Ниже помещены отрывки из источников, которые характеризуют рабовладельческое общество и государство аристократической Спарты и архаический и классический периоды, приблизительно до конца V в. до н. э. Источники, освещающие роль Спарты в греко-персидских войнах и в Пелопоннесской войне, а также классовую борьбу этого периода, включены в соответствующие разделы. На основании документов, помещенных в настоящем разделе, следует показать пережитки первобытно-обшинного строя, военной демократии и домашнего рабства, сохранявшиеся в социально-экономических и политических отношениях древней Спарты.
Следует специально подчеркнуть могущество аристократии, кровно заинтересованной в искусственном продлении паразитического режима, основанного на жестокой эксплоатании массы порабощенного населения илотов, по числу значительно превышавшего количество завоевателей-cпартиатов. Бесчеловечный режим спартиатов умилял новых рабовладельцев — фашистов, которые усмотрели в спартанцах представителей пресловутой «высшей расы». При помощи документов следует показать реакционность и уродливость спартанского режима. Спартанцы завоевали многочисленное население в тот период, когда сами еще переживали стадию формирования классового общества. Захватив и поработив большинство населения Лаконии, а затем и Мессению, спартанцы сохранили на столетия в своем общественном усфойстве атавистические черты. Только в конце V века до н. э., во время Пелопоннесской войны, в Спарте начали появляться серебряные деньги, а до этого времени роль денег выполняли железные слитки в форме лепешек (см № 50 и № 117, в разделе IX). Пережитками первобытно-общинного строя были обычаи спартиатов в случае необходимости пользоваться чужими рабами, чужими охотничьими собаками, лошадьми и т. п. (№ 49). Военная организация с постоянным лагерным образом жизни спартиатов, с обязательными общественными обедами, тоже относится к числу пережитков прошлого наряду с системой воспитания молодых спартиатов. Общественное воспитание спартанцев по возрастным группам с физическими истязаниями тоже характерно для социально-отсталых обществ (№ 48, 49). В спартанских государственных органах в уродливой форме сохранились пережитки военной демократии, служившие в действительности интересам аристократии. Неорганизованность народного собрания спартиатов — апеллы, в котором большинство определялось преимущественно шумом, создавало большие возможности для злоупотреблений со стороны правящей клики, тем более что обсуждать дела на апелле запрещалось. Такую же архаичность сохранили системы выборов геронтов и эфоров, которые Аристотель назвал выборами «детским способом» (№№ 46, 47) Древние корни этих пережитков были забыты спартиатами, и возникновение основных учреждений, характерных для Спартанского государства классической эпохи, они позднее приписали легендарному законодателю, опекуну малолетнего царя, Ликургу, биография которого характерна тем, что с течением веков делалась подробнее, в то время как первоначально упоминалось только его имя. Для истории государственных учреждений Спарты важен документ № 45, из которого видно, что в Спарте даже не было писанных законов, а так называемые «ретры» были устными постановлениями, которые передавались по традиции. Этот факт также подтверждает отсталость обшественного строя Спарты. Засилие аристократии зафиксировано в особой ретре. «Когда народ собирался, никому из прочих не разрешалось высказывать свое мнение, но мнение, вынесенное геронтами (старейшинами) или царями, народ имел власть отвергнуть. Однако... если народ изберет кривой путь (т. е. неугодный аристократии), то пусть старейшины... отстраняют и распускают народ, как изменяющий и искажающий решения совета старейшин» (№ 45). О злоупотреблениях власть имущих красноречиво, правда, для несколько более позднего времени, рассказывает Аристотель (№ 47). При изучении указанных документов следует отметить, что государством фактически управляли, опираясь на аристократическую герусию,— эфоры, ежегодно избиравшаяся аристократическая коллегия из 5 лиц, а традиционная наследственная власть двух царей, восходившая, очевидно, к власти племенных вождей двух некогда объединившихся племен, не имела существенного значения. Слабость царской власти была, несомненно, одной из причин того своеобразного явления, что некоторые энергичные цари пытались свергнуть сушествовавший в Спарте политический порядок, привлекая на свою сторону даже илотов. Во время греко-персидских войн такой переворот пытался осуществить царский регент Павсаний (№ 78 в разделе VII), а в эпоху эллинизма в III в. до н. э. знаменитые цари реформаторы Агис IV и Клеомен III (№№ 148 и 149 в разделе X). Примитивность спартанской экономики, ее натуральный характер, представлены в документах №№ 50—51. Следствием этого было обычно плохое состояние спартанских государственных финансов (см конец № 47). Ремеслами занимались преимущественно периэки, свободное население, занимавшее промежуточное положение между спартиатами и илотами. Последняя группа документов V раздела — №№ 53—56 — содержит сведения об эксплоатируемых спартанцами тружениках-илотах. О происхождении илотов в результате завоевания сообщает № 55. Илоты принадлежали всей спартанской общине, обрабатывали земельные участки спартиатов и содержали своих господ главным образом сельскохозяйственными продуктами и другими натуральными взносами из своего хозяйства по издревле установленной спартиатами высокой норме. Их использовали спартиаты и в качестве прислуги. В этих особенностях, связанных с примитивностью экономики и социальных отношений в Спарте, состояло отличие илотов от рабов в других экономически и социально гораздо более развитых античных рабовладельческих полисах. С целью устрашения массы эксплоатируемых илотов, спартанцы периодически истребляли наиболее энергичных и сильных илотов, оформляя эти убийства в виде особых войн — «криптий», которые велись против обыкновенно безоружных илотов. Использование в отдельных случаях илотов на войне не отражалось на их традиционном приниженном состоянии. Напряженность общественных отношений, постоянная опасность восстания илотов развивали в спартиатах чувства постоянной боевой готовности и военной солидарности. Эти черты можно наблюдать в целом ряде документов, помещенных в настоящем разделе. Спартанцы были стойкими и выносливыми воинами,
что нашло яркое выражение в военных песнях спартанского поэта Тиртея (№ 52). Однако напряженность внутреннего положения, как ярко свидетельствует документ № 56, не давала возможности спартанцам вести активную внешнюю политику и обусловила относительную пассивность во втором периоде греко-персидских войн. А выход на широкую арену международных отношений во время Пелопоннесской войны привел к быстрому кризису и разложению отсталого общественного строя Спарты. Отдельные этапы этого процесса показывают относящиеся к Спарте документы, помещенные в следующих разделах.
