Б. В. Юсов. "А. П. Федченко"
Москва, Географгиз, 1953 г. OCR Detskiysad.Ru
Перед нами книга А. П. Федченко «В Коканском ханстве» (А. П. Федченко. Путешествие в Туркестан, т. I, ч. II, «В Коканском ханстве», СПб. - Москва, 1875). Книга иллюстрирована искусно выполненными рисунками. Среди них особое внимание обращает на себя цветная репродукция с картины «Алаи и Заалайские горы», на которой видна часть Памиро-Алая, одного из интереснейших по своей природе районов нашей родины.
Плавно и быстро несутся по Алайской долине воды реки Кызыл-су. Как в зеркале, отражаются в воде прозрачные облака и подступающие к реке предгорные холмы.
На заднем плане картины, за островершинными предгорьями, стеной высится могучий Заалайский хребет - северный край Памирского нагорья. Вечные снега сплошь окутали его скалистые склоны, смягчили очертания гребня, и лишь бледные светотени помогают глазу выделить отдельные отроги и вершины. Справа, значительно превышая соседние вершины, над гребнем хребта поднимается пирамидальный пик, носящий ныне имя великого Ленина.
Картина, с которой сделана репродукция, принадлежит кисти известного художника А. К. Саврасова (картина написана им по рисунку с натуры О. А Федченко). Она привлекает внимание свежестью красок, мастерством передачи художником своеобразия и богатства среднеазиатского горного ландшафта.
Картина «Алай и Заалайские горы» интересна не только как произведение живописи; с ней связана замечательная страница истории отечественной географии. Она напоминает о выдающемся исследователе Средней Азии - А. П. Федченко, который первым начал изучение Памиро-Алая.
Алексей Павлович Федченко родился в Иркутске 7 (19 н. ст.) февраля 1844 года в семье сибирского золотопромышленника. Нелегкими, полными лишений были детство и юность будущего знаменитого путешественника и исследователя. Когда Алексей еще учился в гимназии, отец его разорился. Вскоре отец умер, оставив свою семью в нищете. Алексей смог окончить гимназию лишь благодаря материальной помощи старшего брата, Григория Павловича, который окончил Казанский университет и уже был профессором Технического училища в Москве.
Несмотря на тяжелое материальное положение, мать Алексея Павловича не оставляла мысли дать своим детям высшее образование. Она продала остатки скромного имущества, собрала таким образом необходимые на дорогу средства и переехала из Иркутска в Москву. В Москве шестнадцатилетний Алексей Федченко поступил на физико-математическое отделение Московского университета.
Алексей Павлович отличался большими способностями, пытливым умом и любовью к наукам и книгам. Еще в гимназические годы он, с несвойственной его возрасту серьезностью, увлекался коллекционированием растений и насекомых и чтением книг. Эти занятия постоянно поощрял Григорий Павлович.
Увлечения детства нашли в университете благоприятную почву и выросли в большую любовь к естественным наукам. Федченко пришел в университет в начале 60-х годов XIX века. Как известно, эти годы в истории русского естествознания ознаменовались выдающимися успехами.
В самое короткое время наука в России, достигла огромных результатов и опередила во многих областях достижения зарубежных ученых.
Русское естествознание этого периода гордится именами Менделеева, Бутлерова, Чебышева, Сеченова, Столетова.
Многие русские биологи, такие, как Бэр, Бекетов, Ценковский, Северцов, Рулье и другие, еще до опубликования Даремом его труда «О происхождении видов» выступали выразителями эволюционных взглядов.
Велики были успехи и географической науки. В эти годы началась деятельность П. П. Семенова, Н. А. Северцова, Н. М. Пржевальского, заложивших основы передовой методики географических исследований и описаний и давших для народа прекрасно и увлекательно написанные отчеты о своих путешествиях.
Молодой Федченко, оказавшийся в одном из научных центров страны - Московском университете, попал под влияние энтузиастов, всецело отдававших себя науке. Деятельный и любознательный студент сразу же включился в различные научные кружки, смело взялся за самостоятельную научную работу.
С каждым годом круг специальных и общеобразовательных знаний А. П. Федченко все более расширялся. Занятия в кружках, общение с видными учеными и посещение публичных лекций Ценковского, Сеченова, Столетова способствовали быстрому формированию исследователя.
Особенно большое влияние оказал на Федченко и его товарищей студентов-естественников профессор зоологии Московского университета Анатолий Петрович Богданов, молодой, но уже завоевавший широкое признание ученый, замечательный педагог и видный общественный деятель. Любознательная молодежь из числа студентов-естественников объединилась вокруг своего любимого профессора, по почину которого в университете был создав кружок, поставивший перед собой целью изучение природы и населения Московской губернии и примыкающих к ней местностей средней России. В октябре 1863 г. этот кружок был преобразован в Общество любителей естествознания, антропологии и этнографии, сыгравшее потом немалую роль в развитии отечественной науки.
Федченко был одним из основателей Общества. Его кипучая натура, неутолимая жажда знаний не могли удовлетвориться участием в каком-либо одном отделении Общества: он занимался и зоологией, и антропологией, и геологией. Когда при Обществе была создана так называемая Энтомологическая комиссия, Федченко был избран ее председателем. Одновременно он взял на себя собирание и определение двукрылых и перепончатокрылых насекомых. Собранные им коллекции и ныне составляют основу одного из отделов «Московской фауны» в Зоологическом музее Московского университета, а изданная им работа «Список двукрылых Московского учебного округа» также не потеряла своей научной ценности до наших дней.
В 1864 г. Федченко блестяще окончил университет со степенью кандидата. К этому времени он уже имел научные труды и был известен как талантливый молодой ученый.
Однако нужда не позволяла ему углублять дальше свое образование, заниматься любимой научно-исследовательской работой. Федченко пришлось ограничиться преподаванием естествознания. Преподавание он вел в нескольких учебных заведениях и свободного времени у него совершенно не оставалось. Лишь через два года, когда его назначили помощником инспектора в Московском университете, Федченко мог посвятить свободные часы научным занятиям энтомологией и антропологией.
Антропология глубоко и давно интересовала Федченко, с самого начала его научной деятельности; в этой области он разделял взгляды русских антропологов-материалистов. Он производил исследования, писал статьи, делал переводы работ иностранных антропологов на русский язык.
В 1867 г. Федченко женился на Ольге Александровне Армфельд, дочери профессора Московского университета. Ольга Александровна также с детских лет любила природу.
Еще в годы учебы в Николаевском институте при воспитательном доме, куда она была отдана одиннадцати лет, она с увлечением занималась сбором коллекций растений и насекомых. Будучи 15-16-летней девушкой, она собрала гербарий Можайского уезда и большую коллекцию насекомых, которая впоследствии вошла в «Список двукрылых Московского учебного округа», составленный Алексеем Павловичем.
По выходе из института Ольга Александровна стала давать уроки и делать переводы для журнала «Садоводство».
Человек одаренный, широкого круга интересов, она принимала деятельное участие в работах кружка А. П. Богданова, а затем и в Обществе любителей естествознания, антропологии и этнографии, занималась языками и историей, зоологией и антропологией. Но любимыми занятиями Ольги Александровны были ботаника и живопись, которым уделяла она немало внимания. Ее незаурядные дарования, проявившиеся с самого юного возраста, с годами становились все более яркими и разносторонними.
