В ноябре 1846 года, после пятилетних заграничных странствий, Н. П. Огарев приехал в Старое Акшино с решимостью посвятить себя практической деятельности. В одном из писем этой поры он писал Герцену: «Насколько я предвижу вперед, я на пять или шесть, лет безвыездный хозяин в деревне... Я решился на труд хозяина... с полным расчетом на резкое изменение хозяйства и приобретение огромных средств». И несколько позже в другом письме к другу: «Тебе странно видеть меня в промышленной деятельности, мне самому странно. Но я чувствую, что я на месте покуда, и прошу верить мне ради моего чистосердечия... Надеюсь тоже, что вся моя деятельность не заставит тебя усомниться в моем бескорыстии, но что ты оценишь ее важность в моем положении... Возможность привести в исполнение задушевные экономические проекты яснее. Тут две вещи нужны: время и деньги». Безысходная бедность крепостных в Акшине и прилегающих к нему деревнях, их забитость, невежество, болезни и раньше больно ранили сердце Огарева и влекли его к практической деятельности по улучшению крестьянского повседневного быта. Но тогда его воля была стеснена отцом. Тогда он мог только поверять свои сокровенные думы все тому же Герцену: «... как это больно, друг, друг! видеть пользу и не иметь воли сделать ее, это для меня одно из удушающих несчастий...».
Теперь, в 1846 году, дело изменилось: большое крепостное хозяйство было в его руках и он мог наконец приступить к осуществлению давно вынашиваемых планов. Теперь, после заграничных путешествий, была возможность опереться еще и на реальный «опыт Европы».
Акшинские трудности заключались в том, что здесь было мало земли и на ней трудно было основать крестьянское благополучие. Выход Огарев попытался найти в соединении здешнего земледелия с промышленным производством. Для этого нужны были значительные денежные средства. Он получил их в Верхнем Белоомуте (Рязанской губ.) — самой богатой своей вотчине. Освободив белоомутцев от ненавистной крепостной зависимости, поэт за небольшой выкуп передал им более 5,5 тысячи десятин превосходных лесов и около двух тысяч десятин заливных приокских лугов — главного богатства жителей Верхнего Белоомута. Часть этих средств он и использует в акшинском хозяйстве. В самом Акшине Огарев расширяет суконное производство. В селе Русское Баймаково пускает в ход сахарный завод, в Богдановке — завод винокуренный. В Карсунском уезде Симбирской губернии приобретает писчебумажную фабрику.
Промышленное производство он основывает на вольнонаемном труде. Мало того, одну часть доходов он решает использовать для приобретения нового оборудования (в том числе и машин сельскохозяйственных), другую — для создания общественного фонда потребления (для оказания материальной помощи тем из крестьян, которые могли впасть во временную нужду).
Во всех акшинских владениях уже весной 1847 года Огарев отменяет барщину — одно из главных зол крепостнического сельского хозяйства. И здесь вводится вольнонаемный труд. Свои усилия он направляет на то, чтобы создать сельскохозяйственную ферму, о чем подробно (с математическими выкладками) и с восторгом говорит в своих письмах к Герцену, Грановскому и другим своим московским друзьям. «Ферма занимает меня чрезвычайно — писал он в мае 1847 года Герцену.— Размежуясь с мужиками по владению и перенеся на их повинность долг (Опекунскому совету.— С. К.), я устрою на моей земле ферму, которая по расчету даже при нынешних обстоятельствах не может быть безвыгодна; это меня занимает, Герцен, потому что, прожив здесь около полугода, я убедился, что ферма есть норма всего будущего хозяйства русского, норма, по которой мы из плантаторов перейдем в земледельцев-хозяев... Ферма, которая составит владение и труд помещика, переменит ни на чем, кроме предрассудка и привычки, не основанную систему нашего хозяйства и... подвинет успехи земледелия быстро, а между тем, дав ценность труду, возвысит цены произведений и увеличит и производительность и доходы».
