заключает в себе ту идею, что только беззаветная борьба с политической тиранией и духовным гнетом всех видов может спасти народ от пучины одичания и гибели. Мужественный характер Прометея заключает в себе реальные героические черты, присущие самым передовым людям эпохи - черты революционеров-республиканцев, которых Шелли прославлял еще в своей юношеской поэме «Королева Маб». Подобно этим лучшим и единственным тогда представителям народа, в одиночку боровшимся с гнетом реакции, герой драмы Шелли один на один бесстрашно
...вступил в борьбу
И встал лицом к лицу с коварной силой Властителя заоблачных высот, Насмешливо глядящего на землю, Где стонами измученных рабов Наполнены безбрежные пустыни...
Зевс подвергает мятежного Титана лютым мукам; его тело дробит молния и терзает хищный орел; Прометея несказанно мучают дикие фурии с железными крыльями, но он остается непоколебим в своем отпоре небесному деспоту. Его неистощимое мужество питается сознанием того, что он своей борьбой дает народу возможность собраться с силами и сбросить зевсово иго:
Вот обманутый народ
От отчаянья восстал,
Полднем ярким заблистал,
Правды хочет, правды ждет,
Воля дух его ведет...
Несгибаемая воля к борьбе, проявленная бессмертным Титаном-огненосцем, отравляет смертным страхом все дни Тирана-Зевса. Он не может спокойно наслаждаться властью: пророчество Прометея о том, что скоро пробьет и его час, неотступно преследует царя богов. Он не знает, откуда ему следует ожидать опасность. Тщетно он посылает своего крылатого вестника Гермеса к кавказской скале, на которой висит прикованный цепями Прометей, чтобы посулами и угрозами выведать у Прометея тайну грядущей гибели отца богов - Титан отвечает лишь язвительной насмешкой.
Зевс насильно принуждает к любви богиню моря Фетиду, он не знает, что у нее, по велению судьбы, должен родиться сын> более могущественный, чем его отец. Его зовут Демогоргон. Этот образ - порождение поэтической фантазии Шелли. В нем воплотилась философская идея Шелли о том, что эпоха более высоких и совершенных отношений в обществе рождается и крепнет в недрах старого мира, что ее подготовляет исподволь насилие, творимое кликой «бездушных богачей» (Шелли) над массой тружеников. Демогоргон - это предвестник будущей великой «народной революции». Свергая Зевса с трона, Демогоргон произносит замечательные слова, выражающие самые заветные думы лучших умов того времени: «На небесах тебе преемника не будет». Эта фраза имеет иносказательный смысл. В условиях суровой цензуры того времени поэт не мог писать о том, что и на Земле исчезнут троны, но именно такой смысл он вложил в эту фразу и именно так его и понимали современники. Недаром в предисловии к драме Шелли писал: «...свои мысли автор мог бы выразить фразой: «надо изменить весь мир». Мечты о светлом будущем мира поэт воплощает в чудесные поэтические образы в конце III и в IV акте:
Увидел я, что больше нет насилья,
Тиранов нет и нет их тронов больше,
Как духи люди были меж собой свободны!
Природа и люди неузнаваемо изменились. Исчезла гнусная порода эксплуататоров,
...гонящих раба, Покуда не падает он, Как загнанная лошадь.
Свобода, равенство и братство соединили нации в единую семью. Небывалый расцвет наук и искусства позволил превратить пустыни в сады, подчинить воле разума реки и моря, избавить народы от болезней, труд стал почетной и приятной обязанностью прекрасных и мудрых людей будущего:
Никто не думал никогда, Чтоб скорбь и радости труда Когда-нибудь так легки стали...
Огненными строками выражает Шелли свой восторг перед великим будущим мира. Чтобы подчеркнуть огромность и всеобъемлющий характер перемен, которые произойдут после социального раскрепощения народа, он заставляет Небо и Землю, Луну и Звезды, хоры духов и хоры богов прославлять величие Прометея и лучезарное будущее раскрепощенного человечества.
