В настоящее время считается установленной определенная взаимосвязь нарушений высшей нервной деятельности с возникновением и течением инфаркта миокарда.
В литературе имеются указания на расстройства со стороны центральной нервной системы при этом заболевании (преходящие параличи и парезы, эпилептиформные припадки и т. д.). Их описывали Г. А. Раевская, Н. К. Боголепов. Т. С. Антонова и ряд других авторов. Заслуживает серьезного внимания тщательное изучение при инфаркте миокарда изменений психики, так как они значительно осложняют течение болезни, а в ряде случаев маскируют клинику инфаркта. Проведенные нами ранее наблюдения полностью подтверждают это положение и совпадают, в основном, с описаниями психозов при инфаркте миокарда, данными И. Г. Равкиным, Я. И. Чехович, Г. М. Кураповой и Н. Н. Шнейдер. В настоящей работе мы поставили целью изучить особенности изменений психики, преимущественно в остром периоде инфаркта, и особенно обратить внимание на некоторое своеобразие реакций личности на болезнь — на то, что в свое время Е. А. Шевалев назвал переживаниями болезни.
Нами было проведено психоневрологическое исследование 30 больных, из них мужчин —21, женщин — 9. Больные — преимущественно работники умственного труда, различного возраста, от 42 до 74 лет. Диагоз инфаркта миокарда подтвержден клиническими и электрокардиографическими данными. Большинство больных поступило в клинику на 2— 4 день болезни.
В остром периоде инфаркта нами наблюдался у 6 больных психоз, который у всех давал однородные клинические проявления, протекал по типу делириозного синдрома. Расстройства сознания и галлюцинаторные переживания возникали на 3—4 дни болезни и продолжались 3—5 дней. Преобладали зрительные галлюцинации. Они были яркими, вызывали живую эмоциональную реакцию, сопровождались психомоторным возбуждением, которое вызывало ухудшение состояния (электрокардиограмма при этом показывала распространение очага некроза). Психические расстройства у 5 больных возникли на измененной почве (алкогольная интоксикация, болезнь Бехтерева, ранее перенесенный тромбоз сосудов мозга). Однако психическую симптоматику следует связать именно с инфарктом, так как ранее у них не наблюдалось клинических признаков острого психоза. Типичной иллюстрацией является следующее наблюдение.
Больной М., 51 года, музыкант по профессии. С 1951 года болен болезнью Бехтерева. Часто употреблял алкоголь. За несколько месяцев до поступления в больницу возникла стенокардия движения, сопровождавшаяся приступами удушья. Приступы боли за несколько дней до инфаркта участились, но проходили после приема валидола и нитроглицерина. 22.V1I1—57 г. болевой приступ продолжался 6 часов и прекратился только после повторных инъекций наркотиков. 23.VIII поступил в клинику в удовлетворительном состоянии без признаков сердечной и сосудистой недостаточности. Артериальное давление 185/120 мм рт. ст., РОЭ и количество лейкоцитов — в пределах нормы. Электрокардиографически имелись указания на рубцовые изменения в области задней стенки и острые коронарные нарушения передней стенки. Ночью, на пятые сутки, внезапно возбудился, пытался бежать. Появились галлюцинации, преимущественно зрительные и психосензорные расстройства. Видел устрашающие образы бандитов, отдельные, не связанные между собою картины больничной обстановки. То ему казалось, что он находился в театре и наблюдал, как собираются музыканты, то — в саду, где пытался срывать яблоки. По вечерам, когда включали электрический свет, чувствовал, что положение тела изменяется из горизонтального в вертикальное, потолок перемещается на место противоположной стены. Делирий продолжался 4 дня. Никогда ранее психических расстройств у больного не было. При исследовании неврологического статуса признаков органического поражения нервной системы не установлено. В период делириозного состояния на боли за грудиной не жаловался, температура была субфебрильной. В связи с возбуждением состояние больного ухудшалось, появились симптомы преходящей сосудистой недостаточности, тахикардия, расширение границ сердца, большая приглушенность тонов. Электрокардиограмма показала распространение некротического процесса с образованием трансмурального инфаркта в области верхушки сердца и перегородки. РОЭ ускорилась, появился лейкоцитоз. В Дальнейшем течении инфаркта развилась аневризма сердца. Психических расстройств в последующем не отмечалось. 3.IV—58 г. выписан из клиники с переводом на инвалидность.