«Талант, необыкновенная энергия, настойчивость, выносливость, усидчивость и глубокий интерес к науке - вот выдающиеся ее свойства»,- говорили о ней впоследствии.
В том же 1867 году, вскоре после свадьбы, супруги Федченко выезжали в Финляндию и Швецию, где они вели антропологические исследования и, кроме того, занимались другими научными работами, в особенности сбором и изучением местных насекомых.
По возвращении из Скандинавии Федченко участвовал в работах 1-го съезда естествоиспытателей. Тогда-то у него и зародилась мысль заняться исследованиями в Средней Азии, или, как тогда говорили, Туркестане. Не зная еще, удастся ли ему осуществить это желание, Алексей Павлович вместе с Ольгой Александровной начал готовиться к будущему трудному и опасному путешествию.
Он тщательно изучал имевшиеся уже коллекции растительности и животного мира Средней Азии, снова и снова внимательно перечитывал классические отчеты экспедиций П. П. Семенова-Тян-Шанского, Н. А. Северцова и других русских исследователей, изучал приемы и методику их работы.
Какие же условия тогда были в Средней Азии для научных исследований? Чем был вызван интерес русских ученых именно к этой части азиатского материка и что сделали для ее изучения П. П. Семенов-Тян-Шанский и Н. А. Северцов?
Научная деятельность Семенова-Тян-Шанского и Северцова, а затем Федченко и Мушкетова проходила в Средней Азии в годы, когда в истории среднеазиатских народов начался поворот, изменивший их политическую, экономическую и культурную жизнь. В середине XIX столетия границы русского государства уже вплотную придвинулись к Средней Азии, а в 60-х годах началось ее присоединение к России.
Присоединение Средней Азии к России было вызвано рядом исторических и политических причин. Средняя Азия, с которой у России были давние экономические связи, была нужна развивающейся русской буржуазии как база сельскохозяйственного, главным образом хлопкового, сырья и как обширный рынок сбыта промышленной продукции; помещики же хотели получить новые земли.
Другая важная причина, побудившая царское правительство начать присоединение Средней Азии, заключалась в следующем: английские захватчики, укрепившись в Индии, особенно после территориальных захватов в 30-50-х годах XIX столетия, стали распространять свои вожделения и на Среднюю Азию. Над Россией возникла серьезная и реальная опасность иметь у своих границ алчного и сильного соседа.
Присоединение Средней Азии к России, начавшееся с 60-х годов, в основном было закончено уже в 80-х годах; вне пределов русского государства оставался лишь Памир, который вошел в состав империи только в 1895 г., после чего в Средней Азии оставались формально самостоятельными, по существу вассальными, два государства: Бухарский Эмират и Хивинское ханство.
Феодальные ханства Средней Азии - Кокандское, Хивинское и Бухарское, вследствие своей политической и экономической отсталости и постоянных разорительных междоусобиц, не смогли оказать русским войскам достаточно серьезного сопротивления. Кроме того, попытки среднеазиатских правителей дать отпор русской армии не встречали широкой поддержки со стороны населения Средней Азии. Измученные кровопролитными феодальными междоусобицами и нашествиями со стороны Ирана и Афганистана, трудящиеся массы Средней Азии видели избавление от этих бед в присоединении к сильному, способному защитить их русскому государству.
С присоединением к России Средняя Азия стала русской колонией. К угнетению трудового среднеазиатского населения местными феодалами и духовенством прибавился еще национальный и экономический гнет со стороны царской администрации и русской буржуазии. Однако присоединение к России имело огромное прогрессивное значение для многонационального населения Средней Азии. Оно постепенно выводило народы Средней Азии из состояния длительного экономического, политического и культурного застоя, способствовало образованию там рабочего класса. Местное население вошло в тесное соприкосновение с передовой русской культурой. В дальнейшем народы Средней Азии совместно с великим русским народом и под его руководством пришли к победе социалистической революции.
Первым ученым, посетившим горную часть Средней Азии, был П. П. Семенов. В 1856-1857 гг. он совершил несколько поездок в северные цепи Тянь-шаня, до него никем из ученых не обследованные, и посетил живописное высокогорное озеро Иссык-куль. Он открыл верховья Нарына (Сыр-дарьи) и первым из исследователей увидел вершину Хан-тенгри, или «Царя неба», как называли ее местные жители. Им была составлена первая схема горных хребтов Северного Тянь-шаня, сделаны описания их геологического строения, растительности, животного мира.
Несмотря на кратковременное пребывание Семенова в Тянь-шане, собранный им научный материал в новом свете представил природу Тянь-шаня и других горных областей Средней и Центральной Азии.
За свой научный подвиг Семенов в 1906 г. получил почетное право именоваться Семеновым-Тян-Шанским.
После Семенова исследования Средней Азии продолжали другие ученые. Наиболее видное место среди них принадлежит Н. А. Северцову. В течение многих лет, начиная с 1857 г., Северное обследовал ряд горных систем и хребтов Средней Азии и обширную низменность, орошаемую нижним и средним течением одной из крупнейших среднеазиатских рек - Сыр-дарьи.
В результате экспедиций Семенова, Северцова и других русских исследователей к 70-м годам XIX столетия была обследована уже значительная часть Средней Азии. Однако совершенно загадочным для науки оставался еще Памиро-Алай.
В конце 60-х годов XIX столетия туркестанская администрация обратилась в Общество любителей естествознания, антропологии и этнографии с предложением принять участие в изучении вновь приобретенных Россией среднеазиатских земель и территории Кокандского ханства, с которым тогда ненадолго установились мирные отношения. Перспектива больших научных работ заинтересовала руководителей Общества. Им было известно, что А. П. Федченко готовится к исследованиям в Средней Азии, и они предложили ему воспользоваться случаем и таким образом осуществить свое заветное желание - проникнуть в не изведанную никем область, расположенную к югу от Ферганской долины.
Извещая администрацию Туркестанского края о решении Совета Общества поручить научные работы в Средней Азии А. П. Федченко, секретарь Общества писал: «Уже давно остановился Совет общества в выборах на секретаре нашего Антропологического отдела А. П. Федченко, как на человеке наиболее способном... уже успевшем заявить себя серьезными исследованиями. Отсылая его к Вам, мы отнимаем у себя часть самого ядра нашего Общества, долю души его».
В ненастные дни конца октября 1868 г. А. П. Федченко и его жена Ольга Александровна выехали в свой дальний и опасный, но заманчивый путь. В Оренбурге (ныне г. Чкалов) к ним присоединился опытный охотник и препаратор И. И. Скорняков, до этого сопутствовавший Н. А. Северцову в его экспедициях по Туркестану.
Вскоре небольшой отряд А. П. Федченко вступил на территорию Средней Азии. Уже недалеко был древний город Самарканд, близ которого высились вершины окраинных хребтов горной страны, тогда еще незнакомой географам. Федченко предстояло первому из ученых найти путь в район высочайших вершив и ледников Средней Азии.
* * *
Ныне горная страна, известная под названием Памиро-Алая, уже не является загадкой; она хорошо изучена, в основном за годы советской власти, отечественными географами, ботаниками, зоологами, альпинистами.