Стало быть, фермерский тип хозяйства Огарев рассматривал в эту пору не только как надежный путь улучшения положения акшинских крестьян, но и как норму всего русского сельскохозяйственного производства. Эту мысль он развивал и в письме к другу от 8 июля (26 июня) того же 1847 года. Не аристократом-плантатором должен быть русский помещик, а «просто индустриалом», более или менее оптовым. «С учреждением ферм... — продолжал Огарев,— хлебопашество и промышленность сильно подвинутся. Может быть, я — как первый — разорюсь на этом, беда не велика, путь проложен; дурно только для примера, но истина свое возьмет».
На первых порах, кажется, и крестьяне с некоторым пониманием отнеслись к призыву Огарева и выразили известную готовность поддержать его планы, о чем он и сообщил с радостью Герцену в письме от 2 мая (20 апреля) 1847 года «...познакомившись с мужиками,— писал он,— я почувствовал такое усердие к цивилизации, что не шутя принялся за дело. Хотя роль плантатора до некоторой степени неизбежна, потому что тупость невежества ничем не пересилишь, кроме приказывания, но я стараюсь избегать даже и последнего, сводя все на определенность в администрации».
Перспектива постоянного улучшения материального благосостояния крепостных крестьян посредством оплачиваемого вольнонаемного труда радует и воодушевляет Огарева. Однако едва ли не больше вдохновляет его возможность духовного возрождения русской деревни, забитой и приниженной веками крепостнического рабства. Организуя сельскую «индустрию», он приобщал людей к совершенно новой для них сфере деятельности. Поэт-индустриал понимал, что новые условия жизни и труда вырвут людей из обыденной деревенской заскорузлости, помогут им «выпрямиться» и обрести чувство личного человеческого достоинства, пробудят тягу к образованию, к научным знаниям. Своими радостями и надеждами Огарев делится с друзьями. «Голова моя свежа. Нервные припадки мои, кажется, совсем исчезли»,— пишет он Герцену. А в письме к Грановскому: «...я переживаю какую-то поэтическую эпоху моей жизни».
Воодушевленный обширностью и значительностью своих планов, Огарев почувствовал необходимость в расширении и углублении своих собственных познаний. В особенности — в области естественных наук. Он создает в Акшине химическую лабораторию. В процессе различных опытов у него родилась мысль о производстве дешевого искусственного виноградного вина, которое могло бы заменить «гибельную водку». Много внимания уделяет Огарев занятиям ботаникой (с уклоном в сторону изучения лекарственных растений), анатомией, физиологией и медициной. В его письмах к московским друзьям нередко содержатся настойчивые просьбы о присылке ему все новых книг — по ботанике и архитектуре (сельской), по лесоводству и фармакологии, по строительству речных судов (для сплава спирта и других изделий своего производства). Ему требуются микроскопы, различные медицинские инструменты, химические реактивы, лексиконы (для переводов) и т. д.
Обширные планы деятельности Огарева, оптимистический тон его писем искренне радовали Герценов, живших в это время за границей. Жена Герцена, Наталья Александровна, писала ему 3 августа (22 июля) 1847 года из Парижа: «Твои письма имеют такое действие, как будто, сидя долго в душной мрачной комнате, вдруг отворишь окно — светло, чистый воздух, живо, да, живо в самом деле... выглянув в окно — хочется умыться, одеться и идти — куда, не знаю, только идти! идти!... и верится, что будет хорошо, больше чем хорошо...— и силы расправляются, как крылья у птицы, когда она хочет лететь».
Составной частью социально-экономических преобразований, предпринятых Огаревым в Старом Акшине в 1846—1849 годах, был известный его проект организации Народной политехнической школы. В этом же ряду следует рассматривать и открытую им в 1847 году акшинскую больницу.
Вопросы народного образования занимали Огарева и раньше, например, в период пензенской ссылки. Так, в октябре 1837 года он делился с Н. X. Кетчером своими соображениями относительно давно назревшей необходимости организации губернских училищ сельского хозяйства, в которых, наряду с элементарной грамотой, следовало бы преподавать «теорию агрономии с возможным применением на опыте».