Необходимо отметить отличие данной клинической картины от наблюдаемых нами психических нарушений, которые возникали в подостром периоде у 3 больных с явлениями сердечной и сосудистой недостаточности. У них наблюдалась оглушенность сознания. Галлюцинации возникали лишь эпизодически. Психомоторного возбуждения не было.
Патофизиологические механизмы психозов при инфаркте миокарда сложны и требуют специальных исследований, однако можно предполагать, что острый делирий, возникший через несколько дней после инфаркта, по-видимому, в значительной степени обусловлен нервно-рефлекторными воздействиями на сосуды головного мозга, так как обменные процессы по показателям белковых фракций крови, гиалуронидазы мочи к этому времени еще значительно не изменяются (данные сотрудников кафедры А. П. Матусовой, Е. Н. Кучиной, Л. М. Великовской, Н. Ф. Мальцевой). Имеется лишь нарастание фибриногена
(А. Г. Пономарева). Эти данные свидетельствуют о том, что в первые дни после инфаркта обменные процессы не настолько нарушены, чтобы иметь патогенетическое значение для изменения психики. Таковые наступают в подостром периоде, чем и можно объяснить оглушенность сознания, возникающую у больных в этом периоде при наличии сердечной и сосудистой недостаточности. Оглушенность сознания можно связать с гуморально-токсическими изменениями, нарушениями гемодинамики, газового обмена.
Мы наблюдали 3 больных, у которых оглушенность сознания появилась при наличии одновременно возникшей массивной неврологической симптоматики, обусловленной тромбэмболическим процессом.
Психические расстройства наблюдались у больных с распространенными инфарктами, которые часто сопровождались вегетативными нарушениями (задержка мочеотделения, паре-тическое состояние желудка и кишечника) и в ряде случаев — динамическим расстройством мозгового кровообращения. У большинства этих больных, в связи с беспокойным поведением, общее состояние ухудшалось, участок некроза увеличивался, что впоследствии было причиной развития аневризмы сердца. В период психотического состояния один больной погиб от истинного разрыва сердца.
Ввиду того, что психические нарушения являются признаком тяжелого соматического состояния, обусловленного инфарктом, наряду с лечением основного процесса, необходимо устранять и возбуждение назначением медикаментозных средств. Такие больные должны быть под наблюдением терапевта и психиатра.
Как правило, острые психотические состояния являются лишь эпизодом в течении болезни у сравнительно не большой части больных, хотя они требуют тщательного внимания, так как резко ухудшают течение болезни.
Собранный нами материал позволяет подчеркнуть, что ведению психиатра подлежит значительно большая группа больных, которые, с формальной точки зрения, не обнаруживают признаков психоза, но зато наблюдающиеся особенности реакции на болезнь, переживание болезни требуют особого индивидуального психотерапевтического подхода, который может быть подсказан психиатром в связи с выраженным своеобразием реакции личности на возникшее заболевание. Здесь, прежде всего, требует рассмотрения состояние эйфории, свойственное многим больным при возникновении инфаркта. В отличие от данных И. Г. Равкина, Я. И. Чехович, Г. М. Кураповой и Н. Н. Шнейдер, усматривающих, главным образом, основной механизм появления эйфории в нарушении кровообращения и явлениях гипоксемии мозга, наши наблюдения позволяют выделить как ряд случаев, подтверждающий указанный механизм, так и случаи, где наличие эйфорического настроения носит защитно-компенсаторный характер реакции личности.
Перейдем к описанию соответствующих случаев.
Эйфория при тяжелом течении болезни, связанная с нарушением питания мозга, наблюдалась нами в остром и подостром периоде и так же как психозы характеризовалась однообразием клинических проявлений. Такие больные совершенно не сознают тяжести заболевания, не выполняют назначений врача, нарушают постельный режим. Нередко возникает суетливость, больные производят массу ненужных движений. Попытки психотерапевтического воздействия, уговоров, эффекта не дают. Эйфория не формируется из преморбидных особенностей личности, она даже как бы стирает имевшее место до тяжелого инфаркта невротическое, тревожно-мнительное отношение к здоровью, к прежним приступам стенокардии. Показательным в этом отношении является следующий больной.