В лирической драме «Освобожденный Прометей» вновь была разрешена важная для демократии 20-х годов XIX века проблема восстания и свержения реакционных властей с помощью физической силы: Геркулес - олицетворение мощи революционного народа - освобождает узника Зевса, Прометея, разбивая его цепи.
Грозные события 1819 года в Испании, Италии и далекой Англии, крайнее обострение классовой борьбы, выразившееся в ряде кровавых конфликтов (Питерлоо, Тайн и Уир),- все это заставляло художника взглянуть на природу общественных отношений более трезво, более реально изобразить борьбу сил прогресса с силами деспотии, стоящими на страже «феодальной дикости» (Шелли).
Осмысляя обострение социальной борьбы эпохи, Шелли создает трагедию для сцены «Ченчи» (1820), в которой стремился придать своим образам конкретно-жизненное содержание и отказывался от того обобщенно-романтического и аллегорического изображения борьбы за свободу, которое имело место в «Прометее».
Таким образом, более зрелой стадии борьбы между трудом и капиталом в Англии (после 1818 года) соответствует появление реалистических тенденций в творчестве Байрона и Шелли. Сам Шелли следующим образом говорит о появлении этих новых тенденций в своем творчестве: «Произведения, которые были мною прежде опубликованы, все еще являлись представлениями о прекрасном и справедливом. Я могу теперь видеть в них литературные недостатки, присущие молодости и нетерпеливости, они были мечтами о том, чем им нужно было быть или чем они могли бы быть».
В соответствии с этими воззрениями Шелли приходит к выводу, что «высшим видом» поэзии является не романтическая поэма, а драма и трагедия, ибо трагедия, по, его мнению, является «истинно народным зрелищем», потому что в ней народ может «видеть самого себя» («В защиту поэзии»). «Ченчи» (1820). В качестве основы для сюжета своей первой сценической трагедии поэт взял итальянскую хронику 200-летней давности, которая была очень популярна в итальянском обществе 10-20-х годов XIX века. Это была небольшая повесть о лютых, изуверских делах одного римского феодала - графа Франческо Ченчи, совершившего многочисленные кровавые преступления, умертвившего своих сыновей, обесчестившего единственную дочь Беатриче, которая тщетно искала защиты и заступничества у папского правительства: граф покупал молчание папы и его кардиналов огромными взятками. Тогда Беатриче наняла двух профессиональных убийц и с их помощью умертвила тирана и насильника. Однако папа, который закрывал глаза на преступления старого графа Ченчи, приказал предать казни Беатриче, ее брата и мачеху, помогавших ей уничтожить палача семьи. Папа увидел в поступке мужественной Беатриче «дурной пример для молодежи».
Этот трагический эпизод из далекого прошлого Италии таил в себе большие возможности для драматурга, творящего по канонам романтического искусства (от эстетики которого Шелли не мог сразу отойти): тут имелись необходимые романтику мрачные, кровавые события, создающие атмосферу ужасов, резкое разделение всех персонажей на две антагонистические группы -на угнетенных и на угнетателей, на злодеев и их жертвы - сцены убийства, пытки в застенках инквизиции и т. д. - все это давало возможность воспроизвести фантастический, зловещий колорит эпохи барокко.
В центре пьесы Шелли - трагический конфликт между прекрасной и чистой девушкой Беатриче, с одной стороны, и чудовищным тираном Франческо Ченчи, ее отцом, - с другой. Одинокая героиня, скорее протестующая, чем активно борющаяся со своим тираном, стремление драматурга вызвать жалость и сочувствие у зрителей - все это было типично для романтической драмы первой половины XIX века. Главная цель такой драмы заключалась в том, чтобы изумлять, поражать необыкновенностью, исключительностью системы образов и необычайностью сюжета. Однако без особого труда можно заметить, что Шелли, использовав традиции романтической драмы, вместе с тем внес много принципиально нового в каноны романтической драматургии, и это новое прокладывало путь подлинно народной драме, которая могла бы оживить английский национальный театр, переживавший глубокий идейный кризис в начале XIX века (после смерти Шеридана).