Величественная горная панорама открывается человеку, летящему на самолете над снежными исполинами Памиро-Алайской горной системы. Справа и слева вздымаются, скрываясь в облаках, скалистые пики с бесчисленным количеством ложбин, изранивших склоны гор; далеко внизу извиваются ущелья с пенящимися в бездонной их глубине потоками; и куда ни посмотришь - ослепляюще ярко блестят ледяные шапки горных вершин и безбрежные фирновые поля, дающие жизнь бесчисленным рекам и ручьям.
Если бы самолет смог подняться на такую высоту, что с нее можно было бы окинуть взглядом весь Памиро-Алай, то взору представилась бы картина своеобразного расположения хребтов. Самая северная цепь этой горной страны, окаймляющая в виде слабо выгнутой к югу дуги Ферганскую долину, образована Туркестанским и Алайским хребтами, связанными мощным Матчинским горным узлом, поднимающим к небу свою вершину на высоту почти шести с половиной тысяч метров. Оба хребта несут на себе многочисленные ледники и отличаются резкими и острыми формами вершин и гребней.
Параллельно Туркестанскому хребту, но южнее, отделившись от Матчинского узла, тянется с востока на запад Гиссарский хребет, гребень которого покрыт вечными снегами. От этого хребта ответвляются горные цепи мощных Зеравшанского и Каратегинского хребтов.
В восточной части Памиро-Алайской системы, к югу от Алайского хребта, располагается самое высокое в Советском Союзе обширное Памирское нагорье, своими очертаниями напоминающее четырехугольник и представляющее собой как бы «блюдо» с приподнятыми краями. Северным краем этого высокоподнятого над уровнем моря «блюда» служит широтный Заалайский хребет, с пирамидальным пиком Ленина, высота которого более 7 тысяч метров; на юге край нагорья образует хребет Ваханский, на востоке - Кашгарский хребет; на западе Памир переходит в горную страну Западного Бадахшана. Здесь высятся сильно расчлененные высокие горные хребты, преимущественно широтного и юго-западного простирания, с глубокими и часто непроходимыми долинами и ущельями, на дне которых пенятся буйные горные потоки.
Иная картина открывается на Памире. Он менее расчленен; над его поверхностью, расположенной над уровнем моря на 3 500-4 000 м, поднимаются относительно невысокие - редко до 2 тыс. метров - горные вершины и хребты, между которыми раскинулись широкие долины и бессточные котловины с озерами. Это - холодная высокогорная пустыня.
Научные работы Федченко начал в окрестностях Самарканда, где он провел зиму. Уже к середине апреля собранная им зоологическая коллекция насчитывала до 8 000 экземпляров. Ольга Александровна, на которую были возложены обязанности экспедиционного ботаника и художника, собрала 2 500 экземпляров растений (200 видов).
Круг интересов Алексея Павловича, проявленных им в это время, был очень велик. Ознакомившись с хозяйством местных жителей, Федченко приходит к мысли об устройстве в верхнем течении реки Зеравшан водохранилища, что позволило бы земледельцам значительно расширить орошаемые площади.
Узнав о том, что население часто отравляется хлебом из пшеничной муки и что «причина отравления - присутствие в муке значительного количества особого зерна, известного туземцам и называемого мастак, т. е. «пьяное зерно», он начинает тщательные исследования и вскоре находит реактивы, с помощью которых присутствие ядовитого вещества легко обнаруживается.
Федченко занимался также и лечебной практикой, часто заходил вместе с Ольгой Александровной в дома бедных жителей и оказывал им бесплатную медицинскую помощь, облегчая страдания больных.
В конце апреля 1869 г. Федченко выехал на обследование Зеравшанской долины. После дождей, которые шли как раз перед его выездом, природа приятно преобразилась: «Все деревья были одеты уже роскошной листвой; поля пшеницы, люцерны, ячменя имели высокую густую траву; дикорастущие растения пестрым ковром покрывали межи и свободные пространства».
Путь Федченко лежал на Катта-Курган, откуда он направился на север в горы Ак-тау, в которых им было найдено множество новых интересных растений и горных птиц.
На всем пути отряд русского путешественника приветливо встречали местные жители.
После поездки в горы Ак-тау исследователь направился на юг к Зеравшанскому хребту и вдоль северного его подножия проехал до селения Дашти-Казы. Это был конечный пункт летней поездки 1869 г. Отсюда Федченко вернулся в Самарканд, где провел еще ряд дополнительных разнообразных наблюдений, а затем в конце лета выехал в Москву.
В результате путешествия по Зеравшанекой долине было собрано до 10 тысяч экземпляров различных животных и насекомых, большой гербарий степных и горных растений, в том числе был найден и загадочный для ученых того времени сумбул (сумбул -дикорастущее в Памиро-Алае (в Магианских горах) многолетнее растение из семейства зонтичных; ценное лекарствен растение, применяющееся при неврастении). Большую ценность имела составленная участниками отряда Федченко «пятиверстного» масштаба карта на площадь более 8 000 кв. верст и превосходно выполненный Ольгой Александровной альбом рисунков. А. П. Федченко были собраны также сведения о расселении таджиков и узбеков и расспросные сведения о некоторых прилегающих к Зеравшанекой долине землях. Очень ценными для хозяйства Туркестана оказались наблюдения Федченко, проводившиеся им в 1869 г. над шелковичным червем и его болезнями. Еще большее значение имели его наблюдения над риштой. Ришта, или медицинский струнец, - паразитический червь, который проникает в подкожные ткани человека и, вырастая нередко до одного метра и более длины, причиняет зараженному мучительную боль. Этот паразит является большим бедствием для населения многих районов Азии и Африки.
Ученым зарубежных стран, пытавшимся выяснить развитие зародыша ришты и наметить затем пути борьбы с ней, не удалось достичь положительного результата. А. П. Федченко, со свойственными ему смелостью и умением, взялся за решение этой проблемы.
Успеху в его исследованиях способствовали те глубокие знания, которые он приобрел еще в студенческие годы, когда, будучи членом Общества любителей естествознания, работал над изучением насекомых и, в частности, насекомых - переносчиков болезней животных и растений.
Как всегда, ему много помогала Ольга Александровна. Вместе с Алексеем Павловичем она проводила различные наблюдения и делала зарисовки во время его микроскопических исследований.
В результате упорной исследовательской работы Федченко открыл тайну распространения ришты. «Микроскопические зародыши, которыми наполнено все тело ришты, попав в воду, как мне удалось наблюдать,- пишет он,- входят в маленького циклопа, там линяют и подвергаются дальнейшему развитию. Это наблюдение дало мне основание высказать предположение, что человек заражается риштой через питье, а не через кожу, как до сих пор гадательно предполагали».
Тщательно изучив ришту и стадии развития ее зародыша, Федченко предложил ряд мер по борьбе с ней и опубликовал на эту тему, помимо статьи в «Известиях Общества любителей естествознания», еще статью специально для узбекского населения.
Начатые Федченко работы по уничтожению риштозного заболевания в Средней Азии были доведены до конца уже советскими учеными.
Замечательные исследования Федченко над риштой имели исключительно большое значение для науки еще и потому, что он одним из первых ученых своими исследованиями подтвердил гипотезу передачи болезней через «промежуточных хозяев» - это было решение одной из важных проблем биологии.