Больной Б., 50 лет, инженер. В течение 14 лет страдает гипертонической болезнью. Всегда был очень активным, возбудимым, настойчивым. Неоднократно лечился в клинике по поводу стенокардии и предынфактных состояний, проявлял чрезмерную заботу о здоровье, легко раздражался, требовал к себе особого внимания. В 1955 году перенес инфаркт миокарда, после которого отношение к себе и окружающим стало более сдержанным. 13.VI—57 г. поступил в клинику после повторного инфаркта. Электрокардиографически — инфаркт передне-боковой стенки. Первые дни пребывания в клинике состояние больного было тяжелым, возник инфаркт легкого, но больной недооценивал тяжести состояния, пытался вставать, несмотря на запрещение. Во время психоневрологического обследования не предъявлял никаких жалоб, улыбался, был многоречив. Благодушное настроение оставалось длительное время.
Указанное наблюдение подтверждает данные И. Г. Равкина, Я. И. Чехович, Г. М. Кураповой и Н. Н. Шнейдер, ибо несомненна связь эйфории с тяжелым состоянием больного. Такие больные требуют лечения, направленного на основное заболевание и связанного с ним нарушения питания мозга.
Нами выделены, кроме того, различные типы переживания болезни, среди которых наблюдались больные со склонностью к эйфории, которая, однако, имеет свои отличительные особенности и, прежде всего, не носит столь глубоко витального характера, как это имело место в предыдущей группе. Наш материал позволяет при этом говорить о двух реактивнообусловленных клинических вариантах проявления элементов эйфории.
1. Некоторые больные с распространенными инфарктами средней тяжести течения производили впечатление благодушных, относящихся к себе без достаточной критики, как будто недооценивающих тяжесть своего заболевания. По своей инициативе о болезни они не говорили, диагноз, обычно, не называли, хотя он был им известен. Однако можно было констатировать, что скрытое беспокойство у них все же имеется. Это, прежде всего, сказывалось в своеобразном поведении, в особой тщательности выполнения лечебного режима. Иллюстрацией может служить следующая история болезни.
Больной Б., 52 лет, преподаватель. Находился в клинике с 25/IV по 26/VIII—1957 года. Считает себя нервным в течение последних десяти лет. С 1954 г. болен гипертонической болезнью. За неделю до поступления в клинику был тяжелый приступ болей в сердце с явлениями сосудистой недостаточности. При поступлении: сердце расширено, тоны глухие. В первые дни приступы боли повторялись, возникла экстрасистолия. Электрокардиограмма дала указание на инфаркт задней стенки с вовлечением перегородки с частичной поперечной блокадой. Постепенно состояние улучшилось. Больной производил впечатление благодушного, «прожил 50 лет и еще столько же проживу», заявляет, что старается «философски» подходить к жизни. Во время бесед пытается скрывать волнение, чутко прислушивается к каждому слову. Тщательно следит за выполнением назначений.
Приведенный пример ясно показывает, что благодушное настроение больного носит защитно-реактивный характер и является маскировкой истинного беспокойства о будущем.
Таким образом, в описанном, равно как и в других аналогичных случаях, несомненно имеет место наличие реакции личности типа защитного игнорирования степени тяжести своего заболевания.
2. У некоторых больных при наблюдении со стороны констатировалась своеобразная успокоенность со склонностью к кратковременным эифорическим сдвигам. При более глубоком анализе оказывалось, что указанное состояние имеет прямую связь с наличием своеобразной примиренности личности с создавшейся ситуацией, с наличием интеллектуального оправдания перед собою вынужденного периода безделья с мобилизацией различных защитных приемов, подавляющих тоскливое настроение. Так, один больной, преподаватель, у которого до инфаркта было умственное перенапряжение, в больнице «решил дать полный отдых организму», избегал волнений, читал только газеты и журналы, не разрешал сотрудникам посещать его. Другой, говорил, что он стремится «поднять настроение», пытался чем-либо заняться, живо интересовался событиями палаты. Одна больная указывала, что старается «держать себя в руках», не думать о болезни.