В этом же письме Огарев сообщал адресату: «Я изобрел методу обучения в народных училищах; пришли мне что-нибудь о Ланкастерской методе, чтоб посмотреть сходство, разницу, а может быть, и тождество с моею».
Однако в годы пензенской ссылки Огарев не мог предпринимать каких-либо практических шагов в этом направлении. В иных условиях был он в акшинские годы...
Огаревский план организации в Старом Акшине Народной политехнической школы — выдающееся завоевание русской социально-педагогической мысли, сохранившей свое живое значение до наших дней.
Свои размышления о Народной политехнической школе Огарев начинает с определения общих принципов организации народного образования в России. Истинное образование всегда нацелено на преодоление невежества. Но тут следует знать, проистекает ли невежество из простого незнания истины и действительности или же — из искажения того и другого, т. е. из заблуждений и предрассудков.
Не вина, а беда нашего народа в том, что у него нет понятия о личном достоинстве, в связи с чем у него нет и понятий о чести, праве и гражданстве. Все это в продолжение веков безжалостно попиралось крепостниками-помещиками и чиновниками. Отсюда — косность быта, апатия, пассивность. Не знает наш народ и «никакого научного объяснения естественных явлений и приложения науки к промышленности» (II, 8). Отсюда — рутинность труда и быта.
Что касается заблуждений и предрассудков, здесь на первый план Огарев выдвигает веру «в фатализм божьего произвола», привычку к рабству, будто бы определенную волей господней. С этим коренным заблуждением связан ряд других предрассудков: формальная законность «помимо всякого права, формальное судопроизводство помимо правосудия и общинный быт, который есть формальное равенство» — «равенство рабства» (II, 9). Отсюда — множество «предрассудков в земледелии и обыденной жизни».
«Итак,— заключает Огарев,— три рода предрассудков: религия, гражданственное устройство (разумея под этим общинный быт как коренное основание) и хозяйственное устройство. Общий результат их — опять косность в нравственном и индустриальном отношении. И вот против чего должно действовать воспитание». При этом, если простое незнание «устраняется учением», борьбе «с предрассудками... мало одного учения». Здесь «весь образ жизни учеников должен быть устроен ежеминутным противодействием предрассудкам, привитым с первого детства» (II, 10). В связи с этим Огарев в своем проекте дает подробное описание образа жизни учеников. Здесь обращают на себя внимание требования об отмене исполнения обычаев, «от которых пахнет обрядом и формализмом», о преследовании лжи и обмана, о воспитании правдивости и честности, об отмене телесных наказаний. Указал Огарев и на следующий пункт: «Ученики должны знать наперед, что по окончании курса, в награду за успех, они получат освобождение от крепостного состояния с условием пробыть 4 года в своем крае» (II, 11).
В разделе «Наука» Огарев дал подробное описание объема знаний, которые должны быть усвоены учениками в течение четырех лет обучения. Объем этот значителен. Обосновывая и защищая свой учебный план, Огарев писал: «Мне скажут, что это почти университетский курс. Если б и так, что за беда?.. Нам предстоит или просто выучить грамоте 50 школьников, из которых... ничего не выйдет, кроме людей, которые забудут читать и писать за неимением книг и времени, или образовать человек 10—15 сельских учителей и начальников и пустить их как ферменты в наши общины. Я думаю, последнее разумнее...» (II, 13).
Примечательная особенность начертанного Огаревым учебного плана политехнической школы заключается в том, что в его основу положена идея органического соединения обучения с производительным трудом. Об этом свидетельствует раздел, озаглавленный: «Телесная работа». Здесь определены виды ученических сезонных работ: зимой — в специальных мастерских, летом — на ферме, в огороде. Цель — приобретение необходимых практических навыков.
Много внимания в плане Огарева уделено гигиене жизни и труда учащихся. «Порядок жизни, чистота жилища и мастерских, чистота воздуха в них и здоровая пища — к этому ученики приучаются бессознательно...
