Уяснить соотношения между эпилептиформным синдромом и эпилептической болезнью нелегко. Поэтому нам кажется уместным рассмотреть упомянутые соотношения в пределах последствий одного вредного фактора. Здесь имеется в виду изучение различных патологических феноменов эпилептиформного характера, которые иногда встречаются у детей, перенесших токсическую дизентерию в раннем возрасте. Это тем более важно, что отдаленные последствия дизентерии у детей почти не изучены.
Эпилептиформный синдром занимает особое место среди отдаленных последствий дизентерии.
Литература, созданная трудами педиатров-инфекционистов, невропатологов и патоморфологов, устанавливает большое многообразие локализации поражений в различных областях коры и в подкорке при токсической дизентерии у детей. Патогистологические данные убеждают также и в разнообразном качестве патологических процессов, возникающих при дизентерии в центральной нервной системе.
При микроскопическом изучении мозга отмечаются главным образом изменения стенок капилляров, резко выраженные расстройства кровообращения в виде венозного стаза, ишемий, геморрагических явлений; иногда встречаются и обширные кровоизлияния. Некоторые авторы (Н. А. Крышова с сотрудниками) считают, что при дизентерийном токсикозе патологические изменения исчерпываются дисциркуляторными расстройствами. Однако с этим утверждением не все согласны. Имеются указания и на воспалительные явления и на гидроцефалию (Г. Н. Тец и др.).
В. П. Курковский и К. Г. Капетанаки отмечают дегенеративные изменения в клетках коры головного мозга. Клиницисты констатируют у больных токсической дизентерией энцефалит (М. И. Доценко, Д. И. Семенова, Р. А. Патушинская и др.)- В. М. Слонимская, Б. С. Хоминский с соавторами указывают на полиомиелоэнцефалиты при дизентерии с затяжным течением. Хотя подобные утверждения иногда касались взрослых, они очень важны именно по отношению к детям раннего возраста, у которых продолжается еще не завершенная миелинизация нервных волокон.
В остром периоде дизентерии, при выраженном токсикозе у маленьких детей часто наблюдаются судороги, протекающие по типу grand mal. Столь частое появление судорог при токсической форме дизентерии, устранение их под влиянием патогенетической терапии дизентерии без применения антисудорожных средств позволяют считать, что дизентерийный токсикоз как таковой способствует выявлению судорожных реакций. Бесспорное значение имеет также и ранний возраст больных, ибо маленькие дети не только на дизентерию, но и на другие внешние вредные факторы чаще реагируют судорожными реакциями, чем взрослые. Однако у детей особенно часты судорожные реакции именно при дизентерии, хотя токсическое влияние дизентерии на центральную нервную систему в последние годы обычно оказывается кратковременным. Как правило, судороги имеют место на высоте токсикоза и исчезают при его устранении. Лишь в отдельных случаях судорожные припадки не прекращаются, несмотря на то что острая стадия дизентерии миновала. Последнее, как мы увидим ниже из истории болезни, имеет свои причины.
Из 138 наблюдавшихся нами детей с отдаленными последствиями дизентерии у 25 в различном возрасте отмечались патологические феномены, сходные с таковыми при эпилепсии. Однако из этих 25 детей лишь 5 в остром периоде токсической дизентерии перенесли судорожные состояния.
В связи с этим интересно установить, имеется ли какое-либо соответствие между наличием судорожного синдрома при токсической дизентерии и появлением эпилептиформных состояний в отдаленном периоде после этой инфекции? Возможно ли найти прогностические критерии уже в характере протекания острого периода дизентерии? Что способствует становлению у ребенка постоянных судорожных припадков?
Для ответа на поставленные вопросы обратимся к клиническим фактам.
1. Юра Г., 4 лет, находился на излечении в детской клинике в 1949 г.