В отличие от своих ранних, откровенно-тенденциозных поэм, Шелли нигде не подчеркивает атеистических и революционных идей, которыми насыщена пьеса. Духовное перерождение нерешительной, молчаливо страдающей героини обосновано неопровержимой логикой событий, превращающих ее в сурового и беспощадного судью и мстителя. В первых явлениях Беатриче предстает перед нами как нежная и любящая сестра своих несчастных братьев, скромная девушка, глубоко сочувствующая страданиям своей мачехи. Она религиозна, поэтому уповает на милосердие бога и надеется на помощь со стороны папы. Вместе с тем в ее характере заметна большая цельность чувств, она ненавидит лицемерие и ложь, столь характерные для высшего римского общества той эпохи. Презрев старинный обычай, запрещающий девушке первой заговорить о своих чувствах, Беатриче открыто признается Орсино в любви. Более того, убедившись, что ее выбор был большой ошибкой, она находит в себе силы отказаться от своей любви, сосредоточить все помыслы на освобождении себя и своих близких из-под гнусной власти Франческо Ченчи. Нелегко далось ей решение пойти против воли преступного отца.
Вначале рушится ее вера в бога. Тщетно ждет Беатриче чуда от неба. «Не может быть, ведь есть же бог на небе?» - в отчаянии восклицает она, видя злодеяния старого графа. После трагической гибели своих братьев Беатриче приходит к выводу, что бог не защитит страдальцев, что «свод небес запачкан кровью». Освобождение этой сильной, волевой натуры от власти религии позволило ей перейти к энергичной борьбе с насильником.
Образ старого Ченчи также имеет символическое значение - это в одно и то же время олицетворение «дикости феодальной» и воплощение «ужасной и позорной власти золота». В течение нескольких десятилетий Ченчи безнаказанно притесняет своих сограждан, творит разбой и насилие. Однако все ему сходит с рук, так как он дает папской казне огромные взятки. Привыкнув видеть в нем верный источник своих доходов, папа сквозь пальцы смотрит на его многочисленные и кровавые преступления. Благодаря огромной силе, которую ему дают деньги, граф Ченчи «...как палач смеется над обществом, над властью, над законом, найдя закон в кармане у себя...». Вместе с тем золото превратило старого графа в скрягу. Его скупость достигла столь чудовищных размеров, что он утратил всякое человеческое подобие. Он отказывается выдавать скудные гроши на содержание своих младших сыновей, призывая на их головы проклятие за то, что они обратились с жалобой к папе, а когда они трагически погибли при обвале церковного свода, он устраивает пышный бал, на который приглашает знатнейших людей Рима, и открыто выражает свою шумную радость по поводу того, что сыновьям больше «не нужно ни одежды, ни пищи». Ченчи разорил и своего старшего сына Джакомо, незаконно присвоив богатое приданое его жены. Распад и гибель семьи под влиянием «голого чистогана» осмысляется Шелли как величайшая трагедия его времени.
Как всякий скряга, Ченчи смертельно ненавидит своих наследников. Подобно пушкинскому скупому рыцарю, он желал бы скорее унести свои богатства с собой в могилу, чем оставить их «расточителям и мотам». Он клянется предать перед смертью огню все свое достояние - картины, ткани, убранство, дорогие одежды, утварь, золото.
Шелли беспощадно разоблачает коррупцию церкви, бюрократического государственного аппарата, потакающих всем преступлениям богачей, показывает зловещую власть золота, растлевающего души, уничтожающего в человеке все человеческое, разрушающего освященные веками семейные и общественные связи. Передовые демократические круги Англии, Франции, Германии восприняли трагедию Шелли как революционнейшее произведение, направленное против основных устоев собственнического мира, а реакционные правительства Англии и США и по сей день запрещают постановку его трагедии в театрах. В России до Октябрьской революции исполнение трагедии Шелли на сцене тоже было запрещено.