№ 45. ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО ЛИКУРГА (Плутарх, Ликург, 5 и 6)
Из многочисленных нововведений Ликурга (1) самым первым и самым важным было создание совета геронтов (старейшин) (2), который, по словам Платона, будучи поставлен рядом с властью царей, приобревшей яркий характер произвола, и получив равное с ней право голоса, больше всего содействовал спасению государства и мудрости управления. В самом деле, государственное управление, лишенное прочности и склоняющееся то в сторону царей для установления тирании, то в сторону народа для торжества демократии, после того как в середине между этими крайностями была поставлена опора в виде власти старейшин, приобрело равновесие и весьма прочное устройство, так как всегда 28 геронтов, присоединившись к царям, имели возможность противостать демократии, а с другой стороны могли поддержать народ, чтобы не допустить тирании. Ликург проявил столько заботливости об этом совете геронтов, что даже принес прорицание оракула о нем из Дельф, которое называют ретрой [т. е. устным постановлением]. Эта ретра гласит следующим образом: «Пусть тот, кто воздвиг святилище Зевсу Сил-анийскому и Афине Силланийской (3), кто установил филы (4) и обы (5), кто учредил совет тридцати геронтов, включая архагетов (6), время от времени созывает апеллу между Бабикой и Кнакионом (7), пусть там вносят предложения и отвергают их, власть же и сила пусть будет у народа». В этой ретре «установить филы и обы значит разделить народ и распределить его по таким частям, из которых одни он назвал филами, а другие обами; архагетами названы цари, апеллой обозначено народное собрание; таким образом самый замысел и причину государственного переустройства Ликург приписал пифийскому оракулу. Бабику... (8) и Кнакион теперь называют Энунтом. Аристотель говорит, что Кнакион — река, а Бабика — мост. На этом именно месте спартанцы созывали народные собрания, причем там не было ни галереи, ни какого другого украшения. Ликург думал, что все такое не будет способствовать принятию хороших решений, скорее будет вредить делу, наводя собравшихся на многоречивость и порождая в пустых умах горделивое настроение, поскольку люди, пришедшие на народное собрание, слишком будут заглядываться на статуи или картины, как бы на театральную сцену, или на роскошно отделанную кровлю
здания совета. Когда народ собирался, никому из прочих не разрешалось высказывать свое мнение, но мнение, вынесенное геронтами или царями, народ имел власть отвергнуть. Однако впоследствии, когда большинство в народном собрании стало изменять и насильно искажать мнения геронтов или царей, выбрасывая что-нибудь или что-нибудь добавляя, тогда цари Полидор и Феопомп (9) вписали в ретру следующие слова: «А если народ изберет кривой путь, то пусть старейшины и архагеты противятся этому», т. е. не утверждают [народного мнения], а вообще отстраняют и распускают народ, как изменяющий и искажающий решения совета не к лучшему. Они внушили всему полису, что так велит сам бог.
Перев. В. С. Соколова.
1. Ликург — см. введение к настоящему разделу.
2. Совет старейшин (герусия) состоял из 30 членов: 28 геронтов и 2 царей.
3. Возможно, по другому чтению, эллинские. В классическое время такие боги были неизвестны, что указывает на древность ретры.
4. Всего было 3 родовых филы (племени).
5. Кроме родовых делений, Лакония была разделена на 5 территориальных об.
6. Это название по отношению к царям нигде больше не встречается.
7. Бабика — возможно, мост через реку Еврот; Кнакион — возможно, ручей, впадающий в Еврот. В классическое время об этих названиях местности ничего точного не знали. Предполагается местность в районе города Спарты.
8. Пропуск в тексте.
9. В половине VIII в. до н. э.
№ 46. ГЕРУСИЯ В СПАРТЕ (Плутарх, Ликург, 26)
Геронтов Ликург назначил сначала, как говорят, из лиц, принимавших участие в его замысле. Впоследствии же он установил порядок, чтобы на место умершего назначали из людей свыше 60 лет от роду, кто будет признан наилучшим по доблести. И это казалось величайшим и наиболее достойным соревнованием среди людей. Надо было быть признанным на суде не самым быстрым среди быстрых и не самым сильным среди сильных, но самым лучшим и самым благоразумным среди добрых и благоразумных, чтобы потом всю жизнь обладать в качестве победной награды всею, так сказать, силой в государстве, имея власть карать смертью и лишать гражданской чести и вообще решать самые важные дела. А происходил отбор следующим образом: когда собиралось народное собрание, избранные для произнесения суждения люди запирались в стоящем поблизости помещении, так что они не видели происходящего и сами оставались скрытыми, а только слышали крики участников народного собрания. Дело в том, что как всех вообще, так и состязающихся на выборах в герусию они выбирали по крику, причем кандидаты вводились на собрание не все сразу, а по жребию один за другим, и проходили перед собранием молча. Запертые, имея дощечки для письма, отмечали на них за каждым силу крика, не зная, к кому это относится, а зная только, что это первый, второй, третий или какой бы то ни было по счету из проводимых. При появлении кого было криков больше и они звучали громче всего, того и объявляли избранным.
Перев. В. С. Соколова.