В семье психически больных нет. Старший брат погиб от несчастного случая. Ребенок родился от второй беременности, протекавшей нормально. Роды были своевременными и благополучными. Ребенок родился полноценным и хорошо развивался, в 5 месяцев сидел, в 9 месяцев начал ходить и в это же время появилась речь: слоги с сигнальным значением, речь развивалась очень быстро. В 1 год 8 месяцев ребенок заболел токсической дизентерией и с 16/VIII 1945 г. по 19/IV 1946 г. находился в инфекционной больнице. В течение месяца у ребенка держалась очень высокая температура, 25 дней он был без сознания, чрезвычайно беспокоен, ничего не говорил, а только «бессмысленно» кричал днем и ночью; отмечались менингеальный синдром, односторонние судороги. В этом же периоде был обнаружен правосторонний гемипарез.
Анализ мочи — норма, реакция Вассермана и реакция Видаля в крови отрицательные. Плазмодий малярии не обнаружен; исследование кала на тифы дало отрицательный результат. Бактериологически установлена дизентерия Флекснера.
Кровь: НЬ 48%, эр. 3 070 000, л. 6500, э. 1%, п. 11%, с. 53%, лимф. 25%, мон. 10%; РОЭ 21 мм в час.
Лечение проводилось сульфаниламидными препаратами, никотиновой кислотой и пенициллином. В больнице ребенок пробыл около 8 месяцев. В дальнейшем его лечили длительное время от гемипареза в нервном oтделении. При этом никаких кишечных явлений не было, но вновь наблюдалось затемненное сознание. У мальчика постепенно восстановилась речь, он стал ходить, но наблюдались косоглазие и остаточные явления гемипареза. В 3 года 7 месяцев во время легкого гриппа у ребенка появились судороги и через 3 месяца он был помещен в клинику. Ребенок был мал ростом, худой, вялый. Зрачки расширены равномерно, на свет реагируют xopoшо. Отмечается легкое расходящееся косоглазие, носогубная складка слева сглажена, недостаточная координация движений справа (легкая атрофия мышц руки) и анизорефлексия.
В клинике перенес ангину; при высокой температуре по вечерам были абортивные припадки: поворот головы, закатывание глаз, мгновенная потеря сознания.
Интеллектуальное развитие хорошее. Нарушений мышления нет. Речь фразовая, иногда дизартричная и аграмматичная, но слов у него очень много и речь его по содержанию соответствует возрасту. Мальчик малоподвижен, медлителен, в коллективе больше созерцатель; он мягок в обращении с детьми и взрослыми, деликатен, обидчив. Эпилептических изменений личности не отмечается.
В настоящее время мальчику 13 1/2 лет. Припадков не бывает; он хорошо учится в школе и хорошо ориентируется в окружающей обстановке.
В данном случае вряд ли возможно опровергать дизентерийное поражение мозга. Наиболее вероятен диагноз дизентерийного энцефалита. Хотя процессы репарации были интенсивными, в дальнейшем были установлены остаточные явления в форме ряда неврологических симптомов. В раннем детстве у мальчика при воздействии любой, даже самой легкой инфекции наблюдались судорожные явления: в первом случае это было в виде развернутого припадка, а по мере роста ребенка — в виде абортивных припадков. В состоянии соматического равновесия таких явлений не отмечалось. В дальнейшем они прекратились вовсе. Судорожные реакции, которые повторялись уже не на высоте токсикоза, мы можем рассматривать вначале в связи с еще протекающей дизентерией, ибо кишечный синдром был уже излечен, а дизентерийный энцефалит еще продолжался. Позднее, быть может, уже не было основания приписывать судороги самому течению энцефалита, однако имелась еще неполная компенсация остаточных явлений. Повторные судороги в этом периоде наступили все-таки еще вскоре после болезни; но для их реализации теперь уже потребовалась дополнительная вредность — инфекция с повышенной температурой, хотя и легко протекавшая. Последнее обстоятельство создавало некоторое сходство состояния организма с тем, которое было при дизентерии, что могло способствовать оживлению следовых реакций. Надо также учесть и то, что к этому времени ребенок достиг первого возрастного криза, а в этом периоде у детей особенно легко возникают судорожные реакции. Постепенно ребенок развивался, его компенсаторные механизмы совершенствовались (мы имеем в виду кровообращение, эндокринные и обменные процессы); миновал первый возрастной криз и судорожная готовность уменьшилась; значимость следовых явлений ослабевала по мере отдаленности от заболевания токсической дизентерией. Органическое поражение мозга не было значительным. Катамнез показал, что возрастное развитие мальчика проходило благополучно.