Если «Ченчи» следует отнести к жанру революционно-романтической драмы, то «Карл I» (1822) - историческая драма. «Карл I» (1822). В этом произведении Шелли начинает говорить суровым языком реалиста. Если иногда лирическая стихия своим безудержным потоком задерживает развитие действия в «Ченчи», то в «Карле I» драматург, следуя традициям исторических хроник Шекспира, все подчиняет задачам развития действия и обрисовки характеров. Здесь Шелли рисует не душевное величие и страдания одинокого романтического героя, а показывает судьбу целой нации накануне решающего и грозного события английской истории - буржуазной революции 1649 года. В центре этого произведения Шелли стоят коренные проблемы власти и народа, проблемы государственности. Шелли намеревался показать в «Карле I» крушение абсолютистско-феодальнего гнета в Англии XVII века и воцарение народной власти, обеспечивающей «простор для подлинной демократии».
Он рисует первый этап революции, когда активность английского трудового люда достигла своего апогея, когда рухнули все прогнившие столпы церкви и светской феодальной власти, а власть богатства на время утратила «свою позорную силу». Шелли хотел воскресить боевые традиции старой английской демократии. Он как бы проводил параллель между революционными методами, с помощью которых Кромвель и его соратники победили короля и придворную клику в XVII веке, и борьбой современной ему английской радикальной демократии против торизма. Шелли был убежден в неизбежности гражданской войны в Англии. В конечном счете он всегда приходил к тому выводу, что противоречия между собственниками и неимущими, между трудом и капиталом никак не разрешить мирным путем; своим художественным творчеством, и в особенности исторической драмой «Карл I», он стремился показать, что уроки английской истории подсказывали неизбежность вооруженной борьбы народа против всех деспотов и тунеядцев.
Композиция драмы изобилует шекспировскими контрастами: пышный придворный маскарад, блестящие дамы и кавалеры противопоставляются в начале пьесы оборванным и голодным нищим; праздничное веселье и ликование беспечного юноши нарушается появлением человека с обезображенным лицом - это патриот Лейтон, которого заклеймил королевский палач; скромные и суровые, но глубоко человечные пуритане (первый и второй гражданин) противопоставляются королеве Генриетте, роскошно разодетой, ослепительно красивой, но коварной, развращенной, вызывающей своими оргиями ужас в простом народе. Король словно зачарован обманчивой тишиной, которая лишь изредка нарушается сообщениями о «дерзких преступлениях шотландских бунтовщиков». Он не замечает глухого ропота толпы, осуждающей безумную расточительность и роскошь двора. Он не придает никакого значения пророческим предсказаниям шута Арчи, который предрекает в недалеком будущем возмездие за насилие над «нищей страной», он не слышит угрожающих реплик патриотов - Баствика, Лейтона, Сент-Джона.
Шелли предполагал окончить свою драму, противопоставив два резко противоположных друг другу образа - пигмея Карла I и титана - факелоносца народной революции Кромвеля, каким он ему рисовался на первом этапе английской буржуазной революции. Карл, абсолютно не ощущающий духа времени, мнящий себя вершителем судеб истории, на самом деле подобен карлику, замахнувшемуся картонным мечом на исполина, на английский народ, который не может и не желает больше идти по указанному Карлом и феодалами пути, ибо он вырос из «узких детских одежд.монархии» (Шелли) и жаждет демократических свобод.
Народ в драме «Карл I» не декоративный фон, на котором развивается действие, напротив, он является главным персонажем пьесы. Поэт смело вводит десятки действующих лиц, создает Множество мастерски и правдиво выписанных характеров, которые едины в своем стремлении сокрушить ненавистный гнет католицизма и феодального самоуправства. Массовые народные сцены, отличающиеся большой силой художественного воздействия, занимающие важное место в композиции драмы, призваны подчеркнуть ту глубокую истину, что судьба британской нации определяется не личной волей того или иного высокопоставленного лица, а участием самого народа в исторических событиях, его волей и энергией, его героической, самоотверженной борьбой за демократию, за прогресс.