По приезде в Москву Федченко составил отчет о своей экспедиции. Сопоставляя найденные им растения с подобными же растениями, известными в других районах России и в других странах, путешественник сделал ценные научные выводы и обобщения.
Особенно интересен его вывод о том, что в Средней Азии «Есть и свои своеобразные формы, которые от европейских отличаются часто только ничтожными, но постоянными различиями. Эти формы представляют величайший интерес и дают множество подтверждающих фактов для теории происхождения видов путем изменений».
В мае 1870 г. А. П. Федченко вновь выехал из Москвы для исследований бассейна верхнего Зеравшана. Свои научные работы он начал около Ура-Тюбе - одного из древнейших городов Средней Азии, основанного еще в V веке до н. э. От Ура-Тюбе экспедиция двинулась на юг к Туркестанскому хребту, перевалила его и спустилась в долину реки Зеравшана.
От Обурдана, расположенного в верховьях реки, экспедиция прошла через Варзаминор (ныне город Захмат-абад) к озеру Искандер-куль. Это озеро интересовало Федченко как водоем, с помощью которого, как он предполагал, можно будет регулировать воды Зеравшана и расширить таким образом площадь поливных земель в низовьях реки (проекты о создании водохранилища на Зеравшане, конечно, не могли быть реализованы при царизме. Лишь в советское время они были претворены в жизнь - ныне, как известно, у города Катта-Курган (но не в верховьях реки) построено большое водохранилище, любовно называемое народом Узбекским морем).
Путь от Обурдана нередко проходил по узким и опасным тропинкам, вьющимся по крутым горным склонам над шумящей далеко внизу рекой.
Особенно сильное впечатление на путешественников произвело ущелье реки Фан-дарьи. «Река течет в узкой щели,- пишет Федченко,- обрывистые скалистые берега прямо от реки поднимаются на громадную высоту. Дорога идет карнизами, или проложенными в мягких осыпях, или высеченными в скалах; местами же проходит по балконам, устроенным сбоку скал над рекой».
Озеро Искандер-куль оказалось меньших размеров, чем предполагал путешественник; не нашел он в нем и особенно интересной для него фауны.
Обследовав окрестности озера и северный склон Гиссарского хребта, Федченко направился вверх по течению реки Ягноб. На Ягнобе было встречено, как он пишет, «какое-то особое племя», говорящее на языке, не понятном таджикам. Позже было выяснено, что это потомки согдийцев - ираноязычного народа Средней Азии, составлявшего население одного из древнейших государственных образований на территории СССР.
Один из важных результатов маршрутов Федченко в Туркестанском и Гиссарском хребтах состоял в том, что впервые были пройдены все зоны растительности до границы вечных снегов, и таким образом было положено начало изучению горной фауны и флоры западной оконечности Памиро-Алайских горных хребтов.
В 1870 г. Федченко совершил также поездку в Магиан и дал описание этого интересного и своеобразного горного района.
Зиму и весну 1870/71 г. А. П. Федченко и Ольга Александровна провели в Ташкенте. Краткое пребывание там энергичных и талантливых ученых внесло свежую струю в культурную жизнь города.
Алексей Павлович организовал в Ташкенте Туркестанский отдел Общества любителей естествознания и написал для него проект устава, принял участие в работе возникшего отделения Географического общества, читал публичные лекции, собирал экспонаты для готовящейся в Москве Политехнической выставки. По его предложению было проведено также несколько публичных экскурсий в окрестности Ташкента по сбору ботанических и зоологических коллекций.
В это же время при участии Федченко в Ташкенте был заложен первый в Средней Азии ботанический сад, а созданный Федченко Туркестанский отдел Общества любителей естествознания приступил к организации Музея природы.
Весной 1871 г., когда горячее южное солнце не успело еще спалить распустившуюся растительность пустыни, Федченко выехал из Ташкента в восточные Кызыл-кумы, где не побывал еще ни один ученый.
Путешественнику удалось установить восточную границу песков этой обширной пустыни; он описал наиболее типичных представителей животного и растительного мира, доказал, что Кызыл-кумы - не бесплодная пустыня и что она может быть использована в хозяйстве края значительно полнее. Кроме того, на основании своих исследований он сделал интересные выводы об отличии своеобразной фауны пустыни Кызыл-кумы от фауны окружающих равнин.
Эта непродолжительная по времени поездка Федченко в Кызыл-кумы положила начало подлинно научному изучению пустынь Средней Азии.
Результаты работ Федченко явились большим вкладом в географическую науку. Но его деятельная натура не могла этим удовлетвориться, и он рассматривал свои экспедиции как подготовительную работу для дальнейшего, более широкого изучения Средней Азии. Он хотел связать свои работы с исследованиями Семенова, Северцова и других русских ученых в Северном и Среднем Тянь-шане, или, как тогда называли, Нарынском крае, хотел «найти точки соприкосновения своих работ по флоре и фауне Туркестанских гор с тем, что было наблюдаемо в Гималайской горной системе», и получить таким образом широкую и строго научную картину природы от южных границ России до берегов Индийского океана. Путешественника притягивали к себе горы, расположенные к югу от Ферганской равнины, манил неизведанный Памир.
Федченко не хотел терять драгоценного времени. Второго июня 1871 г. его экспедиционный отряд уже двигался по дороге на юг от Ташкента. Началось самое плодотворное путешествие ученого по Средней Азии.
Немало опасностей могло встретиться смелому исследователю. Неспокойно еще было в Средней Азии от междоусобиц и произвола местных правителей. Относилось это и к Кокандскому ханству, где беки и ханы двух основных групп населения ханства - кочевников (киргизов) и седлых (узбеков) - вели между собой непрерывную борьбу за власть, за возможность эксплуатировать простой народ. Всякий переворот в ханстве - приход нового правителя, убившего или изгнавшего с престола своего предшественника,- сопровождался резней, насилиями и грабежами соплеменников побежденного, т. е. трудового узбекского или киргизского населения.
Всего за три года до приезда Федченко в Кокандское ханство на престол после долгой борьбы снова вступил хан Худояр, представитель узбекских феодалов, до этого дважды изгонявшийся из Коканда своими противниками и вновь, с помощью бухарского эмира, возвращавшийся.
Несмотря на некоторое успокоение, наступившее в это время в Кокандском ханстве, Федченко все же не мог не волноваться, так как сохранялась возможность возникновения в ханстве новых междоусобиц или вторжения туда враждебно настроенных к русским неспокойных соседей Коканда.
Путешествие Федченко по землям Средней Азии, присоединенным к России, протекало спокойно. Местное население приветливо встречало русских.
Из Ташкента Федченко выехал в Ходжент (ныне Ленин-абад), а затем направился на восток и вскоре вступил на территорию самостоятельного еще тогда Кокандского ханства, которое занимало район Ферганской долины и частично Памиро-Алая.
Внимательный глаз исследователя ничего не упускал из виду: ни окружающей природы, ни особенностей быта местного населения. Вскоре он сделал интересные наблюдения о движении воздушных масс в Ферганской долине. Отмечая там наличие преобладающих западных ветров, он делает вывод: «Причина этих ветров та, что через узкое место близ Махрама, как через трубу, входит с запада воздух для поддержания равновесия в Кокандской долине, подверженной летом значительному нагреванию, отчего должны образовываться сильные восходящие токи. Существование этих токов,- говорит исследователь,- доказывается тем, что летом воздух в долине наполнен, как говорится, мглой».