Медицинские сведения ограничиваются гигиеническими понятиями и наставлением, как поступать с внезапно заболевшими и в несчастных случаях» (II, 14).
Не забыто в проекте и о воскресном отдыхе учащихся, об организации этого отдыха. Здесь имеются в виду и гимнастические упражнения, и экскурсии на природу, и чтение произведений художественной литературы («не научных книг») под руководством учителя. Выходы на природу могут быть приноровлены «к лесоводству, ботаническим и геологическим сведениям и съемке планов» (II, 14).
Предусмотрена в проекте и возможность работы воскресного класса, в котором ученики школы будут учить крестьянских детей «просто грамоте».
Глубокой верой в преобразующую силу научного знания веет в особенности от заключительной части проекта. «Наука выведет из незнания,— говорится здесь.— Предрассудки не будут иметь пищи... Воспитаем мы людей практических, к делу прилагаемых, здоровых умом и телом; добросовестных, потому что им не будет ни примера, ни поощрения к обману; мужественных духом, потому что их отучат от испуга и приучат к чувству самостоятельности-, трудолюбивых — это уже обязанность учителя и моя пристрастить к труду. Они выйдут свободными людьми, хотя и обязуются остаться четыре года в нашем крае, чтобы успеть иметь влияние и обучать других. Во всяком случае, мы образуем человек 10 отличных мужиков-пропагандистов, и воскресными классами мы обучим большое количество детей грамоте... А между тем приготовится к печати курс популярной энциклопедии» (II, 14).
Таково содержание проекта организации Народной политехнической школы в Акшине. Не трудно видеть, что основу этого содержания составляет философский материализм. Все направление проекта нацелено на формирование научно-материалистического мировоззрения учащихся...
Огаревский проект организации акшинской Народной политехнической школы привел в восторг Герценов. Наталья Александровна писала Огареву в ранее цитировавшемся письме из Парижа: «А что же, школа будет у тебя в деревне? Тогда мы привезем наших детей туда учить, и учителей, и я сама буду учить чему умею, и Марью Федоровну (Корш.— С. К.) привезем, потому что, верно, и Федя будет в этой школе? ... Заводи же поскорей школу, а я здесь научуся поскорей, да мы выпишем туда и Гр(ановского) преподавать историю... Составь выбор книг, мы запасемся здесь чем нужно... и вырастет юное поколенье, и будет жить...» (XXIII, 36).
Проект Народной политехнической школы в Акшине не был осуществлен в полном его объеме. Он и не мог быть осуществлен в условиях крепостнической деятельности, хотя вся система социально-педагогических взглядов Огарева, отразившаяся в нем, не могла не отражаться — так или иначе — на сознании и образе жизни крестьян Акшина и окрестных с ним сел и деревень.
Мысль об организации народных земледельческих училищ занимала Огарева и позднее, в 1860-х годах. Но в это время он был уже в эмиграции...
Что касается акшинской больницы, она была открыта к осени 1847 года. Ее открытие было ускорено эпидемией холеры, надвигавшейся на Пензенскую губернию с юга. 10 сентября Огарев писал Грановскому: «Два бича гуляют над нашей головой: засуха и холера. Первая совершенно изменяет план моего хозяйства на год, грозит голодом и способствует второй; а вторая близка. Вчера верст за 50 от меня человек 12 пали ее жертвой. Спешу устраивать мою больницу, запасаюсь лекарством. Кажется, мне дадут округ под попечение, и тогда пойдет для меня работа, которую я все же более люблю, чем хозяйство, и я надеюсь, что в моем округе смертности будет меньше, ибо действительно буду хлопотать о больных. А потом — каюсь — наблюдения вместе с медиком (довольно знающим) меня очень приманивают».
Зимой 1847—1848 года Огарев некоторое время практиковался в Москве под руководством фармаколога профессора Н. Э. Лясковского. Эпидемия холеры дошла до Акшина и Акшинской округи. Но меры, принятые Огаревым, оказались настолько действенными, что здесь от страшной болезни погибло всего несколько человек. В это же время вся Пензенская губерния потеряла от этой эпидемии около 17 тысяч человеческих жизней.