Таким образом, указанные примеры позволяют утверждать, что элементы эйфории характеризуют психику больных с инфарктами миокарда, являясь компенсаторно-защитной реакцией личности на возникшую болезнь.
Наконец, нами выделена также группа больных, обнаруживших резко выраженную тревожно-мнительную реакцию на заболевание. Эти явления возникали у больных с небольшими инфарктами, протекавшими легко, без расстройств кровообращения. Ранее свойственные им невротические явления усиливались. Больные испытывали тревогу за будущее, опасались повторного инфаркта, жаловались на неприятные ощущения в теле даже в тот период, когда клинические показатели нормализовались, а электрокардиограмма указывала на рубцевые процессы. Им казалось, что врачи лишь успокаивают их, а истинное положение от них скрывают. Иногда они пытались не верить своим опасениям, но—безрезультатно. Примером указанного типа реакции является больной Г., 42 лет, бывший военнослужащий. По характеру всегда был впечатлительным, вспыльчивым. В 1956 году установлена гипертоническая болезнь. 6.VIII—57 г. после длительной физической работы и волнения возник приступ сжимающей боли в сердце, повторявшийся несколько раз в течение суток. По данным электрокардиограммы, ишемия задней стенки. При поступлении в клинику и в дальнейшем состояние оставалось удовлетворительным. Больной постоянно жаловался то на головные боли, то на боли в области сердца. Через три недели клинические показатели нормализовались. Электрокардиограмма указывала на рубцевание, но больной оставался в состоянии тревоги, беспокоился, что якобы от него скрывают тяжесть болезни, что может быть повторный инфаркт, часто плакал, волновался при появлении неприятных ощущений в области сердца, хотя и пытался не обращать на них внимания. Во время психотерапевтической беседы соглашался с доводами врача, но успокаивался ненадолго. Испытывал необоснованный страх перед тренировкой, что затрудняло лечение.
Выделенные нами различные варианты особенностей переживания болезни имеют практическую значимость, так как они диктуют различного характера психотерапевтический подход.
Так, особо следует обратить внимание на особенности психотерапевтического подхода к больным с наличием эйфории, маскирующей внутреннюю тревогу. Врач не должен настраиваться с больным в унисон. Здесь особенно важно сохранение стерильности слова, так как малейшее неудачное выражение может травмировать больного, в силу потенциальной резкой ранимости психики; поэтому характер психотерапевтических воздействий здесь должен носить ободряющий и седативный характер с подчеркиванием обратимости состояния, с обращением внимания больного на конкретные данные, свидетельствующие о благоприятном течении его заболевания.
У больных, обнаруживающих реакцию типа примиренности с ситуацией, психотерапевтическая тактика врача должна заключаться во всемерной поддержке правильности их вывода, в создании теоретического обоснования для временного в их жизни состояния бездеятельности, в методическом регулировании осуществляемых ими приемов противодействия тоскливому настроению.
При тревожно-мнительном отношении к болезни следует систематически, при каждой встрече, разубеждать больных в необоснованности их постоянной тревоги, используя конкретные данные, свидетельствующие о благоприятном течении болезни. Кажущаяся безуспешность ободряющих бесед врача не должна смущать, так как больные все равно положительно относятся к воздействиям врача, и суммирование таковых может иметь благоприятное значение. Для лиц с данным типом реакции следует считать особенно показанной гипнозотерапию.
Таким образом, в каждом отдельном случае подход врача должен быть индивидуальным, с учетом клинических проявлений инфаркта и состояния психики.
Литература
1. Антонова Т. С. Клиническая медицина, 1959, 9, 114. В. Боголепов Н. К. Клиническая медицина, 1949, 3, 36. 3. Евстигнеев М. ф. Автореферат дисс. канл. М., 1954, 15
2. Меликова М. Ю. Клиническая медицина, 1956, 4, 23.
3. Сб. Психические нарушения у больных сердечно-сосудистыми заболеваниями, М., 1959.
4. Раевская Г. А. В кн. XIV Всесоюзный съезд терапевтов, М., 1956, 172.
5. Скворцов К. А. Очерки по психотерапии соматического больного, М., 1958, 61.
6. Уткин В. В. Военно-медицинский журнал, 1956, 5, 33.