«Всасывающее действие Ферганской котловины,- заканчивает ученый свой вывод,- так значительно, что она часто притягивает к себе потоки горячего сухого воздуха, образующиеся летом над песчаными пространствами Средней Азии. Тогда в Ходженте и Коканде дует так называемый гарм-сал, жаркий ветер..., который так губителен для шелковичного червя».
Через несколько дней Федченко был уже в самом городе Коканде. «Коканд для беглого обзора, какой мы могли сделать, не представляет многого,- писал об этом типичном городе Средней Азии того времени Федченко,- характер его такой же, как всех среднеазиатских городов: те же тесные, кривые улицы между глиняными заборами и стенами с небольшими редко попадающимися и всегда затворенными воротами, ведущими в скрытые на дворе строения. Только базар, медрессе и мечети да разбросанные базарчики несколько разнообразят безличность среднеазиатского города».
Федченко приводит описание бумагоделательной фабрики, базара - «средоточия общественной жизни в среднеазиатских городах» того времени - и других достопримечательностей города. Он дает яркие картины народного быта и жестоких нравов среднеазиатского владыки, описывает его суды, явные и тайные казни над своими противниками.
Побывал Алексей Павлович и на приеме у хана Худояра. Он подробно описывает дворец грозного правителя ханства, внешность самого хана и весь дворцовый этикет.
От «высокостепенного хана» - как титуловали правителя Кокандского ханства - Федченко уезжал в пожалованном ему халате. «Как ни курьезно казалось мне, - вспоминал путешественник, - проезжать верхом в разноцветном халате на плечах поверх фрака и с белой дорожной шляпой на голове, но я выдержал характер до конца и ни разу не рассмеялся во весь длинный путь через Кокандский базар».
В Коканде Федченко пробыл недолго. Его манили к себе сверкающие на юге вершины гор. Там можно было найти ключ ко многим загадкам, стоящим перед географами, геологами, ботаниками, зоологами. Там ведь никто еще из исследователей не бывал. И Алексей Павлович со своей смелой помощницей, Ольгой Александровной, стремится на юг. С караваном вьючных лошадей, сопровождаемые отрядом кокандских джигитов, они быстро едут вверх по долине реки Исфары.
Путешественник отмечает в своем путевом дневнике и характер местности, и высоту снежной линии, и высотные границы различных видов растительности. Вот его удивило присутствие в ущелье Исфары кустарника кара-ганы. «Это было,- пишет он,- для меня большой новостью: нигде на предыдущих экскурсиях в более западных горах не видел я, чтобы Caragana являлась, да еще преобладающей формой; в этом замечалось уже некоторое сходство с Нарыном и Алтаем». Выше в горах, на скалистых склонах появился можжевельник, который на высоте 3 350 метров снова исчез. Здесь исследователем отмечена верхняя граница древесной растительности Южно-Кокандских гор (так называл Федченко хребет, который позже получил название Туркестанского). Выше можжевельников в горах он наблюдал только так называемые альпийские растения, группы которых образуют кочки или «подушки».
На высоте около 4 270 м над уровнем моря, по наблюдениям Федченко, начиналось царство вечного льда и снега.
Пройдя по долине Исфары от ее низовьев до самых верховьев, он проследил также и геологический разрез Южно-Кокандского хребта.
В самых верховьях Исфары Федченко подошел к хаотическому нагромождению обломков скал - это была конечная морена, расположенная впереди большого ледника. Ледник он назвал именем известного русского геолога Щуровского, президента Общества любителей естествознания.
Федченко хотелось знать, что находится за водораздельным гребнем Южно-Кокандского хребта, не расположен ли там Зеравшанский ледник и не соединяется ли с ним открытый им ледник Щуровского.
«Меня собственно интересовал при посещении этой местности вопрос - нельзя ли перейти на другую сторону гор или, по крайней мере, взойти на гребень, чтобы увидеть, что находится на той стороне. По всем соображениям, как раз против ледника, мною посещенного, должен был находиться конец исполинского ледника, из которого вытекает Зеравшан» (предположение Федченко отчасти оправдалось, так как через несколько лет Мушкетовым была выяснена связь этих ледников, но только посредством боковых, а не главных ветвей).
Но проверить это предположение исследователю не удалось. Избалованные ханские джигиты не хотели взбираться на головокружительную высоту, подвергаться опасностям и наотрез отказались идти за скалистый гребень грозно высившегося впереди хребта. Пришлось повернуть обратно, а затем межгорными долинами и ущельями направиться на восток.
Путешественник вынужден был ограничиться обследованием только северного склона Алайского хребта, сбором здесь зоологических и ботанических коллекций и записью расспросных сведений о местности, лежащей за Алайским хребтом. Кроме того, он определил высоту горного перевала, которая оказалась равной 4270 м, и высоту наиболее выделяющейся около него вершины, имеющей, по его заключению, свыше 6 тысяч метров.
После поездки к вершинам Алайского хребта Федченко переехал в Уч-Курган, откуда направился в свой наиболее интересный маршрут - в Алайскую долину.
Путь его проходил по теснине реки Исфайрам. Тропа то и дело перебрасывалась с одного крутого склона на другой, масса обломков горных пород и огромных глыб затрудняла передвижение, часто тропа совсем исчезала или шла над ревущей внизу рекой по карнизу, устроенному из вбитых в скалу бревен с настилом хвороста. В довершение неудобств, путешественники нигде не могли найти пригодных для ночлега и отдыха площадок и покрытых травою лужаек для вьючных лошадей.
По мере подъема в ущелье становилось все холодней, и легко одетые джигиты, сопровождавшие Федченко, по ночам мерзли. Особенно тяжело пришлось им на последней ночевке перед перевалом Тенгиз-бай, когда температура ночью была около 0°, при высоте местности 3 350 м. И все же дорога, по которой шли путешественники, имела и свои преимущества: она была кратчайшим путем, соединяющим Ферганскую и Алайскую долины, и проходила через наиболее низкий и легкодоступный перевал в Алайском хребте.
Небольшой подъем вывел путешественников из долины Исфайрама на перевал.
Открывшаяся неожиданно с перевала Тенгиз-бай картина изумила путешественников, вызвав у них безмолвное восхищение. «Вид с перевала,- пишет Федченко,- заставил нас остановиться: перед нами открылась панорама исполинских снеговых гор».
Среди горных великанов выделялся белоснежный пирамидальный пик со скрытой в клубящихся облаках вершиной. Ныне этот пик носит имя великого основателя Советского государства В. И. Ленина. Высота пика 7 134 метра.
Восхождение на перевал Алайского хребта ознаменовалось крупнейшим географическим открытием: за Алайской долиной с запада на восток вытянулся громадный широтный хребет, гребень и вершины которого были покрыты вечными снегами и льдами. Открытый Федченко хребет был назван им Заалайским. Это был, как правильно заключил исследователь, северный край Измирского нагорья.
Открытие широтного Заалайского хребта подтвердило мысль Н. А. Северцова, который подверг сомнению представления немецкого географа А. Гумбольдта и его последователей о существовании меридионального хребта Болор, будто бы соединяющего Гималаи и Тянь-шань. «Теперь доказано,- мог сказать Федченко,- что Болора нет и, таким образом, опираясь на факты, смело можно было уже отбросить неверные гипотезы о строении гор «Высокой Азии».