В акшинской больнице бесплатная и квалифицированная (по тем временам) медицинская помощь оказывалась населению всей близлежащей округи — крестьянам русских и мордовских сел и деревень. Рядом с врачом работал в ней часто и сам Огарев, о чем свидетельствуют его письма этой поры, в которых он делился с друзьями разного рода врачебными наблюдениями.
Больница действовала и после того, как Огарев оставил Акшино (в 1849 г), передав свои права на все здешнее хозяйство Н. М. Сатину.
Таков круг и объем деятельности, предпринятой Огаревым в Акшине в 1846—1849 годах. Мы ничего не сказали здесь только о поэтическом его творчестве этого времени. Творческая работа поэта — тема особой статьи. Заметим лишь, что поэзия Огарева этих лет для нас столь же важна, как и всякая другая его деятельность этого периода. В особенности — социально-экономическая, в которой он предстает перед нами как один из выдающихся представителей русского просветительского движения своего времени. Исчерпывающую характеристику этого движения в России мы находим у В. И. Ленина. Просветителей, говорил Владимир Ильич, воодушевляла горячая вражда «к крепостному праву и всем его порождениям в экономической, социальной и юридической области»; «защита просвещения, самоуправления, свободы, европейских форм жизни И вообще всесторонней европеизации России»; «отстаивание интересов народных масс, главным образом крестьян (которые еще не были вполне освобождены или только освобождались в эпоху просветителей), искренняя вера в то, что отмена крепостного права и его остатков принесет с собой общее благосостояние и искреннее желание содействовать этому».
Будучи просветителем, Огарев свято верил в разумность тех мер, которые наметил ради достижения своих целей и намерений. Он не видел тех противоречий, которые несли с собой в общественное развитие России и сельскохозяйственная ферма, и фабрично-заводская «индустрия». Огарев в эту пору еще не понимал в полной мере того, что эти предприятия могут развиваться успешно только как предприятия капиталистического типа со всеми вытекающими отсюда последствиями. Между тем поэт не был и не хотел быть эксплуататором наемных рабочих — своих же крестьян. 2 мая (20 апреля) 1847 года он писал Герцену: «...если я когда-нибудь разбогатею, то уж, верно, не посредством усиленных бесплатных работ».
При этих условиях разорение было неизбежно, и оно в конечном счете наступило.
Немаловажную роль в неудачных социально-экономических опытах Огарева сыграли и сами крестьяне — те люди, ради которых эти опыты и предпринимались. Не вина, а беда огаревских крестьян состояла в том, что сознание их было подавлено веками крепостнического рабства. Они не верили в возможность того, чтобы барин, помещик (каким Огарев оставался в их глазах) мог по доброй воле и в ущерб своим интересам думать о мужиках, заботиться об их мужицком благе и счастье. Долгий и горький опыт многих поколений говорил им о другом: интересы одних и других непримиримы. Отсюда и проистекала крестьянская пассивность, постоянная настороженность в отношениях с помещиками, неверие в их благие намерения. «Здесь надо иметь страшное терпение, друг мой,— пишет Огарев Е. Ф. Коршу в июне 1847 года,— чтобы выдержать упорное неразумие общины, которое оскорбляет на каждом шагу... Сколько ни стараешься достигнуть повиновения приобретением доверия, но нет! Мордовский ум так вот где-нибудь и прорежется и на минуту зарежет всякое желание работать... Я же, к несчастью, особенно поставлен в тяжелое положение хлопотать с мужиками, которых здравый смысл развращен влиянием многочисленной дворни со всеми ее лакейски-аристократическими замашками, местничеством и ленью, хлопотать с этой самой дворней и заставлять делать то, что хочу, стараясь обходиться по возможности без плантаторских средств убеждения. Все, что могу сказать — это ужасно мудрено... А ведь, кажется, неглупый народ...» (II, 414).