2. Валя Ф., 7 лет 4 месяцев, поступил в стационар для катамнестического исследования 20/VIII 1951 г.
Мальчик родился своевременно с хорошим весом. В связи с недостатком молока у матери ребенок рано получал прикорм, появились срыгивания. В 1 год 1 месяц начал говорить и ходить. В полтора года заболел токсической дизентерией. Температура поднялась до 40°, началась рвота, наступило бессознательное состояние. На 2-е сутки болезни стационирован. У ребенка сероватый оттенок кожи, цианоз губ, широкие зрачки, вялая реакция на свет. Он был возбужден, ничего не понимал, кричал, отталкивал всех, даже мать, не узнавал ее. Судорог не было. Тонус мышц понижен. Брюшные рефлексы не вызывались, сухожильные рефлексы были подавлены. Пульс был частый, дыхание учащено, неровное; тоны сердца приглушены. В легком при перкуссии — коробочный звук. Рвота «фонтаном». Анус податлив. Печень была увеличена почти на 2 см. Все сухожильные рефлексы были повышены, брюшные — подавлены; сонлив, но спать мог лишь короткие сроки; засыпая, непрерывно качался, так же как и во время бодрствования (автоматизмы). Ребенок много кричал без слов, плакал. Лишь на минуту удавалось остановить его взгляд, привлечь внимание.
Токсикоз был снят через 4 дня. Стул оставался жидким со слизью. Температура 37,4—37,6°. Ребенок мало спал, был беспокоен, автоматизмы не прекращались. Он не играл с игрушками, рвал бумагу.
Через месяц состояние ребенка позволило его выписать, но он перестал ходить, не пополнялся словарный запас. Понос скоро возобновился и временами резко обострялся. Затем ребенок заболел воспалением легких, которое протекало нетяжело. После дизентерии мальчик очень плохо развивался, был худ и мал ростом. Ходить стал только после 2 лет, а говорить начал в 5 лет. Рос «непонятливым», «беспокойным», но общительным, ласковым.
В 7 лет мальчик резко изменился, сильно вырос; поведение стало неровным: то он был вялым, то возбужденным, появились головные боли, которые иногда сопровождались бледностью, ознобом, иногда жаждой, рвотой. Однажды при такой головной боли отмечались глотательные движения; в другом случае явно было нарушено сознание (никого не узнавал, соседку принимал за какого-то старика). В семье он обычно послушен, подражателен и лишь немного суетлив и нетолков. Охотно помогает матери, берется подметать пол, но делает это плохо. Сам себя обслуживать не умеет, постоянно неряшливо одет; не может завязать узел, застегнуть пуговицу; но помнит, куда убирать игрушки (с ними он бережлив и даже аккуратен). Оставаясь без надзора, уходил на улицу; под влиянием других детей вел себя неправильно: прицеплялся к трамваю и так ехал; когда неспокойно в семье — возбуждается, кричит.
Ребенок среднего роста, сложен непропорционально — большие длинные руки и ноги, большая голова, узкие плечи, плоская грудь. Усилен рисунок сосудов на висках. Незначительное сходящееся косоглазие. Правая глазная щель уже левой. Моторика неловкая, недостаточная координация, походка неустойчивая. Движения размашистые (дизметрия). Выявляется много синкинезий, особенно мимических и при специальных заданиях. Мышечный тонус понижен. Сухожильные рефлексы оживлены, равномерны, патологических — не выявляется. Выраженный вазомоторный синдром, на рентгенограмме черепа есть указания на гидроцефалию. Внутренние органы в норме. Данные рентгеноскопии в норме. Реакция Пирке отрицательная. Анализ крови: л. 9400, э. 7%, п. 1%, с. 51%, лимф. 38%, мон. 3%; РОЭ 5 мм в час. Реакция Вассермана отрицательная.