Однако это реалистическое произведение Шелли осталось неоконченным из-за внезапной гибели поэта. Политическая поэзия. Шелли стремился влиять в революционном духе на все события, совершающиеся на его далекой родине. Он создает новый для английской поэзии жанр массовой песни, по силе и грозной красоте стиха, по своей простоте близкой подлинным народным песням. Шелли поднимает также на небывалую высоту жанр революционной оды. Важнейшей вершиной политической лирики Шелли является поэма «Маскарад Анархии» и «Песня англичан», в которых поэт показывает, что капиталисты «присвоили труд рабочих»:
Ты сеешь,- а другой пожнет. Одежды ткешь - другой возьмет.
(«Песня англичан».)
В гневных, крепких, как сталь, строках этих произведений звучит революционный призыв раз и навсегда сбросить власть немногих - причину всех страданий народных:
Встаньте от сна, как львы, Цепь порвите, как былинку...
(Маскарад Анархии»)
Как и в больших драматических произведениях, написанных в Италии («Прометей», «Эллада», «Карл I»), в политических стихах звучит та же великая прометеевская тема беззаветной борьбы за светлое будущее людей, за «мир прекрасный, где не будет рас, племен и классов» и где труд из проклятия превратится в «источник радости и вечной молодости мира».
Шелли с нетерпением ждал революционных действий от английского народа. Медлительность соотечественников вызывала в нем раздражение; он осыпал их упреками и горькими насмешками за излишнюю осторожность:
На улице камни остыли,
И холодны трупы в могиле...
Сыны Альбиона мертвей
Холодных дорожных камней!
Их топчут, как глину,- недвижны они год от года...
Зато малейший успех республиканцев вызывал бурную радость Шелли, Так, написанная под впечатлением неаполитанской революции ода «Свобода» поражает колоссальным историческим оптимизмом:
Как зиждительный ливень могучей весны, На незримых крылах ты над миром летишь, От народа к народу, в страну из страны, От толпы городской в деревенскую глушь, И горит за тобой, тени рабства гоня, Яркий луч небывалого дня!
Так Шелли восславил свободу. Революция в Неаполе казалась поэту началом «переустройства мира на новых основаниях».
Героическая борьба рабочих вдохновила Шелли на творческий подвиг. В своей политической лирике 1819-1821 годов и в философских произведениях он поднимается до конкретного предвидения всемирно-исторической освободительной роли пролетариата («Философский взгляд на реформу», «Песня англичан», 1819). Он пророчески предсказывает, что главным социальным конфликтом XIX века станет классовая борьба между трудом и капиталом и что в этой борьбе победит рабочий класс. Он призывает народ осознать, что он - единственный законный хозяин жизни, что ему не хватает лишь организованности, чтобы свергнуть власть лордов и тунеядцев. Однако Шелли не сумел все же подняться до последовательно-материалистического понимания исторического процесса. Противоречия в его мировоззрении, неизбежные для революционера домарксистского периода, особенно ярко проявляются в поэме «Маскарад Анархии», где он то призывает «стряхнуть цепи рабства, словно солому», то «не запятнать себя кровопролитием» и «со скрещенными руками спокойно стоять», «испепеляя врага презрением». Эти противоречия, свойственные всему творчеству Шелли, являются не столько противоречиями его собственной мысли, сколько отражением определенной стадии борьбы английского пролетариата. И все же Шелли был «подлинным революционером и всегда относился бы к авангарду социализма». Он постоянно боролся против всяких иллюзий о классовом мире и успешно преодолевал их. Уже в «Оде борцам за свободу» (1819), написанной в том же году, что и «Маскарад Анархии», Шелли без колебаний принимает путь революционной борьбы, безоговорочно зовет на «священную битву» и «месть за замученных братьев»:
Вы слышите ль вопль миллионов,
Замученных тяжким законом?