№ 47. КРИТИКА СПАРТАНСКИХ УЧРЕЖДЕНИЙ (Аристотель, Политика, II, 6, 14—23)
..Плохо обстоит дело и с эфорией (1). Магистратура эта ведет важнейшие отрасли управления в Лакедемоне, пополняется же коллегия эфоров из среды всего гражданского населения, так что в состав правительства попадают зачастую люди очень бедные (2), которых вследствие их необеспеченности легко можно подкупить, и в прежнее время такие факты подкупа нередко случались, да и недавно они имели место в андросском деле (3), когда некоторые из эфоров, соблазненные деньгами, погубили, насколько это по крайней мере от них зависело, все государство. Так как власть эфоров чрезвычайно велика и подобна власти тиранов,то и цари лакедемонские бывали вынуждены прибегать к демагогическим приемам, отчего также, в свою очередь, получался вред для государственного строя: из аристократии возникала демократия. Эфория обнимает собою всю государственную организацию, потому что народ, имея доступ к высшей власти, остается спокойным. Создалось ли такое положение благодаря законодателю или обязано простой случайности, оно оказывается полезным для дела: ведь целью того государственного устроения, которое рассчитывает на долговечное существование, должно служить то, чтобы все элементы, входящие в состав государства, находили желательным самое это существование в неизменной форме. В Лакедемоне цари отвечают этому пожеланию в силу присущего им почета, аристократия — благодаря ее участию в герусии [(назначение геронтом является как бы наградою за добродетель, присущую аристократу)], наконец, народ — вследствие того, что из его состава пополняется эфория. Что эфоры должны быть избираемы из всех граждан, это хорошо, но только не тем слишком уже детским способом (4) должно производиться избрание, как это происходит в настоящее время. В руках эфоров, сверх того, находится власть постановлять свои решения по важным судебным процессам; однако эфорами могут оказаться первые попавшиеся; поэтому было бы правильнее, если бы они постановляли свои приговоры не по собственному убеждению, по по букве закона. Самый образ жизни эфоров не соответствует общему духу государства: эфоры могут вести вполне свободный образ жизни, между тем как по отношению к остальным гражданам замечается в этом отношении скорее излишняя строгость, так что они, не будучи в состоянии выдерживать ее, тайно, с обходом закона, наслаждаются физическими удовольствиями. Неладно обстоит дело в Лакедемоне и с институтом геронтов. Если они люди нравственно благородные и в достаточной мере обладают благодаря воспитанию качествами, присущими совершенному человеку, то всякий немедленно признает пользу этого института для государства, хотя бы даже возникало сомнение, правильно ли то, что геронты являются пожизненными вершителями всех важных решений; ведь как у тела, так и у рассудка бывает своя старость. Но если геронты получают такого рода воспитание, что сам законодатель относится с недоверием к ним, как к несовершенным мужам, то и самый институт их не безопасен для государства. Лица, исправляющие должность геронтов, бывают и доступны подкупу, и часто государственные дела приносят в жертву своим личным выгодам. Поэтому лучше было бы, если бы геронты небыли так безответственны, какими они являются в настоящее время. Правда, на это можно заметить, что все магистратуры подвластны контролю эфоров. Но это-то обстоятельство и дает в руки эфории слишком большое преимущество, да и самый способ, каким должен осуществляться указанный контроль эфоров над геронтами, по нашему разумению, неправилен. Сверх того, самый способ избрания геронтов — также детский, равно как неправильно и то, что то лицо, которое стремится удостоиться чести избрания в геронты, само хлопочет об этом, тогда как на самом деле следует, чтобы достойный быть геронтом стал таковым, хочет он этого или не хочет.
Если даже царская власть (5) и имеет за собою преимущества, то во всяком случае каждый из [двух] лакедемонских царей должен быть избираем на царство не так, как это происходит теперь, а избрание должно стоять в зависимости от образа житии наследника на царский престол. Но ясно, и сам законодатель не рассчитывает на то, чтобы можно было сделать царей людьми совершенными; во всяком случае, он не верит в надлежащую меру такого совершенства в царях. Вот почему вместе с царями, когда они покидали страну, посылали в качестве лиц, их сопровождающих, их личных врагов и считали спасеньем для государства, когда между царями происходили распри. Не могут считаться правильными и те законоположения, которые были введены при первом установлении сисситии, так называемых фидитий (6). Средство на устройство их должно давать скорее государство, как это имеет место на Крите. В Лакедемоне же каждый участник сисситии обязан вносить на них свои деньги, несмотря на то, что некоторые, по причине крайней бедности, не в состоянии тратиться на сопряженные с сисситиями издержки, так что в результате сисситии оказываются учреждением, противоречащим намерениям законодателя. Он желал, чтобы институт сисситий был демократическим; но при тех законоположениях, которые к ним относятся, сисситии оказываются институтом менее всего демократическим. Дело в том, что участвовать в сисситиях людям очень бедным нелегко, между тем, по традиции, участие в них служит показателем принадлежности к сословию граждан, так как тот, кто не в состоянии делать взносов в сисситии, не пользуется правами гражданства. Что касается закона о навархах (7), то его порицали уже и некоторые иные, и порицание это вполне основательно, так как законоположение о навархии бывает причиною распрей: в самом деле, наряду с царями, являющимися несменяемыми предводителями, навархия оказалась почти второю царскою властью. Вся система лакедемонского законодательства рассчитана только на часть добродетели, именно на относящуюся к войне добродетель, так как эта последняя оказывается полезною для приобретения господства. Поэтому-то лакедемоняне держались, пока они вели войны, и стали гибнуть, достигнув гегемонии: они не умели пользоваться досугом и не могли заняться каким-либо другим делом, которое стояло бы [(в их глазах)] важнее военного дела. Плохо обстоит дело в Спарте и с государственными финансами: когда государству приходится вести большие войны, его казна оказывается пустою, и взносы в нее поступают туго. А так как большая часть земельной собственности сосредоточена в руках спартиатов, то они и не контролируют друг у друга налогов [подлежащих уплате]. И в данном случае получился результат, противоположный той пользе, какую имел в виду законодатель: государство он сделал бедным денежными средствами, в частных же лицах развил корыстолюбие.