Лицо малоподвижное, хмурое. Нелепо прыгает, скачет, суетится в постели. Говорит мало, речь косноязычная; часто цользуется детскими уменьшительными названиями, суетлив, смеется, кувыркаясь в кровати. Может беззлобно ударить другого ребенка по лицу. В клинике за 2 месяца у мальчика было 3 приступа головной боли без рвоты, один из них сопровождался глотательными движениями (автоматизмы).
Приступообразность нарушений, тенденция к их утяжелению заставляют опасаться развития эпилептического процесса, хотя пока в пользу этого диагноза еще нет убедительных данных. Диэнцефальные симптомы в данном случае характерны для последствий дизентерии. Органическая недостаточность ребенка значительна. Она-то и является базой для возникновения эпилептиформного синдрома. Интересен тот факт, что никаких судорог в остром периоде дизентерии у мальчика не было. Припадки впервые появились много лет спустя после дизентерии.
Среди изученных нами детей имеются и такие, у которых тяжелейшее течение дизентерии (дизентерийный энцефалит) послужило началом судорожных припадков, возникших в периоде токсической дизентерии и не прекратившихся. Приводим наблюдение.
Тома П., 7 лет. Семья больной без патологической отягощенности. Девочка родилась от третьей беременности, протекавшей с тошнотой. Роды были нормальные. Девочка развивалась хорошо, но в 7 месяцев перенесла дизентерию, длившуюся 3 месяца и задержавшую начало ходьбы. Дальнейшее развитие происходило нормально, в 7 лет готовилась к поступлению в школу, считала до 100, умела читать, была организованной, любознательной девочкой. За 1 1/2 месяца до начала занятий в школе заболела тяжелой формой токсической дизентерии, получила очень энергичное лечение антибиотиками и сульфаниламидными препаратами. Кишечный синдром был снят, но в посевах упорно обнаруживался возбудитель Флекснера, а ребенок оставался в сопорозном состоянии; длительный срок сознание было нарушенным. На 12-й день болезни появились судорожные припадки, повторявшиеся каждые полчаса и сопровождавшиеся легкой правосторонней симптоматикой. Повторные пункции выявляли в спинно-мозговой жидкости повышенный цитоз (до 32/3, а затем 13/3) при почти нормальном содержании белка, сахара в ликворе. На тифы и малярию реакция отрицательная. Анализ крови: л. 13400, э. 1%, п. 9%, с. 54%, лимф. 21%, мои. 15%; РОЭ 53 мм в час. Реакция Райта отрицательная.
Припадки продолжались 10 дней, затем был десятидневный перерыв, после которого они вновь возобновились; им предшествовало психотическое возбуждение.
При обследовании у ребенка взгляд живой, зрачки несколько расширены, реакция на свет удовлетворительная. Наблюдается и «психическая реакция зрачков». Лицо амимичное, левая носогубная складка сглажена. Сухожильные рефлексы повышены, особенно справа. Патологических рефлексов нет. Имеются периодически возникающие клонико-тонические подергивания в левой кисти. Брюшные рефлексы повышены.
Дальнейшее течение болезни обнаружило некоторую тенденцию к улучшению, припадки прекратились. Девочка оставалась не вполне ориентированной, но появилась речь, хотя вначале отмечались явления сенсорной афазии.
В общей сложности по поводу дизентерийного энцефалита больная лежала в инфекционной больнице 4 месяца, а в дальнейшем была стационирована в клинику. Судорожные припадки стали временами прекращаться и в эти светлые промежутки девочка больше говорила, очень хотела учиться, вспоминала начертание цифр и букв. Но когда вновь начинались припадки и вновь становились ежедневными и многократными, протекая по типу grand mal, девочка на целые месяцы прекращала занятия. В 9 лет ребенка вновь поместили в клинику и там вновь наблюдались большие припадки ежедневно по 3—5—7 раз в день. Терапия (гексамедин, люминал, дилантин, дегидратация) оказывалась малоэффективной и снижение психики вряд ли было возможно приостановить.