После того как Ольга Александровна зарисовала панораму Заалайского хребта, путешественники стали спускаться в долину Кызыл-су.
Спуск с гребня Алайского хребта, являющегося водо: разделом Аму-дарьи и Сыр-дарья, крупнейших рек Средней Азии, не пополнил, вопреки ожиданиям Федченко, его ботанических и зоологических коллекций. На южном склоне хребта он надеялся увидеть флору и фауну, резко отличающиеся от всего ранее виденного им в Средней Азии, но в результате своих наблюдений был вынужден записать: «Водораздел не составляет границы в распространении животных и растений». Лишь внизу, на левом берегу Кызыл-су, к которой сбегают с Заалайского хребта торопливые и шумные горные речки, Федченко иашел несколько новых форм типца и чия, не только не встречавшихся ему ранее в Средней Азии, но и вообще не известных науке. Эти растения выросли, заключил он, из семян, принесенных в полую воду речкой с северного края «Крыши мира» - Заалайского хребта.
Вследствие недостатка средств и запрета токсабы - местного киргизского начальника - Федченко не смог направиться в ущелья и долины Заалайского хребта и далее на Памир, как ни тянула его туда страсть исследователя. Он осмотрел только ближайшую местность у Дараут-Кургана и собрал расспросные сведения о тех горах, куда не могла ступить его нога.
Ученый и в этих условиях сумел все же сделать очень много. Он достаточно точно определил высоту Заалайского хребта, его наиболее выдающихся вершин и высоту снеговой линии. Подметив сплошное распространение на Заалайском хребте снежного покрова, он сделал правильный вывод об «отсутствии крутизн и стремнин» у этого хребта, отличающегося, как известно, однообразными слабоволнистыми вершинами.
Исследователю все-таки хотелось получить, хотя бы расспросные, сведения и о том, что находится к югу от Заалайского хребта, что представляет собой «Крыша мира»! Он внимательно слушал рассказы гостеприимных киргизов о неведомых ему землях, о ведущих туда путях, о протекающих там реках. Из рассказов он узнал, что в июне Мук-су - левая ветвь Сурхоба - становится полноводнее Кызыл-су - правой его ветви.
Следовательно, решил ученый, Мук-су питают снега еще более высоких и грандиозных горных систем, чем Алайский и Заалайский хребты, питающие Кызыл-су.
Это предположение вскоре подтвердилось. В 1878 г., уже после смерти Федченко, его друг В. Ф. Ошанин, возглавлявший русскую экспедицию на Памир, сделал в районе реки Мук-су крупные географические открытия, в том числе открыл один из самых высоких в вашей стране хребтов - хребет Петра I - и самый большой ледник средних и низких широт земного шара, который, как было установлено позже, достигает 77 километров длины. Этот ледник Ошанин назвал ледником Федченко. «Я желал этим выразить,- писал Ошанин,- хоть в слабой степени, мое глубокое уважение к замечательным ученым трудам моего незабвенного товарища, которому мы обязаны разъяснением стольких темных вопросов в географии и естественной истории Средней Азии ... Пусть «Федченковский ледник» и в далеком будущем напоминает путешественникам имя одного из даровитейших и ценнейших исследователей Средней Азии».
Насколько позволяли обстоятельства, Федченко осмотрел и Алайскую долину. Это «постепенно поднимающееся и расширяющееся к востоку, высоко поднятое (от 2 500 до 3 700 метров) пространство,- пишет он,- в нижней своей части отдаленное от гребней [Алайского и Заалайского хребтов] предгорьями...».
Расположенная на большой высоте над уровнем моря, Алайская долина имеет летом прохладный, благоприятный для скотоводства климат. По всему обширному ее пространству раскинулся пестрый травяной ковер. Серебристый ковыль, высокий чий и другие травы составляют основу и узор этого естественного ковра. Обильные сочные травы Алайской долины позволяют кормиться там многим тысячам голов скота.
Но вот были окончены работы и у Дараут-Кургана. Подводя итоги своим исследованиям, Федченко писал: «Главным результатом моей поездки в Алай было выяснение орографии страны, лежащей к югу от долины Ферганы. Прежние сведения были весьма смутны, и картографы приходили в отчаяние, когда им нужно было изображать эту часть Азии, и, рисуя бог знает что, оговаривались, что «нам поверхность луны лучше известна, чем эта местность».
После путешествия в Алай Федченко смог окончательно сформулировать свои взгляды на строение гор Средней Азии.
Разработанные им с большим уменьем маршруты предыдущих поездок и алайской экспедиции позволили ему многократно пересечь ряд горных хребтов и пройти межгорными долинами. Он выяснил, что Тянь-шань представляет собой горную страну с резко выраженными цепями, вытянувшимися параллельно друг другу в направлении с востока на запад. Обширные собранные им материалы в дальнейшем дали ему возможность составить наиболее полную по тому времени карту Ферганской котловины и прилегающих к ней с юга местностей.
Несмотря на то что карта составлялась в значительной мере по глазомерной съемке, по расспросным сведениям и литературным источникам, она была большим достижением географии. Особенно важным было в основном правильное изображение на ней речной сети и населенных пунктов на Памире, северный край которого - Заалайский хребет - удалось увидеть исследователю.
Эта карта, «Объяснительная заметка» к ней и все географические сведения, собранные Федченко во время его путешествий по Средней Азии, послужили в то время главным и наиболее достоверным материалом для составления описаний и карт как отечественными, так и зарубежными географами.
Большую ценность представляли также ботанические и зоологические сборы и наблюдения, выполненные Федченко во время поездки в Алайскую долину. Новые сборы значительно пополнили уже имеющиеся у него коллекции фауны и флоры Средней Азии и дали основу для новых обобщений и выводов. В его среднеазиатской коллекции было уже около 20 тысяч экземпляров животных (в том числе 16313 насекомых) и тысячи экземпляров растений, включающих 800 видов.
Теперь исследователь уже хорошо знал, какой животный мир населяет Среднюю Азию, какие там произрастают растения. Он установил, что животный мир и растительность Средней Азии имеют много общих форм с животным и растительным миром Центральной Азии, Индии, Гималаев и средиземноморской области; вместе с тем ему стало ясно, что фауна и флора Средней Азии отличаются большим своеобразием и что многие среднеазиатские животные и растения нигде больше не встречаются. Своими исследованиями Федченко открыл науке совершенно неизвестный горный район Азии, дал наиболее правильное по тому времени описание строения Памирского нагорья (Памирское нагорье он характеризовал как «комплекс обширных пространств, прерываемых и разделенных горами, другими словами: сумма плоскогорий», причем он предполагал на Памире шесть широтных хребтов) и смог снять белое пятно на ботанической и зоологической картах от Центрального Тянь-шаня до Гималаев.
И все же обидно было Федченко трогаться в обратный путь от порога заветного Памира. Сколько труда и энергии было приложено, чтобы добраться сюда, сколько опасностей и трудностей преодолели он и его отважная спутница, Ольга Александровна, чтобы достигнуть загадочной «Крыши мира».