Перев. С. А. Жебелева.
1. 5 эфоров — см. введение к настоящему разделу.
2. Упоминание о бедности отдельных эфоров объясняется тем, что Аристотель судил по отношениям IV в. до н. э., когда в аристократической среде спартиатов произошло резкое имущественное расслоение. О политических симпатиях Аристотеля, противника демократии, см. стр. 19 и след.
3. Подробности неизвестны.
4. Как избирались эфоры — неизвестно. Поскольку способ избрания и эфоров и геронтов Аристотель называет детским, то можно предположить, что их избирали сходным образом. Об избрании геронтов см отрывок № 46.
5. Царская власть в Спарте была наследственной и принадлежала двум царским родам.
6. Сисситии — так греки называли обязательные общественные обеды спартанцев. Сами спартанцы их называли фидитиями.
7. Наварх — главнокомандующий военно-морским флотом.
Родитель не мог сам решить вопроса о воспитании своего ребенка, он приносил его в место, называемое «лесха», где сидели старшие члены филы, которые осматривали ребенка. Если он оказывался крепким и здоровым, они разрешали отцу кормить его, выделив ему при этом один из девяти тысяч земельных участков, если же ребенок был слаб или уродлив, его кидали в так называемые «апофеты», пропасть возле Тайгета (1). По их мнению, для самого того, кто при своем рождении был слаб и хил телом, так же как и для государства, было лучше, чтобы он не жил... (2) Всех детей, которым только исполнилось семь лет, собирали вместе и делили на «агелы» или стада. Они жили и ели вместе на равных условиях и приучались играть и проводить время друг с другом. Начальником «агелы» становился тот, кто отличался среди других понятливостью и смелостью в военных состязаниях. Остальным следовало брать с него пример, слушаться его приказаний и мужественно переносить его наказания, так что школа эта была школой послушания. Старики наблюдали за играми детей и часто нарочно доводили их до ссоры и на основании этого прекрасно узнавали характер каждого — храбр ли он и не побежит ли с поля битвы. Чтению и письму они учились из-за практической пользы, остальное же их воспитание сводилось к тому, чтобы беспрекословно слушаться, быть выносливым в беде и побеждать в борьбе. Поэтому с летами их воспитание становилось суровее — им наголо стригли волосы, приучали ходить босыми и играть вместе, обыкновенно без одежды. Когда им исполнялось двенадцать лет, они снимали рубашку и получали на год по одному плащу. Их кожа была грубой. Они обычно не мылись и никогда не мазались; только несколько дней в году принимали участие с другими в уходе за своим телом. Спали они вместе по «илам», т. е. отделениям, и «агелам», на подстилках из тростника, растущего на берегах Еврота, который собирали сами для себя, причем рвали его руками, без помощи ножа... Старики обращали на них больше внимания, чаще ходили в их школы для гимнастических упражнений, смотрели, как они дрались, или смеялись один над другим, причем делали это не мимоходом, — все они считали себя отцами, учителями и наставниками молодых людей, так что не было такого момента, ни такого скрытого места, где бы провинившийся молодой человек мог избежать выговора или наказания. Кроме того, к ним приставлялся из лучших достойнейших граждан еще другой воспитатель «педоном», сами же они выбирали из каждой агелы всегда самого умного и смелого в так называемые «ирены». «Иренами» назывались те, кто уже второй год как вышел из детского возраста. «Меллиренами» называли самых старших из мальчиков. Такие двадцатилетние ирены начальствовали над своими подчиненными в сражениях, дома же пользовались их услугами за обедом. Взрослым они приказывали собирать дрова, маленьким — овощи. Они приносили все, своровав где-нибудь: одни делали это в садах, другие прокрадывались в сисситии взрослых мужей, стараясь действовать ловко и осторожно. Если кто попадался, того без пощады били плетью как плохого, неловкого вора. Если представлялся случай, они крали и кушанья, причем учились нападать на заснувших и нерадивых сторожей. Кого ловили в воровстве, того в наказание били плетыо и заставляли голодать: пища спартанцев была очень скудная, для того чтобы принудить их собственными силами бороться с лишениями и быть смелыми и ловкими.
Перев. В. С. Соколова.
1. Горный хребет, отделяющий Лаконию от Мессении.
2. Убийство хилых новорожденных детей — пережиток от времен находившегося на очень низком экономическом уровне родового общества. Вое воспитание напоминает возрастные группы и мужские союзы в родовом обществе.
№ 49. ОБЩЕСТВЕННАЯ ЖИЗНЬ В СПАРТЕ (Ксенофонт, Государство лакедемонян, 5—7)
«Государство лакедемонян» — небольшое произведение, в котором автор, ие скрывающий своих симпатий к аристократии, прославляет общественное и государственное устройство древней Спарты. В описании строя, установленного легендарным Ликургом, нетрудно разобрать, что речь идет о пережитках первобытно-общинных отношений, долгое время сохранявшихся в отсталой и реакционной Спарте.