В данном случае дизентерийный энцефалит, протекавший чрезвычайно тяжело и длительно, закончился. Однако припадочные состояния стали стационарными, приобрели серийный характер и прогрессируют, имеется деградация психики. Диагноз эпилепсии не вызывает сомнения. Отсутствие в анамнезе каких-либо других вредностей, кроме дизентерии (повторной), неотягощенный семейный анамнез позволяют связать эпилептическую болезнь с тяжестью органического поражения и повторностью удара.
Тесную связь между тяжелым течением дизентерии с судорожным синдромом и возникновением в отдаленном периоде эпилептических припадков можно видеть и в следующем примере.
Оля Л., 13 лет, поступила 8/Х 1952 г. в клинику Института психиатрии.
Семейный анамнез не отягощен. Развивалась нормально. В 3 года перенесла тяжелую токсическую, дизентерию, длительно была без сознания, медленно поправлялась; в 6 лет перенесла легко протекавший коклюш. Росла любознательной, веселой девочкой. Интеллектуальное развитие было хорошее, училась хорошо, с товарищами жила дружно.
В 11 1/2 лет во время экзаменов девочка очень сильно уставала и у нее появились судорожные припадки. Вначале она во время ходьбы останавливалась, роняла предметы, затем стала падать, а позднее 4 раза были судорожные припадки. В дальнейшем до 13 лет ни одного припадка не наблюдалось, только при утомлении иногда болела голова. В 13 лет тоже во время экзаменов утром мать заметила, что девочка, лежа в постели, делает глотательные движения; при этом она застыла, глаза были устремлены в одну точку. В течение этого же дня у девочки развернулся впервые эпилептический статус, по поводу которого она была помещена в клинику.
Для своих 13 лет девочка хрупкая, миниатюрная. Отмечается начало полового метаморфоза, менструаций нет. Увеличена щитовидная железа; потливость; легкое пучеглазие. Со стороны нервной системы и внутренних органов очаговых патологических симптомов нет. Анализы крови, мочи и спинномозговой жидкости нормальные. Глазное дно — норма.
Припадков не помнит, появление их не предчувствует, но послеприпадочные свои состояния (очень затяжные) знает и о них рассказывает. «Первые часы я как маленькая. Не знаю, где моя мама и где я сама нахожусь, потом я несколько дней бываю как совсем глупая, как будто все забыла по школе, долго догоняю пропущенное; потом это проходит. Я начинаю быстро ходить и все быстро делать. Иногда же бывает хмурое настроение, на всех берет зло, руки чешутся, все бы рвала. Или, наоборот, бываю веселая, ноги сами пляшут. Бываю и обыкновенная, бодрая, тогда я хорошо замечаю, какая я». Девочка изменилась, стала нелегкой в коллективе, ищет первых ролей, командует. Подругам подает советы, поучает, но пока еще тактично, уместно. В клинике у девочки было всего два припадка.
В дальнейшем после выписки у девочки можно было наблюдать нарастание тяжести и частоты припадочных состояний и их полиморфизм. Появились выраженные дистрофии; послеприпадочные состояния утяжелились (очень длительная оглушенность); нарастала медлительность, вялость, в то же время обстоятельность. Обнаружились диэнцефальные симптомы в форме жажды и зуда в дисфорических состояниях. Все это говорило о начальной стадии прогредиентного эпилептического процесса, этиологию которого можно связать с перенесенным дизентерийным энцефалитом. В анамнезе мы не видим ни семейной отягощенности, ни каких-либо других (кроме тяжелейшей дизентерии, к тому же не леченной так, как ее лечат последние годы) вредных воздействий внешней среды. Как и в ряде других наблюдений, мы здесь можем отметить большую тяжесть инфекции в остром периоде и возникновение припадков через много лет в одном из возрастных кризов (препубертатный период) при наличии легкой эндокринной недостаточности. Диэнцефальные расстройства также чрезвычайно характерны для отдаленных последствий дизентерии. На фоне патологически протекавшего пубертатного криза могло иметь значение и то, что девочка сильно переутомлялась.