Популярные статьи сайта из раздела «Медицина и здоровье»
.
Поможет ли имбирь сбросить лишний вес?
Не столь давно в качестве лучшего средства борьбы с лишним весом преподносился ананас, теперь пришла очередь имбиря. Можно ли похудеть с его помощью или это разбитые надежды худеющих?
Чего только не пробуют желающие расстаться с ненавистными килограммами - обертывания, травяные настои, экзотические продукты. Можно ли похудеть с помощью пищевой соды?
Далеко не все рекламируемые средства действительно помогают сбросить вес, но абсолютно все они клянутся помочь. Сегодня на пике популярности находится зеленый кофе. Что же в нем особенного?
Метод клеточной терапии применяется для коррекции возрастных изменений в организме. Но как же работает клеточная терапия? И действительно ли эффективна клеточная косметика?
Достаточно ясные образы из сна производят неизгладимое впечатление на проснувшегося человека. Если через какое-то время события во сне воплощаются наяву, то люди убеждаются в том, что данный сон был вещим. Вещие сны отличаются от обычных тем, что они, за редким исключением, имеют прямое значение. Вещий сон всегда яркий, запоминающийся...
Существует стойкое убеждение, что сны про умерших людей не относятся к жанру ужасов, а, напротив, часто являются вещими снами. Так, например, стоит прислушиваться к словам покойников, потому что все они как правило являются прямыми и правдивыми, в отличие от иносказаний, которые произносят другие персонажи наших сновидений...
Если приснился какой-то плохой сон, то он запоминается почти всем и не выходит из головы длительное время. Часто человека пугает даже не столько само содержимое сновидения, а его последствия, ведь большинство из нас верит, что сны мы видим совсем не напрасно. Как выяснили ученые, плохой сон чаще всего снится человеку уже под самое утро...
Приворот является магическим воздействием на человека помимо его воли. Принято различать два вида приворота – любовный и сексуальный. Чем же они отличаются между собой?
По данным статистики, наши соотечественницы ежегодно тратят баснословные суммы денег на экстрасенсов, гадалок. Воистину, вера в силу слова огромна. Но оправдана ли она?
Порча насылается на человека намеренно, при этом считается, что она действует на биоэнергетику жертвы. Наиболее уязвимыми являются дети, беременные и кормящие женщины.
Испокон веков люди пытались приворожить любимого человека и делали это с помощью магии. Существуют готовые рецепты приворотов, но надежнее обратиться к магу.
При выборе имени для ребенка необходимо обращать внимание на сочетание выбранного имени и отчества. Предлагаем вам несколько практических советов и рекомендаций.
Хорошее сочетание имени и фамилии играет заметную роль для формирования комфортного существования и счастливой судьбы каждого из нас. Как же его добиться?
Еще недавно многие полагали, что брак по расчету - это архаический пережиток прошлого. Тем не менее, этот вид брака благополучно существует и в наши дни.
Очевидно, что уход за собой необходим любой девушке и женщине в любом возрасте. Но в чем он должен заключаться? С чего начать?
Представляем вам примерный список процедур по уходу за собой в домашних условиях, который вы можете взять за основу и переделать непосредственно под себя.
Та-а-а-к… Повеселилась вчера на дружеской вечеринке… а сегодня из зеркала смотрит на меня незнакомая тётя: убедительные круги под глазами, синева, а первые морщинки
просто кричат о моём биологическом возрасте всем окружающим. Выход один – маскироваться!
Нанесение косметических масок для кожи - одна из самых популярных и эффективных процедур, заметно улучшающая состояние кожных покровов и позволяющая насытить кожу лица необходимыми витаминами. Приготовление масок занимает буквально несколько минут!
Каждая женщина в состоянии выглядеть исключительно стильно, тратя на обновление своего гардероба вполне посильные суммы. И добиться этого совсем несложно – достаточно следовать нескольким простым правилам.
С давних времен и до наших дней люди верят в магическую силу камней, в то, что энергия камня сможет защитить от опасности, поможет человеку быть здоровым и счастливым.
Для выбора амулета не очень важно, соответствует ли минерал нужному знаку Зодиака его владельца. Тут дело совершенно в другом.
© Все права на статьи принадлежат авторам сайта, если не указано иное.
16 +