«Мое искреннее желание, стремление быть на Памире, мечты о чем я лелеял со времени отъезда в 1868 г. в Туркестан,- пишет с горечью Федченко,- не привели к желанному результату. Мне удалось только дойти до северной окраины и, главное, выяснить орографию частей, прилегающих к Памиру с севера. Мой путь, как я заметил выше, остановился у подножья величественной крыши
мира - Бам-и-дунеа, как называют туземцы эту возвышенную страну; виденный мной Заалайский хребет составляет как бы край этой крыши мира».
Все мысли Федченко - о Памире, все желания его направлены на то, чтобы теперь, после проведенных исследований и полученных уже сведений, устремиться туда, несмотря ни на какие преграды. «Если бы теперь, при тех сведениях, которые собраны мною во время совершенного путешествия, - писал Федченко, - можно было отправиться на Памир, то я отправился бы и перешел бы его весь, не спрашивая ни у кого дорогу; осложнения и затруднения могли бы только зависеть от политических причин. Долго Памир и вообще страна в верховьях Оксуса [Аму-дарьи] оставаться неисследованными не могут...». Любящий свою Родину исследователь был глубоко убежден, что по «Крыше мира» первыми из ученых пройдут его соотечественники: «...русские сделают это и еще раз впишут свое имя в географическую летопись, которая, по общему признанию, обязана им уже так многим».
На обратном пути экспедиции пришлось торопиться, так как уже кончились продукты, а на приобретение новых не было средств. Из Алайской долины Федченко прошел в город Ош, затем через Гульчу и Узген в Наманган и в Ташкент. Подробно ознакомиться с местностью, по которой проходил его маршрут, не позволяло время. Поэтому записи путешественника в дневнике очень кратки, а сборы коллекций незначительны.
Федченко покинул Среднюю Азию с твердым намерением вернуться туда и пройти на Памир. Чтобы будущие его исследования были более успешными, он стал усиленно заниматься геологией, в которой чувствовал себя слабее, чем в других отраслях естественных наук.
Особое внимание хотелось ему уделить изучению памирских ледников, сравнив их с ледниками горных районов Европы.
Вскоре после возвращения из Средней Азии он вместе с Ольгой Александровной выехал за границу, с целью ознакомления с альпийскими ледниками. Особенно его интересовали ледники, спускающиеся с Монблана.
По приезде за границу Федченко первое время занимался обработкой материалов своего путешествия в Среднюю Азию и подготовкой их к печати. Он закончил описание поездки в Кокандское ханство, изданное потом под названием «В Коканском ханстве».
В начале осени 1873 г. Федченко выехал в деревню Шамуни (Франция), откуда собирался пройти к Монблану.
Местным властям Шамуни хорошо было известно, что из-за изменчивой погоды осеннее время не благоприятно для путешествия в горы и восхождения на ледники. Однако русского путешественника об этом не предупредили, и ранним утром 13 сентября 1873 г. с двумя проводниками он начал подниматься на ледник Монблана. Первое время погода была хорошей, восхождение проходило благополучно и ничто не свидетельствовало о грозящей опасности. Но неожиданно погода резко ухудшилась, продолжать движение стало опасно, и путешественник решил вернуться в Шамуни.
Обратный путь при снегопаде и ледяном ветре, по скользкому, пересеченному бесчисленными глубокими трещинами леднику был труден и утомителен. Усталые и продрогшие, ежеминутно рискуя жизнью, Федченко и его два спутника спустились к концу ледника ночью. Федченко вдруг почувствовал себя плохо и не смог итти дальше. Проводники не оказали ему необходимой помощи. Пренебрегая законами жителей гор, законами человеколюбия, они покинули больного, замерзающего спутника... всего на расстоянии двух часов ходьбы от ближайшей деревни.
Придя в деревню, проводники рассказали, где ими оставлен умирающий русский путешественник. На помощь Федченко вышло несколько местных жителей, хорошо знающих горы. Федченко они нашли через пять часов после ухода от него проводников лежащим с закрытыми глазами на снегу. Не осмотрев его внимательно, они решили, что он уже мертв, и вернулись домой. И только на третий день тело погибшего было принесено в деревню.
Так нелепо и трагически, из-за преступной безответственности местных властей и трусливости проводников, погиб замечательный русский ученый. Умер он 29 лет в расцвете своих творческих сил и таланта.
Похоронили Федченко вдали от родины, в деревне Шамуни. Над его могилой соотечественники поставили памятник, на котором Общество любителей естествознания поместило золотую медаль, присужденную смелому путешественнику за выдающиеся научные заслуги. Здесь же на куске мрамора, вделанном в гранитное основание памятника, помещен портрет исследователя и краткая надпись: «Ты спишь, но труды твои не будут забыты».
Никогда не будут забыты нашим народом труды Алексея Павловича Федченко. Еще крупнейшие ученые, его современники, отмечали, что он собрал во время своих непродолжительных поездок такой огромный материал, произвел столько разнообразных наблюдений, что ему по праву принадлежит одно из первых мест в ряду исследователей Средней Азии.
Только при всесторонней подготовке исследователя в естественных науках, при его неиссякаемой инициативе, энтузиазме и энергии можно было добиться такого успеха и вплести новые лавры в венок русской науки.
Алексей Павлович не успел сам до конца обработать научные материалы и опубликовать полный отчет о своем путешествии. Весь организационный труд по обработке коллекций и дневников и по опубликованию научных результатов экспедиции проделала после смерти Алексея Павловича Ольга Александровна, делившая с ним все тяготы и лишения его путешествий. Она привлекла к работе над коллекциями и дневниками многих известных ученых. Благодаря ее энергии были напечатаны и увидели свет «Путешествия в Туркестан» - научные отчеты экспедиции в количестве более двух десятков выпусков. О. А. Федченко сама редактировала каждый выпуск этих трудов.
Имя Ольги Александровны Федченко тесно связано с исследованием Средней Азии не только потому, что она участвовала в Туркестанской экспедиции Алексея Павловича. Вся ее долгая и плодотворная жизнь ученого, первой русской женщины-ботаника, избранной в члены-корреспонденты Академии наук, была посвящена, в основном, изучению Средней Азии.
После трагической гибели мужа Ольга Александровна целиком посвятила себя научной деятельности, главным образом по обработке материалов экспедиции. Когда ее сын, Борис Алексеевич (впоследствии известный советский ученый-ботаник - исследователь Средней Азии), вырос, она снова вернулась к экспедиционной работе. Вместе с Борисом Алексеевичем, которому она дала высшее образование и привила любовь к научным исследованиям, Ольга Александровна посетила Урал, Крым, Закавказье, а затем несколько раз побывала в Средней Азии, в том числе и на Памире, у порога которого они остановились с Алексеем Павловичем в 1871 г.
О. А. Федченко умерла в 1921 г. За долгие годы жизни она напечатала около 70 научных работ, в числе которых написанные совместно с Борисом Алексеевичем такие крупные труды, как «Флора Памира», «Каталог гербария Туркестанской ученой экспедиции», «Перечень растений Туркестана».
За перевод с английского языка работы Г. Юля «Очерк географии и истории верховьев Аму-дарьи», сделанный ею в 1873 г., Ольга Александровна получила серебряную медаль Русского Географического общества. Но особенно ей дорога была золотая медаль Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии, которой она была удостоена за собранный ею в Туркестанской экспедиции 1868-1871 гг. гербарий и альбом рисунков. В этом альбоме впервые на картинах была отображена своеобразная и величественная природа Туркестана, исследованию которого Ольга Александровна Федченко отдала многие годы своей жизни.