Суммируя все клинические данные, мы можем констатировать, что в одних случаях судорожные явления, возникшие в результате дизентерийного поражения мозга, имели характер эпизодов, носивших более или менее длительный характер; в других речь шла о становлении эпилептической болезни.
Лишь в немногих случаях судорожные состояния сразу же становились стационарными. Значительно чаще они возникали много лет спустя в моменты декомпенсации органического поражения центральной нервной системы под воздействием вредных влияний среды, часто в периоды возрастных кризов.
Следовательно, наличие или отсутствие судорог в токсическом периоде дизентерии не имеет обязательного прогностического значения. По-видимому, самую важную роль играет тяжесть органического поражения мозга и те осложняющие репарацию факторы, которые встречаются в анамнезах некоторых больных, как, например, интеркуррентные заболевания при еще текущем дизентерийном процессе.
Роль следовых явлений особенно видна в тех случаях, когда после токсической дизентерии с судорожным синдромом декомпенсирующий фактор имеет место вскоре после недлительного периода соматического равновесия. Интересно следующее наблюдение.
Боря М., 5 лет, болел чрезвычайно тяжелой рецидивирующей дизентерией, болезнь сопровождалась потерей сознания и судорогами. Далее здоровье его восстановилось и он хорошо развивался. Однако, когда мальчик заболел стригущим лишаем и его лечили рентгеновыми лучами, у него возникли припадки. В структуре этих припадков сначала появились как бы тенезмы, потом возникал как бы акт дефекации с явлениями «натуживания», покраснением лица; припадок заканчивался потерей сознания и клоническими судорогами.
Таким образом, в припадке реализовались механизмы, имевшие в прошлом место на высоте токсикоза. В данном случае рентгенотерапия явилась декомпенсирующим фактором, однако вряд ли можно исключить не только патопластическую, но и причинную роль дизентерии, жоль скоро в анамнезе не имелось никаких других вредных моментов.
Итак, у ребенка были воспроизведены целые комплексы условнорефлекторных механизмов. Можно думать, что сосудистая недостаточность после дизентерийного поражения мозга под влиянием рентгеновых лучей сказалась в расстройствах кровообращения. В то же время и в остром периоде дизентерии и после рентгенотерапии наблюдалось нарушение кровообращения, а это и могло быть тем сходным условием, при котором впервые реализовались судороги.
Таким образом, условнорефлекторный механизм здесь имеет место. Но для его реализации необходимо сходство условий в организме, необходима достаточная сила следового раздражения.
Однако самым важным моментом является патологическое состояние мозга, те остаточные явления, которые при повышенной нагрузке определяют расстройство кровообращения, ликворообращения. То же можно сказать и об обменных функциях, резко нарушающихся в токсическом периоде дизентерии вследствие поражения подбугорной области. Несомненно с годами происходит компенсация обменных функций на том или ином уровне. Но детский организм развивается, претерпевает критические периоды со значительными эндокринными сдвигами и тогда установившаяся компенсация может оказаться недостаточно устойчивой. Есть основания думать, что чем значительнее органическое поражение, тем более выражены нарушения высшей нервной деятельности, тем резче страдает функция подвижности нервных процессов, тем легче можно встретить у больных детей упроченные патологические связи (в данном случае имеется в виду то, что судорожные реакции становятся стационарными).
Как видно из наших данных в развитии судорожных реакций, иногда немалую роль играет комбинация дизентерии с другими вредными факторами. Наличие в прошлом даже легко протекавшего коклюша, кори, воспаления легкого может оказаться значимым для ребенка, перенесшего токсическую дизентерию, и способствовать не только возникновению, но и упрочению судорожных реакций.
Популярные статьи сайта из раздела «Медицина и здоровье»
.
Поможет ли имбирь сбросить лишний вес?
Не столь давно в качестве лучшего средства борьбы с лишним весом преподносился ананас, теперь пришла очередь имбиря. Можно ли похудеть с его помощью или это разбитые надежды худеющих?