...Застав у спартанцев порядок, при котором они, подобно всем другим грекам, обедали каждый в своем доме, Ликург усмотрел в этом обстоятельстве причину весьма многих легкомысленных поступков. Ликург сделал публичными их товарищеские обеды в том расчете, что благодаря этому скорее всего исчезнет возможность нарушать приказания. Пищу он позволил потреблять гражданам в таком количестве, чтоб они чрезмерно не пресыщались, но и не терпели недостатка; впрочем, нередко подается, в виде добавления, дичь, а богатые люди приносят иногда и пшеничный хлеб (1); таким образом, пока спартанцы живут совместно по палаткам, стол у них никогда не страдает ни недостатком кушаний, ни чрезмерной дороговизной. Так же и относительно питья: прекратив излишние попойки, расслабляющие тело, расслабляющие разум, Ликург позволил каждому пить лишь для удовлетворения жажды, полагая, что питье при таких условиях будет и всего безвреднее, и всего приятнее. При общих обедах разве мог бы кто-нибудь нанести серьезный ущерб себе и своему хозяйству изысканностью пищи или пьянством? Во всех других гссударствах сверстники находятся, по большей части, вместе и меньше всего стесняются друг друга; Ликург же в Спарте соединил возрасты, чтобы молодые люди воспитывались преимущественно под руководством опытности старших. На фидитиях (2) принято рассказывать о делах, совершенных кем-нибудь в государстве; поэтому там нет почти места заносчивости, пьяным выходкам, неприличному поступку, сквернословию. И еще вот какую хорошую сторону имеет это устройство обедов вне дома: возвращаясь домой, участники фидитиев должны идти пешком и остерегаться, чтобы в пьяном виде не споткнуться; они должны знать, что им нельзя оставаться там, где обедали, что им надо идти в темноте, как днем, так как и с факелом не позволяется ходить тому, кто еще отбывает гарнизонную службу. Далее, подметив, что та самая пища, которая сообщает хороший цвет лица и здоровье трудящемуся, дает безобразную полноту и болезни праздному, Ликург не пренебрег и этим... Оттого-то и трудно найти людей более здоровых, более выносливых физически, чем спартанцы, так как они одинаково упражняют и ноги и руки, и шею. В противоположность большинству греков, счел Ликург необходимым и следующее. В остальных государствах каждый распоряжается сам своими детьми, рабами и имуществом; а Ликург, желая устроить так, чтобы граждане не вредили друг другу, а приносили пользу, предоставил каждому одинаково распоряжаться как своими детьми, так и чужими: ведь если всякий будет знать, что перед ним находятся отцы тех детей, которыми он распоряжается, то неизбежно он будет ими распоряжаться так, как он хотел бы, чтобы относились к его собственным детям. Если мальчик, побитый кем-нибудь посторонним, жалуется отцу, считается постыдным, если отец не побьет сына еще раз. Так спартанцы уверены в том, что никто из них не приказывает мальчикам ничего постыдного. Дозволил также Ликург в случае необходимости пользоваться чужими рабами, учредил также и общее пользование охотничьими собаками; поэтому не имеющие своих собак приглашают на охоту других; а у кого нет времени идти самому на охоту, он охотно дает собак другим. Так же пользуются и лошадьми: кто заболеет или кому понадобится повозка, или кто захочет поскорее куда-нибудь съездить, — он берет первую попавшуюся лошадь и по минованию надобности ставит ее в исправности обратно. А вот и еще обычай, не принятый у остальных греков, но введенный Ликургом. На тот случай, если запоздают люди на охоте и, не захватив запасов, будут нуждаться в них, Ликург установил, чтоб имеющий запасы, оставлял их, а нуждающийся — мог открыть запоры, взять, сколько нужно, и оставшееся снова запереть. Таким образом, благодаря тому, что спартанцы так делятся друг с другом, у них даже люди бедные, если им что-нибудь понадобится, имеют долю во всех богатствах страны.
Также в противоположность остальным грекам Ликург установил в Спарте и следующие порядки, В остальных государствах каждый по мере возможности составляет себе состояние: один занимается земледелием, другой — судовладелец, третий — купец, а некоторые кормятся ремеслами; в Спарте же Ликург запретил свободным заниматься чем бы то ни было, связанным с наживой, но установил признавать подходящими для них такие лишь занятия, которые обеспечивают государству свободу. И действительно, какой смысл стремиться к богатству там, где своими установлениями о равных взносах на обеды, об одинаковом для всех образе жизни законодатель пресек всякую охоту приобретать деньги ради приятной наживы? Не нужно копить богатство и для одежды, так как в Спарте украшением служит не роскошь платья, а здоровье тела. И для траты на товарищей также не стоит копить деньги, так как Ликург внушил, что более славы помогать товарищам личным трудом, чем деньгами — первое считал он делом души, а второе — лишь делом богатства. Недобросовестно обогащаться Ликург запретил также и такими распоряжениями. Прежде всего он установил такую монету, что попади ее в дом всего на десять мин, это не укрылось бы ни от господ, ни от домашних рабов, потому что для нее потребовалось бы много места и целая телега для перевозки. За золотом и серебром следят, и если у кого окажется его сколько-нибудь, владелец подвергается штрафу. Так зачем же было бы стремиться к обогащению там, где обладание доставляет больше огорчений, чем трата — удовольствия?
Перев. Янчевецкого.
1. Обычно у греков употреблялся ячменный хлеб.
2. Фидитии - см. № 47 пр. 6.
№ 50. ИМУЩЕСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ СРЕДИ СПАРТАНЦЕВ (Плутарх, Ликург, 4, 9, 13)
Египтяне полагают, что Ликург приходил к ним и перенес от них в Спарту больше всего поразившее его выделение военного сословия среди всех прочих сословий; выделив также ремесленников и мастеров, он сделал государственное устройство города Спарты поистине прекрасным и чистым... Ликург пытался также произвести раздел движимого имущества, чтобы совершенно уничтожить неравенство и противоречия общества, но когда увидал, что граждане тяжело переносят прямое лишение своего имущества, пошел по другому пути и своим управлением изжил корыстолюбие среди граждан. Прежде всего он упразднил все золотые и серебряные деньги и разрешил пользоваться только железными, но и они при большом весе и объеме обладали всего незначительной ценностью, так что для них, на десять мин (1), требовалось в доме большое помещение, а возить их приходилось на парной телеге... После этого Ликург удалил из города все бесполезные и лишние ремесла. Однако большинство из них заглохло бы, даже если бы никто их не удалял, так как продукты их производства не находили себе сбыта при таких государственных деньгах. Железные деньги не имели хождения у других эллинов и, подвергаясь высмеиванию, не имели в их глазах ценности, так что на них нельзя было купить никакого чужеземного мелкого товара; в спартанские гавани не привозилось торговых грузов... не появлялось там никаких мастеров золотых и серебряных украшений, так как не было там соответствующих для такой торговли монет. Таким образом, лишившись того, что ее питало и поддерживало, роскошь понемногу сама собой вывелась. У людей, наживших большое имущество, не было никакого преимущества перед другими, потому что у них не было возможности выставить свое богатство на вид; оно оставалось у них как бы замурованным в доме и без применения. Поэтому и обыкновенная утварь, и все необходимое, как то: кровати, стулья, столы стали изготовляться наилучшего качества самими спартанцами, а из кувшинов лаконские, как говорит Критий (2), имели наибольшее применение в походах... Законодатель достиг также и того, что ремесленники, освободившись от производства бесполезных вещей, приобрели большое искусство в выделке предметов необходимых... (Еще одно постановление Ликурга) было направлено против роскоши: крыши во всех домах должны были быть сделаны только топором, двери только пилой; нельзя было пользоваться никаким другим инструментом.