Уместно заметить, что в подобной ситуации мы находим героя стихотворной повести «Деревня», создававшейся Огаревым в эти годы в Акшине. Герой этот (по имени Юрий) — «мечтатель, хотя уж тридцати годов». В «поместье древнее отцов» он приезжает с тем же намерением, что и Огарев:
Он захотел нелицемерно
Познанья, ум и жажду дел,
Которой цели не умел
Определить доселе верно,
К тому направить, чтоб село
Его трудилось и цвело,
Чтоб грамоте учились дети
И мужики умнели бы без плети.
Но тут-то Юрий и терпит поражение. Все его благие начинания разбиваются о крестьянскую забитость, неразумие и страх. В письме к другу Юрий размышляет, делясь с ним своими наблюдениями и выводами:
Я думал — барщины постыдной
Взамен введу я вольный труд,
И мужики легко поймут
Расчет условий безобидный.
Казалось, вызову я вдруг
Всю жажду дела, силу рук,
Весь ум, который есть и ныне,
Но как возможность, в нашем селянине.
Надежды, однако, не оправдались.
Привычкой связанный ленивой,
Раб предрассудков вековых,
В нововведениях моих
Следы затеи прихотливой
Мужик мой только увидал
И молча мне не доверял,
И долго я на убежденье
Напрасно тратил время и терпенье.
Потрясенный неудачей, Юрий решает уйти в эмиграцию с той целью, чтоб «в каждое мгновенье»
В стране чужой я мог казнить
Мою страну, где больно жить,
Все высказав, что душу гложет,—
Всю ненависть, или любовь, быть может.
Автобиографический характер этих строк не вызывает сомнений: подобные думы владели сознанием Огарева в 1849 году. Однако попытка нелегального отъезда за границу ему в это время не удалась. Возвратившись поздней осенью из Крыма (откуда предполагался отъезд), он живет некоторое время в Акшине, а затем отправляется на Тальскую писчебумажную фабрику с намерением продолжить свои опыты. Но в феврале 1850 года был арестован и под надежным конвоем препровожден в Петербург, в III-е отделение. В то же время были арестованы А. А. Тучков и связанный с ним узами дружбы и родства Н. М. Сатин. «Пензенских помещиков» (как именовались они в доносах и жандармских делах) обвиняли в политическом и религиозном вольномыслии и в создании «коммунистической секты». В Акшине было произведено два обыска (почему огаревский проект создания Народной политехнической школы и оказался в делах жандармского ведомства). Дело для Огарева могло бы обернуться каторгой, если бы властям удалось подтвердить свои обвинения убедительными доводами...
С ранней весны 1850 года Огарев почти безвыездно живет на Тальской фабрике, где повторил все то, что сделал в Акшине (хотя и в меньших размерах). Но и здесь его постигла неудача. В середине июня 1855 года фабрика сгорела. Это было уже полное и окончательное разорение... В январе 1856 года ему удалось выхлопотать заграничные паспорта (на себя и на жену Наталью Алексеевну Тучкову), а в марте того же года навсегда оставить Россию. Он отправился в Лондон, куда давно звал его Герцен, основавший здесь в 1853 году Вольную русскую типографию. Огарев отправился в эмиграцию с тем намерением, о котором так писал в незавершенной стихотворной повести «Деревня»:
Но до конца...
Я стану в чуждой стороне
Порядок, ненавистный мне,
Клеймить изустно и печатно,
И, может, дальний голос мой,
Прокравшись к стороне родной,
Гонимый вольности шпионом,
Накличет бунт под русским небосклоном.
Так завершилась революционно-просветительская деятельность Огарева в России. Для него эта деятельность завершилась внешне безрезультатно, поскольку реальная жизнь развеяла его социальные утопии. Однако в народном сознании, в истории освободительного движения мечты Огарева не были напрасными. В конечном счете они восторжествовали, но иным путем. Они стали реальностью только после победы Великой Октябрьской социалистической революции.
Приворот является магическим воздействием на человека помимо его воли. Принято различать два вида приворота – любовный и сексуальный. Чем же они отличаются между собой?
