Родился я на Донбассе, в городе Дебальцево, Луганской области в 1898 году, 6 января. Детство и юность в основном прошли в селе Верхнем или Третьей Роте той же области.
Отец мой, Николай Владимирович, вышел из крестьян, имел незаконченное штейгерское образование. Основная его специальность была — чертежник.
Мать, Антонина Дмитриевна,— из работниц Луганска. В юности своей она работала на луганском патронном заводе.
Мы часто переезжали с рудника на рудник, так как отец вследствие своего независимого характера не мог долго работать на одном месте. Он говорил: «Не люблю подчиняться» — или: «Попы обманывают народ»,— и не ходил в церковь. Кроме многих донецких рудников, мы переменили и много сел, где отец учительствовал, получая с каждого ученика по полтиннику и буханке хлеба (паляницi).
В общем, отец переменил не одну специальность, от чертежника, учителя, сельского адвоката до шахтера, так как к тому же он пил горькую, и редко я видел его трезвым. Но характер у него был мягкий, и в трезвом состоянии он был чудесным человеком. Я очень любил его.
С одиннадцати лет я стал работать на донецком содовом заводе при нашем селе, в бондарном цехе учеником.
Зимой я учился в двухкласном министерском училище, а летом работал то у подрядчиков содового завода, то у родственников по сельскому хозяйству, занимаясь косьбой и обмолотом хлеба.
Начал я учиться с третьего отделения, куда отец меня подготовил.
За право учения надо было заплатить семьдесят пять копеек; я лето проработал у родственников «на гарманi», обмолачивал снопы «котком» на коне. Получил за это пуд муки, продал его на базаре за семьдесят пять копеек и купил билет на право учения.
Учился я на пятерки. Но сначала мне с трудом давалась арифметика. Как-то я решал задачи, и ничего у меня не получалось. Отец как раз был трезвый, и я попросил его:
«Папа! Помоги мне решить эту задачу!» — а он так ласково наклонился ко мне, посмотрел в задачник и говорит:
«А мы этих задач и не решали». И я подумал: мой отец, идеал мой, и не решал этих задач?!
Я бьюсь, бьюсь, а все-таки решу задачу сам. Потом мать как-то сказала мне:
«Ты думаешь, вин нэ вми ришаты цых задач? Вин и алгэбру знае. Вин хотив, щоб ты сам ришав задачи».
Нас было десять человек в семье: отец, мать, три мальчика и пять девочек. Общество разрешило нам жить в бедной хворостянке, которую оно построило одинокой старушке, «баби цыбульчиси» за ее землю. Старушка умерла, и мы стали жить в хворостянке, построенной для нее одной, все десять душ.
Когда мне было тринадцать лет, я доставал рукой потолок. Спал я на печке, а ноги свешивались на «лежанку».
Нам было тесно, и отец разломал печку и удалил перегородку в сени, так что зимой с мороза двери открывались прямо в хату.
Было в хворостянке два маленьких окошка. Дети повыбивали, шибки (стекла), и до половины окошки были закрыты кирпичами и подушками, так что в комнате был вечный сумрак.
Я очень полюбил читать книги. Они меня уводили от тяжелой, бедной и темной жизни в ослепительный, сказочный мир, в котором смелые и сильные люди побеждали жизнь, идя сквозь море испытаний и опасностей. Особенно я любил читать про «сыщиков».
Конечно, у нас никакой библиотеки не было, и я, в материнской кофте и отцовых сапогах, от горшка три вершка, если встречал более или менее прилично одетого человека, спрашивал его:
«Дядя! У вас нет «сыщиков»?» Одни ничего мне не отвечали, другие смеялись, а то и ругались и прогоняли меня. Но были и такие, что давали мне читать и «сыщиков» и другие интересные книги.
Как-то я обратился с моим вечным вопросом: «Дядя! у вас нет «сыщиков»?»— к заведующему заводской библиотекой, учителю Сергею Лукичу Зубову, и он разрешил мне в заводской библиотеке для рабочих и служащих (плата там была пять копеек в месяц) бесплатно брать для чтения книги; так я вошел в сияющий мир человеческой мысли и фантазии.
В столовой для рабочих открылся «иллюзион», где за двадцать копеек показывали «живые картины». А где мне взять, маленькому, такие деньги? И нас, мальчишек, сторож всегда прогонял, когда начинался сеанс.
Иллюзион, вернее помещение для него, арендовала жена начальника нашей станции Переездная, маленькая, худенькая, с бледным, интеллигентным лицом.
Часто она проходила мимо нас, мальчишек, что как стайка воробьев вилась около заветных дверей, и, наверное, прочла в моих глазах такую отчаянную мольбу, такое беспредельное желание, что спросила меня:
— Мальчик! Хочешь смотреть картины?
— Хочу, тетя! — радостно ответил я.
И она разрешила мне бесплатно посещать иллюзион, где душа моя то обретала золотые крылья сбывшихся надежд, то плакала над разбитыми надеждами любимых героев.