Перев. В. С. Соколова.
1. Мина эгинская серебряная = 630 г.
2. Критий — афинский олигарх периода Пелопоннесской войны, один из «тридцати тиранов».
№ 51. НАСЛЕДСТВЕННОСТЬ РЕМЕСЛА В СПАРТЕ (Геродот, VI, 60)
Следующая черта принадлежит одинаково лакедемонянам и египтянам: их глашатаи, флейтисты и повара наследуют занятия отцов, так что сын флейтиста становится флейтистом, сын повара — поваром, а сын глашатая — глашатаем; другие, при всей звучности голоса, не могут их вытеснить, свои же обязанности они исполняют по заветам отцов.
Перев. Ф. Г. Мищенко
№ 52. ИЗ СТИХОТВОРЕНИЙ ТИРТЕЯ
Спартанский поэт Тиртей жил в конце VII в. до н. э. В своих элегиях он отразил военные обычаи спартанцев. Элегии написаны не по-дорийски, а на традиционном для последних ионийском наречии. Произведения этого поэта пользовались огромной популярностью в Спарте. Древние греки под термином "элегия" понимали не содержание, а определенную форму стихотворения, написанного особыми двустишиями. По содержанию древнейшие элегии близки к эпосу.
УВЕЩАНИЯ
1.
Сладко ведь жизнь потерять, среди воинов доблестных павши,
Храброму мужу в бою ради отчизны своей.
Город покинуть родной и цветущие нивы, быть нищим —
Это, напротив, удел, всех тяжелейший других.
С матерью милой, с отцом-стариком на чужбине блуждает
С малыми детками трус, с юной женою своей.
Будет он жить ненавистным для тех, у кого приютится,
Тяжкой гонимый нуждой и роковой нищетой;
Род свой позорит он, вид свой цветущий стыдом покрывает,
Беды, бесчестье за ним всюду летят по следам.
Если же, вправду, ни теплых забот не увидит скиталец,
Ни уваженья, стыда, ни состраданья в нужде, —
Будем за родину храбро стоять и, детей защищая,
Ляжем костьми, не щадя жизни в отважном бою.
Юноши, бейтесь же, стоя рядами, не будьте примером
Бегства постыдного иль трусости жалкой другим.
Дух сохраняйте в груди навсегда удалой и могучий
И не жалейте души, выйдя с врагами на бой.
Не покидайте старейших, у коих уж слабы колена,
Вспять не бегите, предав старцев на жертву врагам;
Страшный позор вам, когда среди воинов первый упавший
Старец лежит впереди юных летами бойцов.
Старец с главой убеленной годами, с седой бородою,
Полный отваги лихой, дух испуская в пыли,
Кровью облитые члены руками прикрыть не забывши,—
Стыдно и страшно глядеть глазу на этот позор,—
Без одеянья на теле. А юноше все ведь пристойно,
Если он доблестный цвет юности нежной хранит:
Видом он дивен мужам, пока жив, и пленителен женам,
Если же в битве падет, — чудной сияет красой.
Пусть же, широко шагнув, и ногами упершися в землю,
Каждый на месте стоит, губы зубами прижав.
2.
Так как потомки вы все необорного в битвах Геракла —
Будьте бодры, еще Зевс не отвратился от нас.
Вражеских полчищ огромных не бойтесь, не ведайте страха,
Каждый пусть держит свой щит прямо меж первых бойцов,
Жизнь ненавистной считая, а мрачных посланниц кончины —
Столько же милыми, сколь милы нам солнца лучи.
Опытны все вы в делах многослезного бога Арея,
Ведомы вам хорошо ужасы тяжкой войны,
Юноши, вы и бегущих видали мужей и гонящих,
Зрелищем тем и другим вдоволь насытились вы.
Воины те, что дерзают, сомкнувшися плотно рядами,
В бой рукопашный вступать между передних бойцов,
В меньшем числе погибают, а сзади стоящих спасают,
Трусов же жалких вся честь гибнет мгновенно навек:
Нет никого, кто бы мог до конца рассказать все мученья,
Что достаются в удел трусу, стяжавшему стыд.
Трудно решиться ведь честному воину с тыла ударить
Мужа, бегущего вспять с поля кровавой резни;
Стыд и позор возбуждает мертвец, среди праха лежащий,
Сзади пронзенный насквозь в спину копья острием.
Пусть же, широко шагнув и ногами упершися в землю,
Каждый на месте стоит, губы зубами прижав,
Бедра и голени снизу и грудь свою вместе с плечами
Выпуклым кругом щита, крепкого медью, прикрыв;
Правой рукой пусть он потрясает могучую пику,
Грозный шелома султан над головой всколебав;
Пусть среди подвигов ратных он учится мощному делу
И не стоит со щитом вне пролетающих стрел;
Пусть он идет в рукопашную схватку, и длинною пикой
Или мечом нанося раны, врага поразит.