По данным статистики, наши соотечественницы ежегодно тратят баснословные суммы денег на экстрасенсов, гадалок. Воистину, вера в силу слова огромна. Но оправдана ли она?
Порча насылается на человека намеренно, при этом считается, что она действует на биоэнергетику жертвы. Наиболее уязвимыми являются дети, беременные и кормящие женщины.
Испокон веков люди пытались приворожить любимого человека и делали это с помощью магии. Существуют готовые рецепты приворотов, но надежнее обратиться к магу.
Достаточно ясные образы из сна производят неизгладимое впечатление на проснувшегося человека. Если через какое-то время события во сне воплощаются наяву, то люди убеждаются в том, что данный сон был вещим. Вещие сны отличаются от обычных тем, что они, за редким исключением, имеют прямое значение. Вещий сон всегда яркий, запоминающийся...
Существует стойкое убеждение, что сны про умерших людей не относятся к жанру ужасов, а, напротив, часто являются вещими снами. Так, например, стоит прислушиваться к словам покойников, потому что все они как правило являются прямыми и правдивыми, в отличие от иносказаний, которые произносят другие персонажи наших сновидений...
Если приснился какой-то плохой сон, то он запоминается почти всем и не выходит из головы длительное время. Часто человека пугает даже не столько само содержимое сновидения, а его последствия, ведь большинство из нас верит, что сны мы видим совсем не напрасно. Как выяснили ученые, плохой сон чаще всего снится человеку уже под самое утро...
Согласно Миллеру, сны, в которых снятся кошки – знак, предвещающий неудачу. Кроме случаев, когда кошку удается убить или прогнать. Если кошка нападает на сновидца, то это означает...
Как правило, змеи – это всегда что-то нехорошее, это предвестники будущих неприятностей. Если снятся змеи, которые активно шевелятся и извиваются, то говорят о том, что ...
Снятся деньги обычно к хлопотам, связанным с самыми разными сферами жизни людей. При этом надо обращать внимание, что за деньги снятся – медные, золотые или бумажные...
Сонник Миллера обещает, что если во сне паук плетет паутину, то в доме все будет спокойно и мирно, а если просто снятся пауки, то надо более внимательно отнестись к своей работе, и тогда...
При выборе имени для ребенка необходимо обращать внимание на сочетание выбранного имени и отчества. Предлагаем вам несколько практических советов и рекомендаций.
Хорошее сочетание имени и фамилии играет заметную роль для формирования комфортного существования и счастливой судьбы каждого из нас. Как же его добиться?
Еще недавно многие полагали, что брак по расчету - это архаический пережиток прошлого. Тем не менее, этот вид брака благополучно существует и в наши дни.
Очевидно, что уход за собой необходим любой девушке и женщине в любом возрасте. Но в чем он должен заключаться? С чего начать?
Представляем вам примерный список процедур по уходу за собой в домашних условиях, который вы можете взять за основу и переделать непосредственно под себя.
Та-а-а-к… Повеселилась вчера на дружеской вечеринке… а сегодня из зеркала смотрит на меня незнакомая тётя: убедительные круги под глазами, синева, а первые морщинки
просто кричат о моём биологическом возрасте всем окружающим. Выход один – маскироваться!
Нанесение косметических масок для кожи - одна из самых популярных и эффективных процедур, заметно улучшающая состояние кожных покровов и позволяющая насытить кожу лица необходимыми витаминами. Приготовление масок занимает буквально несколько минут!
Каждая женщина в состоянии выглядеть исключительно стильно, тратя на обновление своего гардероба вполне посильные суммы. И добиться этого совсем несложно – достаточно следовать нескольким простым правилам.
С давних времен и до наших дней люди верят в магическую силу камней, в то, что энергия камня сможет защитить от опасности, поможет человеку быть здоровым и счастливым.
Для выбора амулета не очень важно, соответствует ли минерал нужному знаку Зодиака его владельца. Тут дело совершенно в другом.
© Все права на статьи принадлежат авторам сайта, если не указано иное.
16 +