То братьев и жен наших стоны! Восстаньте, восстаньте, восстаньте, Полки безответных рабов...
Тот же призыв находим и в «Песне англичан», ставшей впоследствии гимном чартистов:
Нет, раз посеял - сам и жни, Соткал одежду - сам носи, Добро копи не трутням злым, Куй меч, чтоб защищаться им.
Поэтическое новаторство Шелли. Таким образом, Шелли повлиял на последующее развитие английского искусства и как выдающийся теоретик литературы. Его замечательный труд «Защита поэзии», несмотря на известную дань идеализму, до сих пор не потерял теоретического интереса. Главные требования Шелли к поэзии - публицистичность, злободневность, воинственная непримиримость к социальному злу - были восприняты и всесторонне разработаны чартистами и позднее английскими критиками-коммунистами Фоксом, Силлэном, Линдсеем и другими.
Пламенный поборник прав английских рабочих и ирландских крестьян, Шелли революционному содержанию своей поэзии нашел и новую прекрасную форму. Поэт-новатор, он вместе с Байроном открыл новую эру в развитии английской поэзии. У Шелли учились поэты-чартисты, немецкие и французские поэты революции 1848 года и Парижской коммуны 1871 года. Шелли создал новые, своеобразные приемы стихосложения,, передающие взволнованную речь оратора, говорящего перед многочисленной аудиторией. Необычайно расширенный диапазон строфики, применение лучших лексических ресурсов языка позволили поэту свободно насыщать свои произведения боевыми призывами, восторженными приветствиями в честь восставших народных масс, гневными обличениями врагов этих масс - лордов и твердолобых, консервативных буржуа. Его стих впитал в себя огромное богатство современной поэту речи - политической, научной, разговорной. Шелли вводил в поэзию новые слова и обороты, порожденные той бурной, переломной эпохой; героический тон, маршеобразные ритмы сочетаются у него с задушевной лирикой.
Сила, нежность и яркость лучших строк политической лирики Шелли передавали художественными средствами поступь пришедших в движение многомиллионных масс - творцов истории, боровшихся с гнетом британской монархии и всеевропейской реакцией.
Шелли - народный поэт. Его традиции и по сей день обогащают прогрессивную англо-американскую, канадскую, южноафриканскую, австралийскую поэзию.
В России имя Шелли становится известным еще при его жизни. В «Обозрении английской литературы», помещенном в «Московских ведомостях» в мае 1822 года, наряду с именами Байрона, Вордсворта и В. Скотта упоминается имя некоего Шеллея. С глубоким сочувствием отзываются о творчестве Шелли русские революционеры-демократы. Белинский, например, указывал на то, что Байрон и Шелли - явления одного порядка, в равной степени «отрицающие английскую действительность». Герцен сравнивает Шелли с Вольтером и Белинским по тому всестороннему влиянию, которое оказало его творчество и его личность на умы его современников. Писарев отмечал, что это был один из тех писателей, которые пробудили «...в людях ощущение и сознание настоятельных потребностей современной гражданской жизни».
Не менее высоко ставил П. Б. Шелли и гениальный русский писатель Л. Н. Толстой, который писал, что «у него (то есть у Шелли. - Б. К.) были самые возвышенные стремления, всегда искренние и смелые». Великий пролетарский писатель А. М. Горький определил место Шелли среди величайших классиков мировой литературы: «Та художественная литература, которой присвоено имя «великой», никогда не пела хвалебных песен явлениям социальной жизни. Боккаччо, Рабле, Свифт, Сервантес, Лопе де Вега, Кальдерон, Вольтер, Байрон, Гете, Шелли, Пушкин, Лев Толстой, Флобер и другие люди этого роста и значения - вот создатели великой литературы...».
Приворот является магическим воздействием на человека помимо его воли. Принято различать два вида приворота – любовный и сексуальный. Чем же они отличаются между собой?