Когда кончался сеанс, мне было грустно и тяжело возвращаться в свою убогую и беспросветную жизнь, идти в темную, дождливую ночь, где одиноким глазом в чужой и равнодушный мир мерцал в окошко нашей хворостянки «каганэць»...
По окончании двухклассного министерского училища (пять отделений) я поступил в ремесленное училище на слесарное отделение, но так как я любил природу больше железной пыли, я сдал конкурсный экзамен в открывшееся около станции Яма низшее трехгодичное сельскохозяйственное училище.
При переходе моем во второй класс мой отец умер (ему было тридцать семь лет) от истощения. Я был вынужден бросить учение, и стал работать в шахте, чтобы помогать матери.
Проработав в шахте год, я увидел, что никакой помощи от меня матери нет — шла война, все дорожало с каждым днем, и моего жалованья не хватало даже на хлеб.
И я опять стал учиться в сельскохозяйственном училище. Здесь я по-настоящему познакомился с классиками русской литературы, которые стали для меня учителями жизни.
Стихи я начал писать с четырнадцати лет. Писал потому, что стихи писали мой дед и отец, по-русски и по-украински.
Как-то я, уставясь в стенку, задумался, сочиняя первое в своей жизни стихотворение, что-то про змею, которую рифмовал с «я ее убью»... Проходила мимо меня бабушка. Видно, ее поразило мое лицо, и она сказала мне:
— Брось писать стихи, а то сойдешь с ума.
Я перепугался и долго не делал новых попыток. Но когда началась первая мировая война, волна патриотизма захватила мою душу, и я вновь начал писать стихи, начал и уже никогда не бросал. «Пусть я сойду с ума, но все же буду поэтом»,— подумал я.
И стал поэтом.
Но для этого пришлось мне еще много испытать в жизни, пройти сквозь огонь гражданской войны и вынести оттуда сердце, полное отзвуков отгремевшей битвы за царство свободы...
Крылатые, багряные кони революции принесли меня, как и тысячи таких, как я, на заветные вершины, к которым сквозь огонь и дым невиданных сражений на земле жадно стремились наши души.
В Одессе, где стояла наша дивизия, с мая 1920 года я стал коммунистом.
Будучи курсантом военно-политических курсов при 41-й стрелковой дивизии, я познакомился с Юрием Олешей, с поэтами Шенгели и Багрицким, которые в светлые и добрые руки взяли мое сердце и показали ему дорогу в лазурное небо поэзии. Когда я в кружке поэтов впервые читал свои стихи, в которых были такие слова, как «хлопцы», «девчата», «половники», и спросил: «Я поэт?» — юноша с орлиными глазами и соколиным профилем отозвался с подоконника: «Да, поэт, украинский поэт».
То был Эдуард Багрицкий.
Я стал украинским поэтом. Потом, после гражданской войны, в Харькове я познакомился с поэтами Куликом, Блакитным и другими, но встречи с Шенгели, Багрицким и Олешей навсегда запечатлелись в моем сердце. Багрицкий говорил: «Надо развить свой художественный вкус»,— а лозунгом Юрия Олеши было: «Слово должно светиться».
Багрицкий первый познакомил меня со стихами Василя Чумака. До него я, конечно, уже читал и беспредельно любил стихи великих Шевченко, Франко, Леси Украинки и Олеся. Я даже маленьким еще переводил на русский язык «Кавказ» Шевченко.
В Харькове мою судьбу в украинской поэзии определил Иван Юлианович Кулик, который обратил на меня внимание как на молодого поэта и через ЦК КП(б)У отозвал меня из армии. Руками Кулика партия дала мне путевку в поэтическую жизнь, и ей одной я обязан своим поэтическим существованием. В трудные минуты сомнений и колебаний ее могучая рука поддерживала меня, не давала мне упасть, помогала идти по правильному пути. Как же ее не любить и не петь о ней! Не петь о людях, которым гений партии дал крылья для полета в сияющее грядущее!
Во время Великой Отечественной войны я работал в штабе украинского партизанского движения, был военным корреспондентом фронтовой газеты «За честь Родины».
С 1944 года живу в Киеве и продолжаю литературную работу.
Награжден орденами: «Знак Почета» (1939), Красного Знамени (1943, 1958), Ленина (1948).
За сборник стихов «Чтоб сады шумели» я получил Сталинскую премию 1-й степени.
Книги мои переведены на русский язык и многие языки народов Советского Союза, на языки братских народов социалистического лагеря, а также на другие языки мира.
Первый сборник моих стихотворений выпустил в свет Гослитиздат Украины в 1921 году под названием «Поэзii». С той поры у меня вышло за сорок лет моей литературной деятельности много сборников стихотворений и поэм, но дат их выхода я не помню, так как книг этих у меня нет — все раздал товарищам.
Я люблю литературную молодежь, люблю делиться с ней литературным опытом и на каждого начинающего поэта смотрю, как на себя в молодости.
Как лирик, я люблю внутренний мир людей, человеческие мечты, чувства, мысли.