Ногу с ногою поставив и щит свой о щит опирая,
Грозный султан — о султан, шлем — о товарища шлем,
Плотно сомкнувшись грудь с грудью, пусть каждый дерется с врагами,
Стиснув рукою копье или меча рукоять. Вы же, гимнеты (2), иль здесь или там под щиты припадая, Вдруг осыпайте врагов градом огромных камней Или мечите в них легкие копья под крепкой защитой Воинов тех, что идут во всеоружии в бой.
Переводы из древних поэтов В. В. Латышева, СПБ 1898.
Этот отрывок и следующие за ним содержат сведения об илотах, порабощенном завоевателями-спартанцами древнейшем населении Лаконии и Мессении.
Среди предоставленных Ликургом своим согражданам преимуществ было одно прекрасное, достойное того, чтобы ему позавидовать. Оно состояло в том, что у них было много свободного времени; ведь заниматься ни ремеслами, ни искусством им совершенно не разрешалось, копить же богатство, что сопряжено с большим трудом и со многими заботами, им не было никакой надобности, так как богатству уже никто не завидовал и оно не было в почете. Землю обрабатывали им илоты, платившие им установленный оброк. Один спартанец, проживавший в Афинах, когда там разбирались судебные дела, и узнавший, что кого-то осудили за праздность (1), заметил, что этот человек ходит в унынии, в сопровождении печальных, грустных друзей. Спартанец попросил окружающих сказать ему, кто этот человек, осужденный «за любовь к свободе!» Так глубоко презирали спартанцы занятия ремеслом или имевшие целью наживу.
Перев. В. С. Соколова.
1. Закон о судебном преследовании за праздность был издан в Афинах Селеном. Он не имел в виду праздности аристократов.
№ 54. КРИПТИЯ (Плутарх, Ликург, 28)
Так называемая криптия у спартанцев... состояла в следующем. Время от времени старшины над молодыми спартиатами посылали тех, кто проявлял наибольшую сообразительность, бродить по стране без определенной цели; они не брали с собой ничего, кроме короткого меча и необходимых съестных припасов. Днем они рассеивались по прикрытым местам, прятались там и спали, по ночам же выходили на дороги, и тех из илотов, которые попадались им в руки, они закалывали. Часто также, проходя по полям, они убивали самых крепких и сильных илотов. Как рассказывает Фукидид в своей «Истории Пелопоннесской войны», спартиаты выбрали из илотов особенно отличавшихся храбростью, надели на них венки, как будто бы, чтобы объявить их свободными, и стали обходить с ними священные храмы богов, а немного времени спустя они все бесследно пропали, причем их было более 2 000, и никто ни тогда, ни после не мог сказать, каким образом они были уничтожены. Аристотель настойчиво утверждает, что и эфоры, когда вступали в должность, прежде всего объявляли илотам войну, чтобы убийство их имело законную силу. И во всем остальном спартиаты поступали с илотами сурово и жестоко. Кто говорит, что в Спарте свободные пользуются наивысшей свободой, а рабы пребывают в самом тяжелом порабощении, тот хорошо понимает разницу в их положении.
Перев. В. С. Соколова.
№ 55. О ПРОИСХОЖДЕНИИ ИЛОТОВ (Павсаний, Описание Эллады, III, 20, (6))
Павсаний жил во II в. н. э. во времена Антонимов. Родился он в Малой Азии. Много путешествовал, особенно по Элладе. Его произведение «Описание Эллады» в 10 книгах является подробным путеводителем, описывающим памятники религии и искусства. Попутно он сообщает различные сведения по географии и истории и приводит различные мифы и предания Эллады.
а) Около моря был городок Гелос (1) - о нем говорит и Гомер в своем «Каталоге» (2) при упоминании о лакедемонянах (Илиада, II, 584): «Живших в Амиклах (3) стенах и в Гелосе, граде приморском». Он был основан Гелием, самым младшим из сыновей Персея (4); впоследствии доряне взяли его осадой. Жители этого города стали первыми общественными рабами (5) лакедемонян и первые были названы илотами, т. е. «взятыми в плен», каковыми они и были на самом деле. Имя илотов затем распространилось и на рабов, приобретенных впоследствии, хотя, например, мессенцы были дорийцами...
Перев. С. П. Кондратьева.
Страбон, География, VIII, 5 (4)
Все окрестные жители находились в подчинении у спартанцев, хотя пользовались общими с ними законами, принимали участие в делах республики и могли занимать должности (назывались они илотами). Однако Агис, сын Еврисфена (6), отнял у них равенство положения, обязавши платить Спарте дань. Все прочие подчинились; одни гелейцы, владевшие городом Гелосом, подняли восстание, были побеждены в всйне и объявлены рабами с некоторыми, впрочем, ограничениями: чтобы господин не мог ни освободить такого раба, ни продать его за пределы Лаконики. Война эта названа была войною против илотов. Вообще весь институт илотов, который существовал все время до покорения Лаконики римлянами, установлен Агисом и его товарищами. Лакедемоняне имели в илотах общественных рабов, отвели им особые жилища и назначили определенные занятия (7).
Перев. Ф. Г. Мищенко.
1. Небольшой город в Лаконии, к востоку от реки Еврот.
2. «Каталог кораблей» («Илиада», II) — перечень кораблей и отрядов, высланных различными эллинскими племенами под Трою, считается поздней вставкой.
3. Амиклы — древний главный город Лаконии.
4. Персей — мифический герой Аргоса. Сын Зевса и Данаи. Убил чудовище Медузу и спас от морского чудовища эфиопскую царевну Андромеду.
5. Илоты принадлежали всей спартанской общине в целом, а не отдельным спартиатам; см. введение к этому разделу.