Чего только не пробуют желающие расстаться с ненавистными килограммами - обертывания, травяные настои, экзотические продукты. Можно ли похудеть с помощью пищевой соды?
Далеко не все рекламируемые средства действительно помогают сбросить вес, но абсолютно все они клянутся помочь. Сегодня на пике популярности находится зеленый кофе. Что же в нем особенного?
Метод клеточной терапии применяется для коррекции возрастных изменений в организме. Но как же работает клеточная терапия? И действительно ли эффективна клеточная косметика?
Достаточно ясные образы из сна производят неизгладимое впечатление на проснувшегося человека. Если через какое-то время события во сне воплощаются наяву, то люди убеждаются в том, что данный сон был вещим. Вещие сны отличаются от обычных тем, что они, за редким исключением, имеют прямое значение. Вещий сон всегда яркий, запоминающийся...
Существует стойкое убеждение, что сны про умерших людей не относятся к жанру ужасов, а, напротив, часто являются вещими снами. Так, например, стоит прислушиваться к словам покойников, потому что все они как правило являются прямыми и правдивыми, в отличие от иносказаний, которые произносят другие персонажи наших сновидений...
Если приснился какой-то плохой сон, то он запоминается почти всем и не выходит из головы длительное время. Часто человека пугает даже не столько само содержимое сновидения, а его последствия, ведь большинство из нас верит, что сны мы видим совсем не напрасно. Как выяснили ученые, плохой сон чаще всего снится человеку уже под самое утро...
Приворот является магическим воздействием на человека помимо его воли. Принято различать два вида приворота – любовный и сексуальный. Чем же они отличаются между собой?
По данным статистики, наши соотечественницы ежегодно тратят баснословные суммы денег на экстрасенсов, гадалок. Воистину, вера в силу слова огромна. Но оправдана ли она?
Порча насылается на человека намеренно, при этом считается, что она действует на биоэнергетику жертвы. Наиболее уязвимыми являются дети, беременные и кормящие женщины.
Испокон веков люди пытались приворожить любимого человека и делали это с помощью магии. Существуют готовые рецепты приворотов, но надежнее обратиться к магу.
При выборе имени для ребенка необходимо обращать внимание на сочетание выбранного имени и отчества. Предлагаем вам несколько практических советов и рекомендаций.
Хорошее сочетание имени и фамилии играет заметную роль для формирования комфортного существования и счастливой судьбы каждого из нас. Как же его добиться?
Еще недавно многие полагали, что брак по расчету - это архаический пережиток прошлого. Тем не менее, этот вид брака благополучно существует и в наши дни.
Очевидно, что уход за собой необходим любой девушке и женщине в любом возрасте. Но в чем он должен заключаться? С чего начать?
Представляем вам примерный список процедур по уходу за собой в домашних условиях, который вы можете взять за основу и переделать непосредственно под себя.
Та-а-а-к… Повеселилась вчера на дружеской вечеринке… а сегодня из зеркала смотрит на меня незнакомая тётя: убедительные круги под глазами, синева, а первые морщинки
просто кричат о моём биологическом возрасте всем окружающим. Выход один – маскироваться!
Нанесение косметических масок для кожи - одна из самых популярных и эффективных процедур, заметно улучшающая состояние кожных покровов и позволяющая насытить кожу лица необходимыми витаминами. Приготовление масок занимает буквально несколько минут!
Каждая женщина в состоянии выглядеть исключительно стильно, тратя на обновление своего гардероба вполне посильные суммы. И добиться этого совсем несложно – достаточно следовать нескольким простым правилам.
С давних времен и до наших дней люди верят в магическую силу камней, в то, что энергия камня сможет защитить от опасности, поможет человеку быть здоровым и счастливым.
Для выбора амулета не очень важно, соответствует ли минерал нужному знаку Зодиака его владельца. Тут дело совершенно в другом.
© Все права на статьи принадлежат авторам сайта, если не указано иное.
16 +