Тепло, с чувством глубочайшего уважения к этой замечательной русской женщине вспоминали об Ольге Александровне ученые, лично знавшие ее: «...ее интересовал не только романтизм путешествия и любовь к природе, которую она так верно и талантливо увековечила в своих рисунках, ...Ольга Александровна дала здесь волю своей любви к научному познанию природы. Она не только являлась помощницей своему мужу в его ученой деятельности зоолога, собирая и консервируя вместе с ним насекомых, но взяла на себя самостоятельную задачу - ботанического сбора, который положил начало нашим знаниям о флоре Русского Туркестана и обеспечил Ольге Александровне мировую известность. Ради этих целей она мужественно переносила все тяжести путешествия столь необычного в то время для женщины...».
Федченко начал изучение Памиро-Алая. Он открыл науке, описал и нанес на карту только его северные цепи. Но он твердо верил, что и горная область, расположенная за открытым им Заалайским хребтом, будет изучена русскими людьми.
Горячее желание его очень скоро сбылось. Уже через год-два после отъезда Федченко из Алая на Памире производили съемку русские топографы, работали известные геологи - И. Мушкетов, Г. Романовский, Д. Иванов. В 1877-1878 гг. там вела работы большая экспедиция во главе с Н. А. Северцовым.
Велось изучение Памира русскими и после экспедиции Северцова, в том числе и сыном Алексея Павловича - Борисом Алексеевичем Федченко, занимавшимся там вместе с Ольгой Александровной ботаническими исследованиями.
Широкое и всестороннее изучение Памиро-Алая началось в советское время. Особенно крупные результаты дала комплексная Таджикско-Памирская экспедиция, организованная в 1928 г. и проводившая исследования в течение нескольких лет.
Но не только специальные научные экспедиции изучают Памиро-Алай. Большую помощь в этом оказывают сотни альпинистов, ежегодно съезжающихся со всех концов страны в Среднюю Азию штурмовать горные вершины. В 1934 г. альпинисты В. Абалаков, Лукин, Чернуха совершили первое в истории восхождение на пик Ленина, открытый Федченко, и установили там бюст великого вождя и основателя Советского государства.
Каждый год приносит успехи советской науке и альпинизму: уточняется орография Памирского нагорья, открываются новые ледники и вершины, все большее число альпинистов посещает Памир. В хребте Академии наук была открыта самая высокая в Советском Союзе точка - пик Сталина; осенью 1933 г. на вершину пика впервые поднялся выдающийся альпинист Е. Абалаков, а в 1937 г. уже пять альпинистов поднялись по пути Абалакова и установили на вершине пика бронзовый бюст И. В. Сталина.
Мечты и желания Федченко сбылись. «Памирская высь» изучена его соотечественниками. И не только специалисты ученые знают о природе Памира, но и каждый пионер сегодня расскажет о его главных горных хребтах и вершинах, реках и ледниках. С гордостью назовет он и покажет на карте один из крупнейших ледников земного шара, названный в честь первоисследователя Памиро-Алая ледником Федченко.
Популярные статьи сайта из раздела «Сны и магия»
.
Магия приворота
Приворот является магическим воздействием на человека помимо его воли. Принято различать два вида приворота – любовный и сексуальный. Чем же они отличаются между собой?
По данным статистики, наши соотечественницы ежегодно тратят баснословные суммы денег на экстрасенсов, гадалок. Воистину, вера в силу слова огромна. Но оправдана ли она?
Порча насылается на человека намеренно, при этом считается, что она действует на биоэнергетику жертвы. Наиболее уязвимыми являются дети, беременные и кормящие женщины.
Испокон веков люди пытались приворожить любимого человека и делали это с помощью магии. Существуют готовые рецепты приворотов, но надежнее обратиться к магу.
Достаточно ясные образы из сна производят неизгладимое впечатление на проснувшегося человека. Если через какое-то время события во сне воплощаются наяву, то люди убеждаются в том, что данный сон был вещим. Вещие сны отличаются от обычных тем, что они, за редким исключением, имеют прямое значение. Вещий сон всегда яркий, запоминающийся...
Существует стойкое убеждение, что сны про умерших людей не относятся к жанру ужасов, а, напротив, часто являются вещими снами. Так, например, стоит прислушиваться к словам покойников, потому что все они как правило являются прямыми и правдивыми, в отличие от иносказаний, которые произносят другие персонажи наших сновидений...
Если приснился какой-то плохой сон, то он запоминается почти всем и не выходит из головы длительное время. Часто человека пугает даже не столько само содержимое сновидения, а его последствия, ведь большинство из нас верит, что сны мы видим совсем не напрасно. Как выяснили ученые, плохой сон чаще всего снится человеку уже под самое утро...
Согласно Миллеру, сны, в которых снятся кошки – знак, предвещающий неудачу. Кроме случаев, когда кошку удается убить или прогнать. Если кошка нападает на сновидца, то это означает...
Как правило, змеи – это всегда что-то нехорошее, это предвестники будущих неприятностей. Если снятся змеи, которые активно шевелятся и извиваются, то говорят о том, что ...
Снятся деньги обычно к хлопотам, связанным с самыми разными сферами жизни людей. При этом надо обращать внимание, что за деньги снятся – медные, золотые или бумажные...
Сонник Миллера обещает, что если во сне паук плетет паутину, то в доме все будет спокойно и мирно, а если просто снятся пауки, то надо более внимательно отнестись к своей работе, и тогда...
При выборе имени для ребенка необходимо обращать внимание на сочетание выбранного имени и отчества. Предлагаем вам несколько практических советов и рекомендаций.
Хорошее сочетание имени и фамилии играет заметную роль для формирования комфортного существования и счастливой судьбы каждого из нас. Как же его добиться?
Еще недавно многие полагали, что брак по расчету - это архаический пережиток прошлого. Тем не менее, этот вид брака благополучно существует и в наши дни.
Очевидно, что уход за собой необходим любой девушке и женщине в любом возрасте. Но в чем он должен заключаться? С чего начать?
Представляем вам примерный список процедур по уходу за собой в домашних условиях, который вы можете взять за основу и переделать непосредственно под себя.
Та-а-а-к… Повеселилась вчера на дружеской вечеринке… а сегодня из зеркала смотрит на меня незнакомая тётя: убедительные круги под глазами, синева, а первые морщинки
просто кричат о моём биологическом возрасте всем окружающим. Выход один – маскироваться!
Нанесение косметических масок для кожи - одна из самых популярных и эффективных процедур, заметно улучшающая состояние кожных покровов и позволяющая насытить кожу лица необходимыми витаминами. Приготовление масок занимает буквально несколько минут!
Каждая женщина в состоянии выглядеть исключительно стильно, тратя на обновление своего гардероба вполне посильные суммы. И добиться этого совсем несложно – достаточно следовать нескольким простым правилам.
С давних времен и до наших дней люди верят в магическую силу камней, в то, что энергия камня сможет защитить от опасности, поможет человеку быть здоровым и счастливым.
Для выбора амулета не очень важно, соответствует ли минерал нужному знаку Зодиака его владельца. Тут дело совершенно в другом.
© Все права на статьи принадлежат авторам сайта, если не указано иное.
16 +