6. Мифический спартанский царь, потомок Геракла. По его имени одна из двух одновременно царствовавших в Спарте династий называлась династией Агиадов.
7. Основным занятием илотов было земледелие.
№ 56. НЕДОВЕРИЕ СПАРТАНЦЕВ К ИЛОТАМ (Либаний, Речи, 25, 63)
Либаний (314—393)— знаменитый софист Восточной Римской империи, родом из Антиохии. До нас дошли его речи и письма. В некоторых из них сохранились ценные ссылки на древних авторов классической эпохи, сочинения которых утрачены.
Лакедемоняне дали себе против илотов полную свободу убивать их, и о них Критий говорит, что в Лакедемоне существует самое полное рабство одних и самая полная свобода других. «Ведь из-за чего другого,— говорит сам Критий, — как не из-за недоверия к этим самым илотам спартиат отбирает у них дома ручку щита? Ведь он не делает этого на войне, потому что там часто необходимо быть в высшей степени расторопным. Он всегда ходит, держа в руках копье, чтобы оказаться сильнее илота, если тот взбунтуется, будучи вооружен одним лишь щитом. Они изобрели себе также и запоры, с помощью которых они полагают преодолеть козни илотов». Это было бы то же самое (критикует Либаний Крития), что жить совместно с кем-нибудь, испытывая перед ним страх и не смея отдохнуть от ожидания опасностей. И как могут те, которых и во время завтрака, и во сне, и при отправлении какой-либо другой потребности, вооружает страх по отношению к рабам, как могут такие люди... наслаждаться настоящей свободой?... Подобно тому, как цари у них отнюдь не были свободными, ввиду того, что эфоры имели власть вязать и казнить царя, так и все спартиаты лишились своей свободы, живя в условиях ненависти со стороны рабов.
Приворот является магическим воздействием на человека помимо его воли. Принято различать два вида приворота – любовный и сексуальный. Чем же они отличаются между собой?
По данным статистики, наши соотечественницы ежегодно тратят баснословные суммы денег на экстрасенсов, гадалок. Воистину, вера в силу слова огромна. Но оправдана ли она?
Порча насылается на человека намеренно, при этом считается, что она действует на биоэнергетику жертвы. Наиболее уязвимыми являются дети, беременные и кормящие женщины.
Испокон веков люди пытались приворожить любимого человека и делали это с помощью магии. Существуют готовые рецепты приворотов, но надежнее обратиться к магу.
Достаточно ясные образы из сна производят неизгладимое впечатление на проснувшегося человека. Если через какое-то время события во сне воплощаются наяву, то люди убеждаются в том, что данный сон был вещим. Вещие сны отличаются от обычных тем, что они, за редким исключением, имеют прямое значение. Вещий сон всегда яркий, запоминающийся...
Существует стойкое убеждение, что сны про умерших людей не относятся к жанру ужасов, а, напротив, часто являются вещими снами. Так, например, стоит прислушиваться к словам покойников, потому что все они как правило являются прямыми и правдивыми, в отличие от иносказаний, которые произносят другие персонажи наших сновидений...
Если приснился какой-то плохой сон, то он запоминается почти всем и не выходит из головы длительное время. Часто человека пугает даже не столько само содержимое сновидения, а его последствия, ведь большинство из нас верит, что сны мы видим совсем не напрасно. Как выяснили ученые, плохой сон чаще всего снится человеку уже под самое утро...
Согласно Миллеру, сны, в которых снятся кошки – знак, предвещающий неудачу. Кроме случаев, когда кошку удается убить или прогнать. Если кошка нападает на сновидца, то это означает...
Как правило, змеи – это всегда что-то нехорошее, это предвестники будущих неприятностей. Если снятся змеи, которые активно шевелятся и извиваются, то говорят о том, что ...
Снятся деньги обычно к хлопотам, связанным с самыми разными сферами жизни людей. При этом надо обращать внимание, что за деньги снятся – медные, золотые или бумажные...
Сонник Миллера обещает, что если во сне паук плетет паутину, то в доме все будет спокойно и мирно, а если просто снятся пауки, то надо более внимательно отнестись к своей работе, и тогда...
При выборе имени для ребенка необходимо обращать внимание на сочетание выбранного имени и отчества. Предлагаем вам несколько практических советов и рекомендаций.
Хорошее сочетание имени и фамилии играет заметную роль для формирования комфортного существования и счастливой судьбы каждого из нас. Как же его добиться?
Еще недавно многие полагали, что брак по расчету - это архаический пережиток прошлого. Тем не менее, этот вид брака благополучно существует и в наши дни.
Очевидно, что уход за собой необходим любой девушке и женщине в любом возрасте. Но в чем он должен заключаться? С чего начать?
Представляем вам примерный список процедур по уходу за собой в домашних условиях, который вы можете взять за основу и переделать непосредственно под себя.
Та-а-а-к… Повеселилась вчера на дружеской вечеринке… а сегодня из зеркала смотрит на меня незнакомая тётя: убедительные круги под глазами, синева, а первые морщинки
просто кричат о моём биологическом возрасте всем окружающим. Выход один – маскироваться!
Нанесение косметических масок для кожи - одна из самых популярных и эффективных процедур, заметно улучшающая состояние кожных покровов и позволяющая насытить кожу лица необходимыми витаминами. Приготовление масок занимает буквально несколько минут!
Каждая женщина в состоянии выглядеть исключительно стильно, тратя на обновление своего гардероба вполне посильные суммы. И добиться этого совсем несложно – достаточно следовать нескольким простым правилам.
С давних времен и до наших дней люди верят в магическую силу камней, в то, что энергия камня сможет защитить от опасности, поможет человеку быть здоровым и счастливым.
Для выбора амулета не очень важно, соответствует ли минерал нужному знаку Зодиака его владельца. Тут дело совершенно в другом.
© Все права на статьи принадлежат авторам сайта, если не указано иное.
16 +