При одинаковой повторяемости впечатления, хоть и в разных условиях и времени, действуют на души людей, и я не могу не написать, не петь об этом. Иногда же одно сильное и резкое впечатление рождает песню о нем. Меня интересуют природа, люди и факты, как-то, что дает настроение, вернее — через него я стараюсь понимать и любить окружающий меня мир. Он для меня полон красок и музыки. Человеческие переживания бессмертны в своей неповторимости, они побеждают время и пространство. Достаточно услышать знакомую мелодию или повеять аромату цветка, как воспоминание могучей рукой отдергивает завесу прошлого, и ты уже в своей юности с ее радостями и горем. Я люблю душу человека и считаю, что чем глубже ты передашь свои переживания, тем полнее ты передашь переживания других, так как души людей одинаковы в красоте своих глубин, хоть и рожденных разными условиями.
Но это уже от философии.
Как будто все.
Популярные статьи сайта из раздела «Сны и магия»
.
Магия приворота
Приворот является магическим воздействием на человека помимо его воли. Принято различать два вида приворота – любовный и сексуальный. Чем же они отличаются между собой?
По данным статистики, наши соотечественницы ежегодно тратят баснословные суммы денег на экстрасенсов, гадалок. Воистину, вера в силу слова огромна. Но оправдана ли она?
Порча насылается на человека намеренно, при этом считается, что она действует на биоэнергетику жертвы. Наиболее уязвимыми являются дети, беременные и кормящие женщины.
Испокон веков люди пытались приворожить любимого человека и делали это с помощью магии. Существуют готовые рецепты приворотов, но надежнее обратиться к магу.
Достаточно ясные образы из сна производят неизгладимое впечатление на проснувшегося человека. Если через какое-то время события во сне воплощаются наяву, то люди убеждаются в том, что данный сон был вещим. Вещие сны отличаются от обычных тем, что они, за редким исключением, имеют прямое значение. Вещий сон всегда яркий, запоминающийся...
Существует стойкое убеждение, что сны про умерших людей не относятся к жанру ужасов, а, напротив, часто являются вещими снами. Так, например, стоит прислушиваться к словам покойников, потому что все они как правило являются прямыми и правдивыми, в отличие от иносказаний, которые произносят другие персонажи наших сновидений...
Если приснился какой-то плохой сон, то он запоминается почти всем и не выходит из головы длительное время. Часто человека пугает даже не столько само содержимое сновидения, а его последствия, ведь большинство из нас верит, что сны мы видим совсем не напрасно. Как выяснили ученые, плохой сон чаще всего снится человеку уже под самое утро...
Согласно Миллеру, сны, в которых снятся кошки – знак, предвещающий неудачу. Кроме случаев, когда кошку удается убить или прогнать. Если кошка нападает на сновидца, то это означает...
Как правило, змеи – это всегда что-то нехорошее, это предвестники будущих неприятностей. Если снятся змеи, которые активно шевелятся и извиваются, то говорят о том, что ...
Снятся деньги обычно к хлопотам, связанным с самыми разными сферами жизни людей. При этом надо обращать внимание, что за деньги снятся – медные, золотые или бумажные...
Сонник Миллера обещает, что если во сне паук плетет паутину, то в доме все будет спокойно и мирно, а если просто снятся пауки, то надо более внимательно отнестись к своей работе, и тогда...
При выборе имени для ребенка необходимо обращать внимание на сочетание выбранного имени и отчества. Предлагаем вам несколько практических советов и рекомендаций.
Хорошее сочетание имени и фамилии играет заметную роль для формирования комфортного существования и счастливой судьбы каждого из нас. Как же его добиться?
Еще недавно многие полагали, что брак по расчету - это архаический пережиток прошлого. Тем не менее, этот вид брака благополучно существует и в наши дни.
Очевидно, что уход за собой необходим любой девушке и женщине в любом возрасте. Но в чем он должен заключаться? С чего начать?
Представляем вам примерный список процедур по уходу за собой в домашних условиях, который вы можете взять за основу и переделать непосредственно под себя.
Та-а-а-к… Повеселилась вчера на дружеской вечеринке… а сегодня из зеркала смотрит на меня незнакомая тётя: убедительные круги под глазами, синева, а первые морщинки
просто кричат о моём биологическом возрасте всем окружающим. Выход один – маскироваться!
Нанесение косметических масок для кожи - одна из самых популярных и эффективных процедур, заметно улучшающая состояние кожных покровов и позволяющая насытить кожу лица необходимыми витаминами. Приготовление масок занимает буквально несколько минут!
Каждая женщина в состоянии выглядеть исключительно стильно, тратя на обновление своего гардероба вполне посильные суммы. И добиться этого совсем несложно – достаточно следовать нескольким простым правилам.
С давних времен и до наших дней люди верят в магическую силу камней, в то, что энергия камня сможет защитить от опасности, поможет человеку быть здоровым и счастливым.
Для выбора амулета не очень важно, соответствует ли минерал нужному знаку Зодиака его владельца. Тут дело совершенно в другом.