По данным статистики, наши соотечественницы ежегодно тратят баснословные суммы денег на экстрасенсов, гадалок. Воистину, вера в силу слова огромна. Но оправдана ли она?
Порча насылается на человека намеренно, при этом считается, что она действует на биоэнергетику жертвы. Наиболее уязвимыми являются дети, беременные и кормящие женщины.
Испокон веков люди пытались приворожить любимого человека и делали это с помощью магии. Существуют готовые рецепты приворотов, но надежнее обратиться к магу.
Достаточно ясные образы из сна производят неизгладимое впечатление на проснувшегося человека. Если через какое-то время события во сне воплощаются наяву, то люди убеждаются в том, что данный сон был вещим. Вещие сны отличаются от обычных тем, что они, за редким исключением, имеют прямое значение. Вещий сон всегда яркий, запоминающийся...
Существует стойкое убеждение, что сны про умерших людей не относятся к жанру ужасов, а, напротив, часто являются вещими снами. Так, например, стоит прислушиваться к словам покойников, потому что все они как правило являются прямыми и правдивыми, в отличие от иносказаний, которые произносят другие персонажи наших сновидений...
Если приснился какой-то плохой сон, то он запоминается почти всем и не выходит из головы длительное время. Часто человека пугает даже не столько само содержимое сновидения, а его последствия, ведь большинство из нас верит, что сны мы видим совсем не напрасно. Как выяснили ученые, плохой сон чаще всего снится человеку уже под самое утро...
Согласно Миллеру, сны, в которых снятся кошки – знак, предвещающий неудачу. Кроме случаев, когда кошку удается убить или прогнать. Если кошка нападает на сновидца, то это означает...
Как правило, змеи – это всегда что-то нехорошее, это предвестники будущих неприятностей. Если снятся змеи, которые активно шевелятся и извиваются, то говорят о том, что ...
Снятся деньги обычно к хлопотам, связанным с самыми разными сферами жизни людей. При этом надо обращать внимание, что за деньги снятся – медные, золотые или бумажные...
Сонник Миллера обещает, что если во сне паук плетет паутину, то в доме все будет спокойно и мирно, а если просто снятся пауки, то надо более внимательно отнестись к своей работе, и тогда...
При выборе имени для ребенка необходимо обращать внимание на сочетание выбранного имени и отчества. Предлагаем вам несколько практических советов и рекомендаций.
Хорошее сочетание имени и фамилии играет заметную роль для формирования комфортного существования и счастливой судьбы каждого из нас. Как же его добиться?
Еще недавно многие полагали, что брак по расчету - это архаический пережиток прошлого. Тем не менее, этот вид брака благополучно существует и в наши дни.
Очевидно, что уход за собой необходим любой девушке и женщине в любом возрасте. Но в чем он должен заключаться? С чего начать?
Представляем вам примерный список процедур по уходу за собой в домашних условиях, который вы можете взять за основу и переделать непосредственно под себя.
Та-а-а-к… Повеселилась вчера на дружеской вечеринке… а сегодня из зеркала смотрит на меня незнакомая тётя: убедительные круги под глазами, синева, а первые морщинки
просто кричат о моём биологическом возрасте всем окружающим. Выход один – маскироваться!
Нанесение косметических масок для кожи - одна из самых популярных и эффективных процедур, заметно улучшающая состояние кожных покровов и позволяющая насытить кожу лица необходимыми витаминами. Приготовление масок занимает буквально несколько минут!
Каждая женщина в состоянии выглядеть исключительно стильно, тратя на обновление своего гардероба вполне посильные суммы. И добиться этого совсем несложно – достаточно следовать нескольким простым правилам.
С давних времен и до наших дней люди верят в магическую силу камней, в то, что энергия камня сможет защитить от опасности, поможет человеку быть здоровым и счастливым.
Для выбора амулета не очень важно, соответствует ли минерал нужному знаку Зодиака его владельца. Тут дело совершенно в другом.
© Все права на статьи принадлежат авторам сайта, если не указано иное.
16 +